Империя
Шрифт:
Но вот серая пелена исчезла — и они увидели перед собой рулевую рубку «Межпланетного». Крэйвен, согнувшись в кресле, сосредоточенно наблюдал за показаниями приборов. За ним сбоку стоял Статсмен с огнеметным пистолетом в руке и торжествующей ухмылкой на губах. Чемберса не было видно.
— Кретин безмоэглый, — злобно проворчал Крэйвен. — Ты же лишил нас единственного шанса на возвращение домой!
— Заткнись! — рявкнул Статсмен, нервно дернув пистолетом. — Ты врубил свой аппарат на полную мощность?
— Он работает на полную мощность
— Продолжай в том же духе. Хотя, по правде говоря, ты мне больше не нужен. Я внимательно наблюдал за тобой и изучил все твои трюки. Я вполне могу сам закончить бой!
Крэйвен ничего не ответил, просто согнулся еще ниже к пульту управления и уставился на блестящие циферблаты.
Грег толкнул Расса под локоть.
— Смотри, вон та штука в углу. Видишь — треугольный аппарат? Похоже, какой-то конденсатор. Зеленые твари, которых Крэйвен на нас напустил, это, по-видимому, сверхнасыщенные силовые поля, а конденсатор их генерирует.
— Сейчас поглядим, — ответил Расс.
Он бегло прошелся пальцами по клавиатуре и послал в пространство телетранспортирующий луч. Силовое поле спеленало треугольный аппарат и яростно рвануло его с места. На экране это выглядело так, будто аппарат просто улетучился. Он лежат уже на полу в рубке «Непобедимого», доставленный туда силой телетранспортации.
Поток слепящего света, исходившего от «Межпланетного», тут же иссяк, маленькие зеленые амебы пропали. Отверстия, прогрызенные в защитных полях, затянулись, экраны загерметизировали корабль, и резкий свист выходящего наружу воздуха прекратился, несмотря на дырки в металлической обшивке.
А на телеэкране Крэйвен, выпрыгнув из кресла, изумленно таращился вместе со Статсменом на пустой угол, где только что стоял конденсатор. Прибор был собран прямо со стальной подставки, к которой был приварен, и покореженный металл поблескивал неровной поверхностью в ярком свете рубки. Кругом валялись оборванные кабели и помятые шины.
— Что за черт! — взвизгнул Статсмен.
Крэйвена позабавил неприкрытый ужас, прозвучавший в этом восклицании.
— Да просто Маннинг зашел к нам на минутку и уволок аппарат с собой.
— Но он не мог! А как же экран? Он не мог проникнуть сквозь защитный экран!
— Не знаю, мог или не мог, а только результат налицо. Не исключено, что Маннинг может унести отсюда все до винтика, если захочет.
— Идея хорошая, — рассудительно заметил Расс.
И принялся методично выдирать из креплений батареи фотоэлементов. Затем изуродовал панель, управлявшую силовыми полями, оборвал кабели у двигателей и оставил корабль без всего — без энергии, без средств передвижения, нападения и защиты.
Расс блаженно откинулся в кресле и с удовлетворением осмотрел результаты своей работы.
— Теперь они хоть ненадолго, но угомонятся!
Выудив из кармана трубку, он набил ее табаком из мятого кожаного кисета.
Грег с любопытством разглядывал друга.
— Ты послал телекамеру назад во времени. Закинул ее на борт «Межпланетного» до того, как Крэйвен включил экран, а потом перебросил в настоящее время.
— Угадал, — откликнулся Расс, уминая пальцем табак. — Нам давно надо было до этого додуматься. Задействовать временной фактор. Ведь на самом-то деле все вращается вокруг времени. Сколько раз мы пользовались телекамерой и телетранспортацией — и при этом всегда сообщали любому предмету, который хотели переместить, временное ускорение.
— Значит, получается, что мы можем по-настоящему побывать в прошлом… или даже в будущем? Грег наморщил лоб. — Просто сесть перед телевизором и смотреть на все, что происходило и что еще произойдет…
— Не знаю, Грег. — Расс покачал головой. — Ты же помнишь: когда камера нырнула в прошлое, на экране ничего не было видно. Изображение появилось лишь тогда, когда она прошла временной отрезок и достигла настоящего момента. Похоже, что экран и телекамера функционируют, только если совпадают во времени. Можно, конечно, попробовать модифицировать экран или всю телеустановку, чтобы путешествия во времени стали реальностью, но придется изрядно попотеть и пошевелить извилинами. К тому же энергии потребуется — жуть!
— Энергия у нас есть, — сказал Грег.
Расс сосредоточенно водил огоньком зажигалки над табаком, подпаливая его со всех сторон. Над головой свивались клубы голубого дыма.
— Ну ладно, — сказал он. — А теперь мы лучше посмотрим, как там Крэйвен и остальные наши друзья. Что-то Статсмен уж больно грозно разговаривал и пушкой размахивал почему-то. А Чемберс вообще как в воду канул. Не нравится мне все это.
— Что же мы теперь будем делать? — требовательно спросил Статсмен.
Крэйвен усмехнулся.
— Тебе решать. Кто у нас теперь главный? Ты взял бразды правления в свои руки и заявил, что будешь отдавать приказы. — Крэйвен небрежно махнул рукой в сторону разбитых приборов. — Валяй, распоряжайся!
— Но ты должен мне помочь! — взмолился Статсмен. Лицо его скривилось так, словно он испытывал невыносимую физическую боль. — Ты знаешь, что делать, а я — нет.
— Нет смысла что-либо начинать, — покачал головой Крэйвен. — Маннинг будет здесь с минуты на минуту. Подождем, послушаем, что он скажет.
— Маннинг! — завопил Статсмен, яростно размахивая пистолетом. — Вечно Маннинг! Можно подумать, ты работаешь на Маннинга!
— Как ни крути, а сейчас он важная шишка в этом уголке Вселенной, — заявил Крэйвен.
Статсмен осторожно отступил назад, поднял дуло пистолета и оценивающим взглядом окинул ученого, выбирая себе мишень.
— Брось оружие! — раздался голос.
Между Статсменом и Крэйвеном стоял Грегори Маннинг. На сей раз его появлению не предшествовало никакое мерцание, он материализовался прямо из воздуха.