Империя Русь
Шрифт:
Шли медленно, поскольку на быстром ходу буксирные тросы могли разломать буксируемые ладьи. Тем не менее, засветло дошли до устья Куры и вошли в устье реки. Там корабли и ладьи бросили якоря. На обоих пароходах присутствовали купцы, знавшие все населенные пункты по реке, и лоцманы, часто ходившие с товарами по Куре на ладьях. В море никого не встретили. Уже наступала пора осенних штормов, и местные торговцы не рисковали выходить в море.
Кура, река по расходу воды в межень примерно с Оку, была доступна для пароходов размером с Вятку на 700 километров от устья, а для ладей — и на всю тысячу, до грузинского города Тбилиси. Ширина реки на равнине колебалсяь от 100 до 200 метров.
До самой границы
На реке, по словам бакинских купцов, стояли пять городов, являвшихся стольными городами бейликов. Все эти города и бейлики предстояло взять под контроль новой власти. Скобелев направил в каждый из бейликов нового бея, из числа унтер-офицеров клипера и командира местного взвода — сотника из пехотных унтеров. Полусотники и десятники назначались из воинов гарнизона Баку и городских стражников. Понятное дело, все они присягнули Царю Ширвана. К тому же, их жены и дети оставались в Баку, что гарантировало их верность.
Ноябрьский день короток. Побудка объявлялась еще затемно. Завтрак команды и десант принимали еще в темноте, при свете керосиновых ламп. Утром, едва развиднелось, на кораблях развели пары и подняли якоря. Двинулись вперед малым ходом, не более четырех узлов, тщательно замеряя глубины. А против течения относительно берега получалось всего три узла.
Река несла с гор на равнину взвесь мельчайшего песка и глины, отчего воды ее были бурыми. Из-за наносов местоположение отмелей в русле постоянно менялось. По этой же причине русло реки гуляло по равнине туда-сюда, образуя многочисленные старицы и рукава. За световой день прошли всего полсотни километров. Насколько хватало глаз наблюдателям в марсовых «бочках», по берегам тянулись села с мечетями и деревушки, окруженные полями и садами. С палубы кораблей из-за окружающих русло кустов, ничего видно не было. Расчеты дежурили у пушек. Сменные караулы морпехов — у бойниц с винтовками. Впрочем, все было спокойно. Местные жители, завидев дымящие трубами, идущие против течения без парусов и весел корабли, прятались. Нападать никто не пытался. Слухи о непобедимых пришельцах уже давно разошлись по всему Ширвану. Ночевали снова на кораблях.
К концу второго дня дошли до городка Хиялы, столицы одноименного бейлика. Городок был малым, тысячи на две жителей, а потому, автономия ему не полагалась.Располагался он на берегу реки на невысоком пологом холме. На макушке холма виднелась мечеть. Из укреплений в городе имелись ров, земляной вал и деревянный частокол с деревянными башнями. Поскольку лесов по берегам не имелось вовсе, Макаров даже удивился, откудаместные взяли бревна на частокол и башни. Лоцман Хариам пояснил, что бревна сплавляют из верховьев левых притоков Куры, стекающих с гор Большого Кавказа. Там в ущельях еще много нетронутых лесов. Большинство домиков в деревнях были глинобитными, с крышами из тростника.
На подходе к городу Макаров приказал дать несколько гудков. Над рекой разнесся мощный звук корабельного ревуна. Пароходы встали на якоря ввиду города. Команды ладей отцепили буксировочные канаты, спустили на воду весла и уткнули ладьи носами в берег. Пехотинцы высадились на береговую отмель и принялись сооружать временный лагерь.
Из ворот города вышла длинная процессия и направилась к месту высадки. Макаров распорядился спустить шлюпку и отправился на переговоры. Егосопровождали командир взвода морпехов, новый бей Хиялы кондуктор Фролов и новый сотник гарнизона фельдфебель Яцук. Охраняли переговорщиков два десятка морпехов и сотня пехотинцев.
Возглавлял процессию низкорослый упитанный чернобородый мужчина лет пятидесяти, в шелковом синем халате, расшитом желтым цветочным узором, подпоясанный красным кушаком и большой белой чалме. За поясом у него торчала сабля в украшенных самоцветами ножнах. На ногах мужчина имел черные сапоги тонкой кожи на высоком каблуке. За ним следовали человек тридцать столь же почтенных господ, в разноцветных халатах и одинаковых белых чалмах. Все они были безоружны.
Макаров встретил процессию шагах в пятидесяти от уже приобретающего форму лагеря. Перед ним цепью выстроились морпехи, державшие винтовки с примкнутыми штыками наперевес. Нужно было сразу внушить местным, что новые власти настроены серьезно и никаких вольностей не потерпят. Морпехи выглядели внушительно. Все в шлемах, кольчугах, с мечами на перевязи. Про смертоносные свойства винтовок местные уже должны быть наслышаны. Так оно и оказалось. При виде Макарова вся процессия бухнулась ниц, уткнувшись лбами в дорожную пыль.
Через переводчика он вызвал к себе троих главных лиц из местных. Трое встали, прошли между морпехами и снова бухнулись в ноги.
Макаров разрешил им встать и представиться. Это оказались советник погибшего при Баку бея Хиялы Абдул-бек с начальником стражи селения и судьей. Все беи входили в свиту шаха и погибли вместе с ним на холме при артобстреле.
Переводчик представил самого Макарова, как царского визиря, нового бея Хиялы Фролова и нового командира гарнизона Яцук-бека.
Дальнейший переговорный процесс пошел без осложнений. Все переместились в дом бея. Морпехи и солдаты взяли под контроль городские ворота, дворец, арсенал, казну и склады.
В Хиялы отряд задержался на 8 дней. Первым делом привели к присяге стражу, чиновников бейлика, а затем и всех горожан. Затем вызвали из поместий всех войтов и беков. Тех, кому повезло выжить в битве и сбежать с поля боя.Таковых оказалось всего семеро из тридцати девяти. На них наложили виру, привели к присяге и разъяснили законы царства. Присягать и отказываться от службы никто из них не стал.
Из 32-х другихпоместий прибыли лишившиеся своих владельцев управляющие поместьями. Им представили новых войтов и беков, выбранных из местных бакинских воинов и стражников, показавшихся Макарову и Фролову наиболее толковыми.
Всем местным должностным лицам зачитали новые законы царства. Экземпляр свода законов вручили мулле мечети, разрешив ему снимать копии и продавать их всем желающим. Однако, каждому войту и каждому беку он обязался предоставить копии бесплатно. Мулла был весьма доволен новым источником дохода. Он был уверен, что все состоятельные горожане и селяне захотят иметь копии. Он намеревался загрузить перепиской свода всех писцов в городке. Кроме того, весь свод законов был зачитан жителям на торговой площади городка на всех основных языках: фарси, турецком и армянском.
Возник вопрос, что делать с гаремом бея, в котором содержалось два десятка девушек. Впрочем, этот вопрос уже был решен в Совете. Решено было, для начала, обеспечить походными женами — конкубинами, а проще говоря, наложницами, всех пришельцев. Этот весьма полезный обычай, заимствованный из Японии, благодаря ставшей популярной среди образованного российского общества, книге Гончарова «Фрегат Паллада», был взят пришельцами на вооружение. Длительное воздержание уже изрядно утомило мужчин. Особенно в теплом климате. Тем более, что по местным обычаям все жительницы гаремов доставались победителю. Постоянных жен решено было заводить в будущем на Руси, из славянских племен, чтобы не портитькровь законных наследников.