Империя звёзд
Шрифт:
— А как называют твой народ, Твиджик? — спросила она, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей.
— В вашем языке нас называют амбисфенами, — ответил Твиджик. — Мы очень осторожно живем в джунглях, всегда оглядываемся, всегда быстро двигаемся.
Чтобы это показать, амбисфена тут же замахала шеями, оглядываясь вперед и назад, потом повалилась на спину и снова свернулась в обруч. В таком состоянии, как уже видела Эйлия, он умел двигаться на удивление быстро.
— Стой! — крикнула она, пускаясь в бег. — Я за тобой не угонюсь!
Твиджик уперся ногами в землю, тормозя когтями. Потом снова встал прямо, подняв обе шеи.
— Мы будем ходить медленно
Где-то уже ближе к вечеру небо стало затягивать тучами, и цвет его с зеленого изменился на сероватый. Переменилось и освещение, стало сумрачно, как под водой, а вскоре и полило. Амбисфене-то не очень мешал дождь, стекающий по круглым чешуйчатым бокам, а Эйлии пришлось подобрать юбки и мрачно шлепать по грязи. Хитон, который она несла в руках, сильно пообтрепался от хождения по кустам. Впереди тусклой серо-зеленой массой стояли джунгли и бесконечные, казалось, ряды деревьев. Дождь вскоре перестал, так же быстро, как и начался, но сменился густым паром. Эйлия чувствовала, что задыхается.
Краем глаза она заметила какое-то движение и резко обернулась с таким криком, что ее проводник ответил двойным визгом.
— Что это? — ахнула амбисфена, тараща все четыре глаза.
Но Эйлия только повторила за ним:
— О небо! Что это?
То, что она приняла за поросшую листьями ветку толстого дерева, двигалось — изгибалось, виляло в разные стороны при полном отсутствии ветра. И другие сучья за этой «веткой» тоже шевелились, мотались, и с них капала вода. Эйлия глазела на ближайшую и заметила, что листья и веточки на конце ее не из нее растут, а из оторванной ветки, зажатой между парой длинных зубастых челюстей. У гигантской рептилии были маленькие темные глазки и чешуйчатая серо-зеленая кожа, грубая, как кора. И гребень из острых чешуй на шее.
— Стой! Стой! — крикнул Твиджик, когда она повернулась бежать. — Они не опасны!
— Нет опасны! — закричала она в ответ.
— Нет, смотри — они едят только листья!
Эйлия взглянула. Огромные змеи паслись в листьях дерева, как камелеопарды. И тогда девушка увидела, что это вовсе и не змеи — длинные чешуйчатые шеи росли из больших серо-зеленых тел с суставчатыми хвостами. Массивные ноги она приняла за древесные стволы, а тела были скрыты листвой. Двинувшись дальше, они с Твиджиком увидели целое стадо этих чудищ, и у боков некоторых из них паслись детеныши: колоссальные младенцы ростом со взрослого бегемота.
— Кто это такие? — спросила Эйлия.
— Создания из другого места. Не с Неморы, но привезены сюда Первыми. — Твиджик показал передней головой на пасущихся гигантов. — Теми, кто жил здесь давным-давно, еще до лоанеев. Много-много лет назад они пришли, привезли этих. Они назвали этих зверей танатон— поедатели деревьев.
Эйлия снова ощутила почтение к силе архонов. Что за существа разводили этих огромных тварей как домашних зверьков?
Они пошли дальше, оставив гигантских рептилий спокойно пастись. Шли они довольно долго, пока за деревьями не замелькала большая река — быстрая и бурная, с красновато-коричневой водой. Примерно час девушка и амбисфена шли по ее берегу и дошли до маленькой деревянной пристани с хижиной. При виде ее Эйлия обрадовалась. Хижина была развалюхой, и стены вместе с крышей давно прогнили, по это явно была человеческая постройка, очень скромная по размерам, созданная такими же существами, как сама Эйлия.
— Теперь мы будем ходить по реке. Она идет возле города, — сказал Твиджик.
— Спасибо, но не сразу, если ты не против, — ответила Эйлия. — Снова начинается дождь.
Они стали ждать, скорчившись под навесом. Твиджик свернулся, положив переднюю голову на лапы. Эйлия подумала, что про себя называет его «он», а не «оно». Когда именно произошла такая смена, она не помнила, но Твиджик был для нее теперь личностью, а не просто инопланетной диковинкой. Сейчас он крепко заснул — по крайней мере передняя голова заснула, а задняя, как с интересом отметила Эйлия, смотрела внимательно, и шея-хвост ходила из стороны в сторону, будто выискивая любые признаки опасности. Эйлия еще раз отметила, что ее вмешательство в конфликт на стороне амбисфены было ей небезвыгодно: с таким спутником можно не беспокоиться, что на тебя нападут во сне. И это было хорошо, потому что сна вымоталась. Растянувшись на полу, она положила под голову свернутое платье, невидимые солнца зашли, И плюшевым занавесом упала темнота.
При первых утренних лучах Эйлия встала, потянулась, разминая болезненно затекшие мышцы, и огляделась в хижине. Еды нигде не было видно, но в буфете у стены нашлись кое-какие вещи, явно для тех, кто пользуется этой пристанью. Висело несколько соломенных шляп с широкими полями и стояли крепкие деревянные посохи: как объяснил Твиджик, от змей. Эйлия взяла себе и шляпу, и посох, а еще — свободную грубую одежду, чем-то напоминавшую джутовый мешок. Поколебавшись, она сняла с себя тонкое золотое ожерелье и оставила его в уплату. Не мудро было бы начать контакты с этим народом с кражи.
Эйлия и Твиджик двинулись дальше вверх по реке. Вокруг высились странной формы холмы, очень узкие у основания и заостренные у вершин — она уже видела их с воздуха. Неровные скальные выходы свидетельствовали о мощных силах земли, о вырывающемся на поверхность огненном гневе планеты, и холмы эти громоздились над рекой, прорезая слой листвы, и создавали гнетущее впечатление. А у некоторых — да, были лица. Огромные человеческие лица, и еще поменьше фигуры людей и животных, и в темном сером камне прорезаны были двери, кое-где проглядывающие сквозь оплетающую их растительность.
— Старый город, — сказал Твиджик, перехватив ее взгляд. — Никто теперь здесь не живет. Мы идем в новый город, где много людей. Холмы вырезали в старые дни. Большой город стоял здесь, город народа лоанеев. Много есть подобных, но никто здесь теперь не живет. Нет лоанеев. Джунгли глотают города.
Они подошли к ближайшему холму, и Эйлия уставилась на уцелевшие изображения правителей древнего города: люди в величественных мантиях, с гордыми суровыми лицами смотрели на нее из-под слоя мха и перевитых древесных корней.
— Лоанеи — дети драконов, — пояснил Твиджик.
Значит, это и был народ Мандрагора. Теперь Эйлия видела сходство: изящные, надменные черты лица, высокие худощавые тела. Эйлия отвернулась от внимательных взглядов каменных глаз, испуганная этим напоминанием о сильном и коварном враге, еще раз упрекнула себя за то, что так легко попалась в западню, и подумала, удастся ли ей выбраться с этой планеты, не встретившись с ним.
Еще примерно через лигу пути по реке джунгли на удивление внезапно сменились расчистками, полными пней, и распаханными полями, засеянными овощами и зерновыми. Всходы казались здоровыми и обильными. Эйлия слыхала, что вулканическая почва очень плодородна, а здесь, как и на островах, вулканическая активность была высокой. Там и тут парили горячие источники и били фонтаны гейзеров. Пар был похож на дым от больших пожаров.