Империя Русь
Шрифт:
— Предлагаю вам сдать город войскам царя добровольно, в целости и сохранности. В противном случае город будет взят штурмом. Стены города мы разрушим осадными огнебоями за полчаса. Но, мы готовы обсудить условия сдачи.
— Мы весьма наслышаны о могуществе войска гипербореев. — Дипломатично начал Мухтар-паша. — После битвы к нам прибежали гонцы, сообщившие подробности сражения. Мы признаем, что власть в Ширване поменялась, и теперь в государстве самодержавно правит Царь Скобелев.
Мы готовы открыть ворота, передать вам город в целости и сохранности, присягнуть новому государю, однако, хотели
— И что же вы хотите уточнить?
— Как будет устроена власть в городе, какие будут действовать законы, сохранится ли имущество за именитыми горожанами?
— Миклухо-Маклай-эфенди, прошу вас, ответьте паше.
— В городе, как и во всем Ширване, будут действовать законы Гипербореи. Имущество всем горожанам, и простолюдинам и знатным, будет сохранено. Более того, все должностные лица смогут продолжить свою службу. Однако, на других должностях. Теперешние визири станут советниками новых визирей, назначенных Его Величеством царем Скобелевым из гипербореев. Все военные люди смогут, приняв присягу на верность Его Величеству царю Скобелеву, продолжить службу.
— Однако, вы все будете приняты на службу, только если передадите все подведомственные вам дела новым начальникам в полном порядке. — Дополнил Хованский. — В случае выявления попыток утаить что-либо из казны или казенного имущества, вся собственность виновного в этом будет конфискована, а сам он осужден в рабство.
— Кроме того, продолжил Миклухо-Маклай все наследственные поместья становятся служебными. Размер поместий будет приведен в соответствие с занимаемой должностью. Такие в Гиперборее законы. И других в Ширване отныне не будет.
— Что будет с собственностью военачальников и воинов, погибших в сражении? — Поинтересовался Ибрагим-паша, сын которого служил сотником в гвардии шаха и не вернулся из-под Баку.
— Собственность погибших военачальников отходит к царю. Собственность рядовых воинов, при наличии наследников мужского пола, остается наследникам. — Пояснил Хованский. — Наследники военачальников мужского пола могут вступить в армию царя и получить служебные поместья.
Переговоры продолжались около часа. Получив ответы на все вопросы, делегаты Шемахи попросили времени для обсуждения условий сдачи с Диваном.
Рязанский разрешил, уточнив, что ждет ответа до вечера. Выдвинутые условия сдачи никаким изменениям не подлежат. Не позднее, чем за час до заката отряд должен вступить в город и занять цитадель. До этого, все местные войска из цитадели должны быть выведены.
Завтра утром под контроль отряда должны быть переданы дворец шаха со всем имуществом, государственная казна, арсенал и все архивы.
Условия сдачи города были приняты. Отряд Рязанского через открытые ворота вошел в город, проследовал по пустынным улицам и вошел в цитадель. Уже ночью вызванные в цитадель Искандер-беком визири Дивана, командиры гарнизона и стражи, а также все лучшие люди города присягнули новой власти под благословляющим это благое дело перстом муфтия Ширвана Балтазар-ахуна.
Утром Рязанский приказал провести смотр городской стражи. Приказал привести на смотр верховного муфтияи верховного жреца Зороастра. Рязанский выступил перед стражниками с речью, а затем лично принял у них присягу. Присягу мусульман освятил молебном лично муфтий, а у немногочисленных зороастрийцев — верховный жрец бога Ашура-Мазды Шурбанапал.
В то время, пока городская стража присягала царю Скобелеву, подразделения отряда занимали дворец шаха и арсенал, сокровищницу и архив. Все объекты были взяты под контроль без осложнений. Даже гарем. Уважая местные обычаи, Рязанский приказал бойцам в помещения шахского гарема не заходить. У дверей остались стоять евнухи. Хотя, некоторые мысли по поводу гарема у него и у Миклухо-Маклая возникли. Однако, эти мысли требовалось обсудить с начальством.
Рязанский приказал Хованскому приступить к приему шахской казны, Миклухо-Маклаю — к приему архивов, поручику Раменскому — к приему и описи ценных предметов дворцовой утвари, а прапорщику Медведеву — к приему арсенала. Все захваченное следовало сохранить от разграбления вороватыми местными чиновниками и служителями.
13. Кура.
За время, прошедшее с момента взятия Баку, с помощью местных корабельщиков и плотников все пароходы были усовершенствованы. На них построили деревянные носовые и кормовые надстройки для размещения десантников. На клипере — на 60 человек. Еще 42 места спальных освободилось в кубриках артиллеристов снятых с корабля орудий.
На пароходах теперьмогли дополнительно разместиться от 40 человек на Зороастре до 50 человек на Вятке. Вдоль бортов из досок толщиной 5 сантиметров построили фальшборта высотой в человеческий рост с бойницами. Здесь такие доски могли пробить только стрелы крепостных баллист. Стрелы легких полевых баллист в них застревали.
На трех пароходах на прочных перекрытиях носовых надстроек смонтировали по одной револьверной пушке, снятой с Драчуна. Пушки прикрыли с трех сторон деревянными щитами.
Доски для фальшбортов и надстроек пропитали мазутом, полученным на первом нефтеперегонном кубе, уже построенном Меллером, высушили и выкрасили в цвет бортов пароходов. Сложнее пришлось с остеклением иллюминаторов. Весь запас стекла, имевшийся на кораблях, ушел на ремонт повреждений после катаклизма. Так что, пришлось использовать изготовленные местными мастерами слюдяные окошки в частых свинцовых переплетах. Оконного стекла местные делать не умели, а у пришельцев до стекла еще не дошли руки.
На 500-тонном танкере Литвин носовой танк переоборудовали в грузовой трюм, которой теперь мог принять 150 тонн сухих грузов.
В рейд по Куре Макаров отрядил Вятку и Литвин. Для этого похода на кормовой надстройке Литвина в дополнение к револьверной пушке поставили митральезу. Драчуну и Якуту отправились сопровождать сухопутные отряды, двигавшиеся вдоль берега моря. Зороастр остался в Баку. На нем носовой танк тоже переделывали в грузовой трюм.
Тихим ранним утром 14 ноября отряд кораблей под командованием самого Макарова, приняв на борт по взводу морпехов, вышел в поход. Было прохладно. Низкое ноябрьское солнце припекало лишь в полдень. Вятка вела на буксире три больших ладьи, на каждой из которых плыл десант в сотню местныхвоинов. Местным было тесновато. Зато грести им не приходилось. Литвин вел на буксире две ладьи с воинами. Ключевский направил с отрядом географа Крутова и геолога Климова.