Империя Страсти
Шрифт:
— Нейт пригласил меня, — говорю я, когда она молчит, затем протягиваю ей коробку с тортом. — Я испекла ванильный торт. Самый простой. Первые три я сожгла, но этот выжил хотя и с трудом. Я попробовала его в киоске на нашей улице. Там была одна дама средних лет, которая дала нам пару кусочков бесплатно. Нам, то есть мне и Кэролайн. В основном Кэлли, потому что она подружилась с поварами, и они отдали ей остатки, а потом она поделилась со мной. Я предпочитала умереть с голоду, чем выпрашивать еду… — я поморщилась,
— Теперь я знаю, от кого у меня любовь к ванили. И некоторые привычки болтливости тоже. — Гвен забирает торт из моих рук с небольшой улыбкой. — Ты собираешься стоять здесь весь вечер? Заходи.
Я следую за ней, и она ведет меня в столовую, где стол уже накрыт на три персоны.
Нейт сидит во главе, выглядя расслабленным в своих брюках цвета хаки и рубашке-поло.
— Аспен.
— Нейт, — приветствую я в ответ.
Гвен отодвигает мой стул, и я, воспользовавшись моментом, сажусь.
— Ты знала, что я приеду? — спрашиваю я, глядя между ней и ее мужем.
— Конечно. Нейт уже сказал мне.
— Ох.
Это гораздо лучше, чем застать ее врасплох, и, по крайней мере, она не против того, что я пришла к ней домой.
— Я быстренько переоденусь, — говорит она нам и исчезает за углом.
Внимательный взгляд Нейта следует за ней, пока она не скрывается из виду, и задерживается там на секунду.
Я рада, что грубияна Кингсли здесь нет, иначе он бы начал драму. Хотя я понимаю, что такому чрезмерно заботливому отцу, как он, трудно не думать о ней как о маленькой девочке.
Не могу представить, что он чувствовал, когда впервые узнал, что его лучший друг женился на его «ангеле», как он ее называет.
Но опять же, даже жестокий Кингсли смог увидеть, как сильно Нейт обожает землю, по которой ходит Гвен.
Ничто не могло остановить Нейта от женитьбы на Гвен. Даже ее отец.
— Она провела весь день, готовя, выпекая и пряча алкоголь, потому что знает, что ты бросила пить, — говорит он, наконец посмотрев на меня. — Я предложил свою помощь, но она полностью отказалась от нее.
Мое сердце сжимается.
— Теперь мне жалко торт, который, скорее всего, не съедобен.
— Поверь мне, она съест его, даже если ей придется выпить с ним галлон молочного коктейля.
Я улыбаюсь.
— Спасибо, Нейт.
— За что?
— За то, что позволил мне приехать сюда.
Я давно хотела поговорить с ней с глазу на глаз, но всегда трусила, боясь ее отказа.
Если бы это был Кингсли, он бы ухватился за этот шанс. На самом деле, я слышала, как он разговаривал с ней по телефону на днях, будто ничего не произошло.
Но правда остается правдой: он был ее отцом, матерью и лучшим другом все эти годы. Она не может долго злиться на него. Я совершенно другое уравнение.
Нейт
— Пригласить тебя было ее идеей.
— Правда?
— Да. Кроме того, она нуждается в тебе так же, как и ты в ней, Аспен. Но ей передалось и твое, и Кинга упрямство, поэтому ей может понадобиться некоторое время, чтобы признать это вслух.
— Все в порядке. Я могу подождать. Я ждала двадцать лет, чтобы обрести равновесие после ее потери, так что это пустяки.
— Пока ты ждешь… — он ставит локти на стол и переплетает пальцы. — Разве ты не должна сначала разобраться со всем, что у тебя с Кингом?
Мой желудок сжимается при упоминании его имени, и я выпиваю целый стакан воды.
Именно так я поступаю в последнее время, когда мне хочется выпить.
— Ничего важного.
— Я буду готов поверить в твое искаженное чувство «ничего», если вы перестанете исчезать в кабинетах друг друга на виду у всех или если он прекратит внезапно выгонять всех, кто находится с ним в офисе, когда ему приходит сообщение. Или, когда вы перестанете смотреть друг на друга с полным намерением сорвать одежду.
Моя шея нагревается, и я наливаю еще воды, стакан почти переполняется.
Неужели мы настолько очевидны? Скорее, Кингсли? Он не упускает случая затащить меня в темный угол, чтобы он мог со мной расправиться. Растерзать меня.
И оставить меня полностью опустошенной.
— Честно говоря, меня не волнует, что два взрослых человека делают со своей сексуальной жизнью, и я даже не собираюсь думать о том, что у тебя засосы по всей шее и даже на запястьях.
Я выплёскиваю на себя воду.
— Ты… ты видел?
— Да, твоя игра с макияжем иногда небрежна. Не говоря уже о том, что он ставит метки там, где ты не видишь. — он показывает на меня. — Например, на затылке.
Я хлопаю по месту рукой, удивляясь, что стекло не разлетелось на осколки в другой руке.
— Вот гребаный мудак.
— Я так понимаю все было без принуждений?
Мои щеки пылают еще больше.
— Я бы убила его, прежде чем он меня к чему-то принудит.
— Так я и думал. Просто хотел проверить, потому что он холодный человек, который не любит, когда ему бросают вызов.
— Он не холодный… он просто не теплый, но ему не все равно. Посмотри на него с Гвен, даже когда у них есть разногласия, они посылают друг другу сообщения с пожеланиями доброго утра и спокойной ночи, он следит за тем, чтобы я ела, и он одна из причин, почему я перестала пить и… — я прерываюсь, когда медленная улыбка расползается по губам Нейта. — Что?
— Мне кажется, или ты только что защищала Кинга?
— Нет.
Дерьмо. Я защищала.
Что, черт возьми, со мной не так?