Империя. Тихоокеанская война
Шрифт:
– Сброс!
Уже уходя от цели, Ольга обернулась. Штурмовка и бомбардировка продолжались, но трудно было что-то рассмотреть в клубах черного дыма и в той стене огня, которая разверзлась на земле. Что ж, у них всего хватало – и «зажигалок», и тяжелых фугасных авиабомб ФАБ-500.
Что ж, Японии нанесён чувствительный удар. И это только одна из целей их армады на сегодня.
Появились в небе японские истребители. Но это был уже жест отчаяния, ведь вражеских самолетов было слишком мало, и даже не будь наших СКМ-3, японцы вряд ли бы смогли нанести
Да, бомберы её эскадрильи вновь заняли место в строю.
– Доложить о потерях!
Из-за спины через несколько секунд прозвучал доклад:
– Потерь нет, товарищ капитан!
Вот и славно. Пора домой.
ТИХИЙ ОКЕАН. ГДЕ-ТО ЮГО-ВОСТОЧНЕЕ ТОКИО. 16 октября 1921 года
Йокосука появилась на горизонте. Пока фактор внезапности играл свою роль, в небе не было истребителей, а ПВО еще не начала свой заградительный огонь. Что ж, может, и удастся прорваться, японцы явно не ожидают их появления в небе со стороны Тихого океана, тем более строем в двадцать четыре торпедоносца.
А вот и горло Токийского залива осталось позади. Гавань Йокосуки. Небольшая эскадра военных кораблей, на которых, судя по всему, боевую тревогу сыграли-таки. Во всяком случае на палубах уже видна какая-то беготня, противоаэропланные пушки и пулемёты пришли в движение. Но поздно, господа самураи. Меньше спать нужно на рассвете.
Первая волна в три двойки торпедоносцев заходила на цель с разных сторон. Восходящее солнце слепило японских комендоров, снижая эффективность их огня.
Сброс торпед.
Две. Четыре. Шесть.
Проклятье! Первые четыре прошли мимо цели, подбив какие-то посудины позади. В сам суперлинкор «Муцу» попало лишь две, не причинив, впрочем, тому явного вреда, поскольку противоторпедные були выполнили свою задачу и приняли основной удар на себя.
Что ж, вторая волна. Три попадания торпед. Повреждения есть, но не критичные. Понятно, ни завтра, ни в ближайший месяц он в море не выйдет, но это вовсе не то, ради чего была затеяна столь дерзновенная и сложная операция!
Волна третья. У нас уже потеряно три гидроплана. ПВО кораблей и порта оказалось лучше, чем ожидала разведка. Пока у нас всё кисло.
Третья волна выпустила шесть торпед, но ввиду необходимости осуществлять маневр уклонения от противовоздушной обороны в цель попала только одна торпеда. Благо, по счастливой случайности, удар пришелся на нос, не защищенный поясом булей. Понятно, что там переборки, и линкор не затонет, с такими повреждениями он может пройти сотни миль до своей базы. Медленно, но может.
Торпед больше нет. Осталось лишь шесть гидросамолётов. Два из них – это так называемые «машины объективного контроля» с фотоаппаратами и кинокамерами. Итого минус два. Осталось четыре. Чистая математика. Из них только две машины предназначены для сброса «на удачу» на сам «Муцу», а две
Но что-то пошло не так.
Итак, «Муцу» – безусловный приоритет. Даже если у него разобьются только иллюминаторы, то уже хлеб. Любой ущерб для суперлинкора повышает шансы русской эскадры в предстоящем генеральном сражении.
Это все понимали. Первая двойка с бронебойными бомбами. Заход на цель. Одна бомба попала, но хотя палубу пробила, особых разрушений видно не было. Правда черный дым валил. Но просто повреждения. Палуба рассчитана на бой с линкорами, когда тяжелые снаряды падают отвесно, и тут трудно ожидать чудес.
Вторая пара. Фугасные ФАБ-500. Командирская машина барона Сергеева шла первой. Ведомый сбросил бомбу в районе кормы и отвалил в сторону от греха. Бомба упала аккурат позади задней башни главного калибра. Взрыв, как говорится, ба-бах. Всё в дыму, но вряд ли повреждения существенные.
Последняя машина упорно летит вперед, маскируясь в дыму, но и пытаясь разглядеть что-то в этом самом дыму. И вот в разрыве черной копоти полковник Прокофьев-Северский разглядел, как с самолета Сергеева отделилась бомба и рухнула в пробитую бронебойной бомбой дыру в палубе.
Барон резко взял вверх, уходя влево, и было отчего – взрыв, еще, еще, чудовищное пламя взрывающегося боекомплекта переламывает линкор надвое…
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. ЧИТА. ЗООПАРК. 16 октября 1921 года
– Ваше всевеличие! Утренняя сводка из Ситуационного центра о ходе операций на фронтах!
Киваю, беря у генерала Качалова папку. Бегло смотрю бумаги. Нет, слишком рано. Придется ждать.
Почему я здесь? Нет, не в Чите, в своей Ставке Верховного главнокомандующего, а вот конкретно здесь – в зоопарке? Так вся наша жизнь – зоопарк. Или ты смотришь, или тебя показывают. Пусть даже и с короной на голове.
– Ваше всевеличие, будут ли какие-то повеления?
Я перечитал свежее донесение из Владивостока и кивнул адъютанту.
– Хорошо, Борис Павлович, я понял. Повелений пока нет. Ждем известий.
Бригадный генерал Качалов убрал лист в папку и, козырнув, отошел восвояси. А я продолжил смотреть на огромного мишку, который встал на задние лапы и, оперевшись на прутья клетки, смотрел на меня.
Медведь – зверь опасный. Вроде и добродушный мишка. Даже красивый. Лохматый. Медок любит и вообще очень импозантен. Не зря он в стольких русских сказках фигурирует. Чувствует народ к нему симпатию. И очень уважает. Практически тотем получился. Символ русских. Причём символ буквально во всём мире. Но опасный он зверь. А ещё, медведь очень умён и хитёр. И разгоняется с места до шестидесяти километров в час, так что от него не убежишь и даже не всегда уедешь. Особенно по нынешним временам. Ну, какие скорости в 1921 году? Это вам не техника 2015 года.