Империя

Димка. Ему одиннадцать лет. Волосы не тёмные и не светлые, летом они с лёгким золотистым оттенком, а зимой — с каштановым. Глаза голубые с серыми крапинками. Роста он невысокого, хотя в своём классе не самый маленький. Мама с папой считают Димку худеньким мальчиком, но это не совсем правильно, потому что худенький — это почти то же, что «тощий» и «хилый» — а Димка на самом деле не выглядит ни тощим, ни хилым, скорее он, как выразилась одна

В начале нашего повествования Димка сидел на скамейке у дома. Сидел он не просто так, а играл. Перед двором, у дороги лежало большое каменное корыто, коричнево-серое от многолетних пятен лишайника. Лежало оно рядом с колодцем, и когда-то, очень-очень давно им пользовались — поили коров или лошадей. Было это много лет назад. Теперь корытом пользовался только Димка — ещё в дошкольные времена придумал себе Страну, в которой его дом был Замком, двор — Городом, а все ближние окрестности — разными герцогствами и графствами. Каменное корыто, например, было крепостью Кронг. Ужасно древней и почти неприступной…

К истории нашей это корыто, впрочем, не имеет никакого отношения. Почти никакого. Оно, разве что, отвлекло Димку, и странного действа на противоположной стороне улицы он не заметил.

Соседом Димки через дорогу был невысокий, сухощавый старичок, одетый летом, весной и осенью в серые пиджак и брюки. Любому постороннему мгновенно бросался в глаза его блестящий, будто лакированный, абсолютно невозможный для деревенского жителя — да и вообще для любого нормального человека! — чёрный цилиндр. Под цилиндром скрывались прекрасно выхоленные, длинные и такие же антрацитно-чёрные волосы. Старик этот поселился в Димкиной деревне лет двадцать назад, и сразу удивил местных жителей замкнутостью, которая переходила все естественные границы. Его не встречали ни в магазине, ни на почте, ни в больнице. Огород за домом пришёл в полное запустение — старику он был, наверное, совершенно ни к чему. Увидеть Димкиного соседа можно было только на скамейке у ворот дома. Там, в тени большущего клёна, проводил он дни напролёт… а если кто-нибудь решался подойти, старик отвечал, что ему нездоровится, что ни в чьей помощи он не нуждается, давая убедиться нарушившему его покой в абсолютной тщетности попыток завязать разговор.

Димка ко всему этому, конечно же, привык — каким бы странным ни было явление, если наблюдаешь его всю сознательную жизнь, оно становится частью тебя самого, и удивлять может лишь изредка, в те особенные минуты, когда вообще всё привычное вдруг оказывается чудным и непонятным.

И вот, невесть откуда взявшийся огромный чёрный ворон подлетел к старику. Птица держала в клюве листок бумаги. Оставив послание на скамейке, ворон негромко каркнул и взмыл в вышину. В этот момент ветер, лениво колыхавший листву, дунул с силой, бумага, выпорхнув из рук старика, покатилась через дорогу прямо к Димкиным ногам. Велико было удивление мальчика, когда, прочитав написанное на листке, он увидел рядом с собой старика с перекошенным и злым лицом.

Выхватив у Димки письмо, старик пробежал его глазами, охнул, завертел зачем-то головой, будто выглядывая исчезнувшую птицу. Взгляд его замутился, он присел рядом с мальчиком на скамейку.

Димка хотел бежать за отцом, но старик ухватил его за плечо:

— Ты невольно узнал то, чего не должен знать никто, — прошептал он. — Ну ладно, мне нужен помощник, придётся тебе выполнить эту работу. — Димка недоуменно посмотрел на старика. — Дело легкое, но если проболтаешься… — Глаза старика сверкнули. — Я убью тебя. Сегодня, в половине двенадцатого ночи будь возле калитки моего дома. И не вздумай хитрить!

Старик встал, огляделся, и, убедившись, что улица безлюдна, принял свой прежний, равнодушный ко всему миру вид, заковылял к дому. Димка изумлённо смотрел ему вслед.

Наступил вечер, и усилилось беспокойство. После разговора со стариком Димка посчитал его слова за дурную шутку — всё-таки старик был не совсем нормален. Но чем меньше времени оставалось до назначенного срока, тем больше и больше верил он в серьёзность происходящего. Предчувствие событий, нисколько не похожих на всё знакомое и обычное, превращало окружающий Димку мир в подобие сна. Реальное и ненастоящее можно было перепутать, нелепые фантазии обретали убедительную действительность. Осознав, что больше не сможет противостоять сомнениям, Димка принял окончательное решение — выполнить указания старика.

И решение это вдруг показалось Димке самым естественным и верным, и он, неожиданно для себя, обнаружил, что почти не боится приключения… И когда родители вернулись с работы, они не заподозрили ничего необычного в поведении Димки.

Опасаясь, что может проспать, Димка взялся за книжку. Но за час за полуночи не находил себе места, то и дело поглядывал на часы. И вот, назначенное время наступило.

Предусмотрительно надев куртку, Димка выскользнул из дома и при свете полной луны зашагал ко двору напротив. Старик уже ждал. В руках он держал большой чемодан и трость с набалдашником в виде головы волка. Поверх обычной одежды на нём был длинный, тёмный плащ, а на ногах — высокие сапоги. Чемодан он сунул мальчику.

— Поможешь донести мои вещи, иди за мной, не отставай. — Его голос показался Димке не таким грозным, как накануне. — Помощь твоя мне, в общем-то, не нужна, но я хочу, чтобы ты оставался у меня на виду, пока дело не разрешится. Пришлось немного напугать тебя, чтобы твой язык не болтал о чём не следует… Через полчаса я отпущу тебя, и можешь рассказывать обо всём кому угодно.

Чемодан оказался довольно тяжёлым, Димке трудно было поспевать за стариком. Когда луна зашла за тучу, и сделалось темно, Димка испугался, что может отстать. Он поднажал изо всех сил — и едва не наступил на волочившийся по траве плащ старика…

Выйдя из деревни, они направились по выгону к оврагу. У самого обрыва путники повернули и зашагали вдоль. Когда же овраг кончился, старик остановился у большого валуна, взял у Димки чемодан, ударил тростью четыре раза о камень и стал ждать.

Вдруг валун сдвинулся. Из-под него выбрался тот самый ворон, что приносил старику письмо. Димка как-то даже не особенно удивился — стало ясно, что дальше может случиться всё, что угодно.

Тут старик обернулся и раздражённо воскликнул:

— Ты ещё здесь?! Иди домой!

Но ворон, резким, скрипучим, леденящим душу голосом возразил:

— Он пойдёт с тобой, Вампыр!

Старик зло сверкнул глазами на птицу, но возражать не посмел.

— Идите! — скомандовал ворон.

В ту же секунду камень вырос до размеров небольшого холма, внутри открылся грот, освещённый слабым желтоватым сиянием. Ворон, тяжело взмахнув крыльями, полетел внутрь. Вампыр последовал за ним, последним шёл Димка, не посмевший ослушаться приказа.

Едва старик и мальчик переступили порог пещеры, как скала отгородила их от внешнего мира. Впереди обнаружилась крутая каменная лестница, ведущая вниз. Подземный ход освещали вставленные в расщелины светильники, горевшие ярко и без копоти. Ворон куда-то исчез, и старик с Димкой продолжили путь вдвоём.