Империя Смерти
Шрифт:
Здесь и там на немногочисленных сидениях и спинках мебели лежали в беспорядке комплекты сморщенной домашней и спортивной одежды, которой регулярно снабжала Дениса мать в огромных количествах, как и другой одеждой и обувью. Выглядело это, как будто хозяева одежды испарились. Одежда заменяла Денису съемные чехлы для мебели, покрывала, а также салфетки, полотенца и половые тряпки. Даниил сел на один из стульев, застланный поверх одеждой: как ему было известно, когда он уйдет, комплект одежды, на котором он восседает, по обыкновению, с благословения робота, отправится в стирку.
Речь заходит о программном алгоритме отбора и анализа данных, разработку которого Денис завершил некоторое время назад, и который
– И как бы ты в общем, кратко, описал полученные результаты? – интересуется Даниил.
– Все хотят умереть, – Даниил смеется в ответ отчасти шутке, отчасти ее очевидности, – я серьезно: все люди хотят умереть, по крайней мере здесь – повторяет Денис.
Даниил просит уточнить, что Денис имеет в виду.
– Путем анализа массива данных я выяснил, что многие хотят умереть, – Денис смотрит на Даниила, и его глаза блестят от выпитого.
– С чего ты взял? – Даниил разочарован и думает, что мозг его друга деградировал в результате употребления алкоголя, но все еще надеется, что расчеты и структура алгоритма будут не так убоги, как предоставляемые им результаты.
– Люди, которые хотят умереть, ведут себя одинаково, – Даниил не совсем может понять того, что Денис имеет в виду, поэтому просто сидит на месте, ожидая того, что будет.
Денис, по мнению Даниила, поддерживает несколько коммуникативных режимов. Один из них Даниил называет про себя «социопатическим», в этом режиме Денис расточает любезности и поддерживает беседу на любые темы, покупает секретарям и мелким служащим кофе и обворожительно улыбается, причем он использует его постоянно, из-за чего имеет репутацию очень любезного и отзывчивого человека, рыцаря и защитника пожилых дам. Второй режим Даниил называет режимом «мессии» – находясь в нем, Денис ведет, по сути, монологические рассуждения о судьбах человечества, сингулярности, техническом прогрессе, гравитационных волнах и т. д., мешая реальные сведения и гипотезы с невероятными догадками, вымыслом и предположениями, вытворяя всяческие глупости, и, наконец, «юридический» режим столь же четких, сколь и неясных ответов применялся Денисом во всех остальных случаях.
Денис продолжает:
– Разработанный мной алгоритм анализа больших данных выявляет основные переменные, влияющие на некоторые аспекты поведения людей, а затем описывает соответствующие системы, которые строятся на них, и выявляет, таким образом, потенциальные общие тенденции в поведении людей, в том числе, при введении дополнительных переменных. Я проанализировал с помощью данного алгоритма массивный пласт данных и выяснил, что большинство людей объединяет то, что, в целом, они не против умереть, если для этого создать подходящие условия. Я не совсем четко понимаю, как перевести язык алгоритма на человеческий, однако, все полученные данные весьма интересны: если представить их на обычном языке, получится примерно, что люди больше всего хотели бы, чтобы их убили каким-нибудь гуманным способом в большинстве случаев, чтобы одновременно не организовывать свою гибель и не продолжать существование.
– Всегда же считалось обратное? – возражает риторическим вопросом Даниил.
– Это одна из множества ошибок суждений о собственной природе, которые люди допускают, – парирует Денис.
– Мне кажется, твой алгоритм представляет недостоверную информацию. Человек сложное существо.
– Возможно, если расширить базу, данные в целом изменяться, – соглашается Денис, но потом продолжает, – человек сложное существо, но, как оказалось, общество гораздо проще, и определенные условия его организации приводят к вполне обоснованным и достоверным результатам, исходя из этого. Выводы строятся на построении прогноза воздействия разных факторов на отдельных индивидов, феноменах обучаемости, а также анализе массового поведения в неструктурированных и структурированных ситуациях и применении к ним математического анализа.
– Все психически больны, по твоему мнению? – спрашивает Даниил.
– Мое исследование лишь косвенно затрагивает эту проблему, но, как я понимаю, большинство людей с единообразным поведением, ориентирующихся в реальности, и активно участвующих в общественных и экономических процессах, не может быть признано психически больными. Я всего лишь делаю выводы из анализа категорий больших данных, наблюдения за взаимодействием крупных систем, обнаруженных с помощью алгоритма. С помощью алгоритма я могу выявить закономерности и сделать на их основании прогнозы, но не могу судить с его помощью о чем-нибудь еще.
– И что, как планируется применять алгоритм?
– Это зависит от тебя, насколько я понимаю. Боюсь, никто из моих коллег не понимает ценности моего открытия, – Денис улыбается, – в лучшем случае они отмечают изящество моих расчетов и моделей, говоря о них с сомнением. Мне кажется, ты сможешь оценить алгоритм хотя бы отчасти. Отдельные методы анализа данных, на которых построены мои выводы, повсеместно используются. Однако, модели, построенные мной на их основе, были признаны нефункциональными, – хорошая новость была в том, что Денис скоро собирался дать Даниилу также ознакомиться с системой, разработанной на основе алгоритма бога, и связанной с его сугубо практическим применением, которую он не представлял еще на суд общественности. Считая таковую производной, он упоминал о ней в своей ранней работе только косвенно, однако, имел много материалов подобного толка, трудился над ней уже пару лет, и сейчас, по договоренности, наконец, предлагал Даниилу ознакомиться с полным объемом данных.
– А сам ты хочешь умереть? – меняет Даниил тему в меру своих возможностей после того, как договорился с товарищем о необходимом. Даниил не надеется понять до конца приведенные Денисом в его работе выкладки и доводы, но считает, что его образование, заинтересованность темой, проницательность и опыт позволят оценить их значимость, если таковая, конечно, имеется.
– Нет, я хочу жить вечно. А ты? – спрашивает Денис.
– С удовольствием, – отвечает Даниил, – однако, твое поведение, Денис, говорит о том, что ты хочешь собственной смерти.
– Тебе не хватает данных для анализа, и структуры, с которой бы ты мог сверять мое поведение, чтобы судить об этом, – улыбается Денис в ответ, – ты заботишься обо мне, но у меня гораздо больше причин опасаться за тебя, чем у тебя за меня, – последняя ремарка в высшей степени неприятна для Даниила, потому что он вполне осознает ее правдивость.
– Ты говоришь так, как будто можешь на основе ряда событий, каких угодно событий, с помощью алгоритма, – возвращается Даниил к основной теме, – судить с достоверностью, к чему они приведут в общем, или, что еще невероятней, в шаге от того, чтобы инициировать ряд событий, чтобы они привели к желаемому, точно прогнозируемому результату.