Империя смотрящего
Шрифт:
Захару достаточно было бросить на узника всего лишь один взгляд, чтобы понять, — природа создала их из одного материала. Не из того, что рассыпается при легком прикосновении, а из сверхпрочного, способного выдержать огромные нагрузки.
Подсознанием, активизированным в тот самый миг, когда он переступил порог камеры, Захар почуял, что этот человек — его зеркальное отображение. А следовательно, они поладят. Ведь невозможно же, в конце концов, бесконечно воевать с самим собой!
Клещ широко улыбнулся, показав безукоризненные
— Проходи, чего ты менжуешься? — Когда Захар прошел в камеру, ответив такой же располагающей улыбкой, Клещ продолжил: — Вижу, что Петр Сидорович не ошибался. Мне ведь достаточно посмотреть на человека, чтобы понять, будет из него толк или нет. Как тебя звать-то?
— Захар.
— Меня Кирилл, можно Клещ! Ладно, присаживайся, — кивнул он на шконарь напротив, по праву старшего хаты. — Что там у тебя в сидоре припрятано? Слышу, погремушки какие-то стучат.
Прошла всего лишь минута, но Захару показалось, что они знакомы не один день. Бывает и так. А может, подобное ощущение возникло от того, что, прежде чем перешагнуть порог хаты, ему пришлось детально ознакомиться с биографией своего соседа?
— Отмычки, — с некоторой растерянностью сказал Маркелов.
Клещ заметно оживился:
— Ох, соскучился по настоящему делу!.. Что ж, тогда не будем тянуть. Чем раньше я тебя научу, тем раньше откинусь. — Вытряхнув из мешка отмычки, он критически осмотрел каждую из них. После чего, одобрительно крякнув, сказал: — На первое время годится, потом нужно будет заказать другие. — И, хитровато прищурившись, спросил: — Ты хоть знаешь, с какого именно момента начинается настоящий медвежатник?
Маркелов пожал плечами и простовато ответил:
— Наверное, с того самого времени, как он решил открыть первый замок.
— А ты молодец, — одобрительно кивнул Клещ, укладывая отмычки обратно в мешок. — Шаришь! Пара месяцев пройдет, так ты еще и меня обставишь. Вот что я хочу сказать, настоящий медвежатник начинается с момента, когда решает, каким образом и каким инструментом следует вскрывать замок.
— Пожалуй, — сдержанно согласился Захар, все более проникаясь доверием к собеседнику.
— Вся закавыка в том, что нужно выбрать наиболее эффективное средство, требующее минимального времени для взлома. Нет таких замков, которых не сумел бы взломать Клещ. Весь вопрос заключается в том, как это делать… В одном случае открываешь замок подобранным ключом, а в другом просверливаешь отверстия. И как ты думаешь, какой вариант лучше?
— Первый, — улыбнувшись, ответил Маркелов.
— Верно, первый… При втором случае будут заметны следы взлома. Да и на шум можно привлечь кого-нибудь. Всего этого нужно избегать. А что ты знаешь о сейфах?
Клещ достал из-за пазухи небольшой мешочек, похожий на обычный кисет. Развязав мешочек, он, к удивлению Захара, вынул из него щепотку чая и бережно положил ее на язык. Смежив веки, Клещ на некоторое время застыл с блаженным выражением на
— То, что они металлические, — ответил Захар, после того как медвежатник открыл глаза, — и то, что нужно немало постараться, чтобы открыть их.
— Верно, — протянул Клещ с улыбкой. — Я же могу добавить, что существует несколько типов сейфов: оружейные, — загнул он мизинец, — мебельные, комбинированные и взломостойкие. Наиболее трудные из них — взломостойкие.
— Почему?
— А вот почему: стенки таких сейфов обычно состоят из двух листов металла и бетона. Так что подобраться к их содержимому всегда очень трудно. А добавь еще замки с цифровыми комбинациями. — И, выразительно глянув на притихшего Захара, добавил: — То-то и оно!
Как выяснялось, Клещ оказался настоящим медвежатником-интеллектуалом. День Маркелова обычно начинался с двухчасовой лекции, в которой Клещ подробно рассказывал о типах замков, о бронированных дверях и о прочих мелочах, без которых невозможна работа взломщика. Оказалось, что только по методу установки выделяется не менее десяти образцов замков, которые, в свою очередь, делятся еще на такое же количество механизмов: сувальдные, кодовые, электронные… И каждый из них имеет свой характер, и требовался настоящий криминальный талант, чтобы отыскать тот единственный способ и инструмент, который эффектно отомнет замок.
По заказу Клеща Петр Сидорович доставлял в камеру образцы новейших современных замков. А Кирилл, развинтив замки по винтику, постигал все их премудрости, которыми подробно делился со своим учеником. И уже через два с половиной месяца упорной работы Маркелов справлялся с замками не менее виртуозно, чем его наставник. По величине скважины Клещ научил Маркелова определять нужную отмычку, причем заставлял искать ее на ощупь среди множества похожих. Теперь Захар успешно мог, едва взглянув на ключ, воспроизвести аналогичный и точный его слепок. Венцом учебы было вскрытие взломостойкого сейфа с кодовым замком, шифр которого можно было подобрать только через двести тридцать лет ежедневной двенадцатичасовой работы. Захару удалось вскрыть его на сорок четвертой минуте, прикладывая к чувствительному механизму эндоскоп.
— Снимаю шляпу, — уважительно усмехнулся Клещ. — Ты превзошел меня, мне бы потребовалось в три раза больше времени. Так что твое учение закончилось. А может, мы с тобой на пару что-нибудь замутим? Такого шухера бы по Москве наделали!
— Извини, я по другой части.
— Жаль! Если бы ты знал, от чего отказываешься… Эх, как бы хотелось сейчас оказаться на воле! У меня в «Фиалке» около Курского вокзала бикса одна работает, — мечтательно протянул Клещ, — Настя зовут. Как бы я хотел ей сейчас впарить!