Империя. Часть1
Шрифт:
Мать тяжело опустилась на лавку:
– Вот и разлетаются мои сыновья, как птенцы из гнезда, скоро и ты, наверное, мать оставишь?
– Нет, мама, я не оставлю, обещаю. – Святослав обнял мать. – Арсений ведь и правда взрослый. Скоро ему уже можно будет свое дело открывать, я думаю, что и отец это одобрит.
– Отец… – мать вздохнула, – не знаю, обрадуется ли он таким новостям, да хоть бы возвращался уже поскорее. Ладно, садись есть, все остыло уже.
Святослав не очень беспокоился о брате. Арсений никогда не совершал поступков,
Арсений перенял спокойный нрав своего деда и обладал особым талантом, которому завидовал Святослав. Он имел талант с усидчивостью заниматься рутинной работой, находя в ней удовлетворение. Николай говорил про старшего сына, что если бы сибирский мороз был человеком, то он был бы похож на Арсения. А Святослав называл старшего брата «Морозко», чем приводил последнего в ярость. Старший брат умел справляться со своей работой, был на хорошем счету у своего мастера Никифора Андреевича. Все шло к тому, что Арсений вскоре сам станет мастером. Святослав подумал, что не о чем беспокоиться.
С большим удовольствием поглощая завтрак, Святослав вновь мысленно вернулся к своему вчерашнему дню:
«Надо подняться и проведать этого… Триарха. Да и покормить его не мешало бы».
Поблагодарив мать за еду, Святослав выскочил из дома. Подойдя к лестнице, ведущей на чердак, он остановился.
«Может, все-таки сон? Может, мне все это привиделось? Лучше был бы сон…» – так рассуждая, Святослав, поднялся по лестнице, поставленной на стену из круглых кедровых бревен, и открыл чердачную дверь.
В этот же момент он увидел часть ноги, высунувшейся из-под ткани старого войлочного одеяла. Серая нечеловеческая нога была маленькой, будто детской, с пятью пальцами, с приплюснутыми расширенными фалангами. Святослав резко захлопнул дверь.
У юноши вновь перехватило дыхание. Силы оставили его. Он с трудом спустился по лестнице вниз и пошел в сторону входа в избу.
«Значит, не сон…» – это было последнее, о чем успел подумать Святослав. Земля закрутилась вокруг, а потом все погрузилось во тьму.
Очнулся он только к вечеру в своей кровати. Мама сидела на краю кровати и наблюдала за сыном.
– Напугал ты меня, Святослав, – произнесла мама.
Тут же Святослав почувствовал жуткую сонливость и попросил мать дать ему еще поспать.
– Ну уж нет, сначала поешь, – сказала мать и протянула Святославу тарелку картофеля с мясом. Рядом на тумбочке стояли чай и хлеб, намазанный тертым соленым салом с зеленью.
Почувствовав запах пищи, Святослав испытал зверский аппетит, а затем съел все до последней крошки. Но чем больше он ел, тем больше ему хотелось. В итоге после двойной порции пищи Святослав снова провалился в сон.
Проснувшись, Святослав почувствовал себя полным сил. В избе никого не было, но на крыльце слышался чей-то разговор. Выйдя на улицу, он заметил свою мать в слезах, отца в рабочей рубахе косоворотке, который выглядел серьезнее, чем обычно, и старого местного лекаря в халате и очках, который им что-то объяснял.
– Всем доброе утро! – сказал Святослав.
Мама тут же бросилась его обнимать. От удивления Святослав примолк.
Отец рассказал сыну, что он проспал три дня. Вызвали лекаря. Но последний не смог понять, что происходит со Святославом. Успокоив мать и отца, Святослав решил навестить Триарха. Поднявшись на чердак, он увидел, что пришелец сидит и грустно смотрит на него своими большими черными глазами.
– Куда ты пропал? Где я нахожусь? Почему тебя так долго не было?
– Прости. Я сам только проснулся. Оказалось, что проспал несколько дней. Но я этого даже не помню.
– Это интересно! – сказал Триарх. – Неужели ты тоже впал в анабиоз, как и я?
– Я просто спал. Теперь я полностью восстановил свои силы, и пора думать, что делать дальше. Для начала неплохо бы и тебе подкрепиться. Триарх, что ты ешь?
– Я поглощаю такие же питательные вещества, как и ты, но только в жидком виде. Мои челюсти не приспособлены к твердой пище.
– Это почему?
– Видишь ли, эволюция – штука очень интересная. Когда-то у наших предков были зубы, а у нас теперь только твердые десна.
– Да уж, все у тебя не как у людей! Подожди немного, я скоро вернусь, – произнес Святослав.
Триарх состроил удивленную гримасу.
Юноша спустился к избе. На кухне он растолок тушеную картошку с мясом. После этого накрошил свежий хлеб в отдельную чашку, залил его молоком, засыпал сахаром, перемешал.
Все эти блюда Святослав поставил на большую кухонную доску и понес на чердак.
– Вот, угощайся! Как говорится, чем богаты…
Триарх сел на старый табурет, поставил себе на колени доску и пальцем ткнул в чашку с картошкой. Потом попробовал на вкус непонятную для него еду, вытянул лицо от удовольствия и начал пальцем класть еду себе в рот.
– Святослав, что это? В жизни не ел такой вкусной питательной массы.
– Я думаю, ты просто очень голодный, поэтому даже осиновую кору съел бы с не меньшим аппетитом, – усмехнулся Святослав. – Кстати, Триарх, ты начал разговаривать по-другому, без странностей, что ли.
– Я изучил вашу речь. Проникнув в твое сознание еще тогда, на поляне, я кое-что почерпнул для себя для более простой коммуникации с тобой.
Доев картошку, Триарх, принялся за чашку с молоком, хлебом и сахаром.
Съев все до последней крошки, Триарх издал звук, похожий на урчание кота.
– С тобой все в порядке, Триарх?
Триарх повернул голову к Святославу и сказал:
– Спасибо за пищу Святослав. Я этого не забуду.
– Эх ты! Голод тебя научил вежливости и благодарности. А то раньше только и слышал: «абориген», «примитивное создание»… Видимо, дома тебя мамка вежливости не учила.