Имперская академия некромантии. Целитель
Шрифт:
— Мельера! — впервые видела, чтобы лицо Ариана искажалось такой неудержимой яростью.
Советнику я не дала к себе приблизиться, как и Ленцу, Тару и Кердьеру, ограждая их щитами гримуара. Попытки выбраться закончились жуткой болью.
— Мельера! — взревела Дасвэя.
И опять-таки солдаты только сильнее начали атаковать. Я же расслышала в этом крике новую мольбу убить ее. Если ее сердце настолько черно и кроме злобы в душе больше ничего нет, тогда почему с ее глаз продолжают капать черные слезы, а губы беззвучно шептать о помощи? Ее поступки совершались под действием магии рожденной падшей. Она отличается от тех, кто сам подводил себя до такого состояния, до такой силы. Ее магия передалась ей по наследству, а вместе с тем весь мрак, который находился в ее создателях. В тот раз, когда артефакт впитал в себя магию падшей, я увидела два отражения Дасвэи. Одна покрытая мраком, источая жажду убийства, а другая, стоящая за ней, слово последний луч света, который пытался пробиться сквозь толщу тьмы. Свет, который можно увидеть, лишь заглянув в самые глубины мрака.
— Прочь! — приказала я атакующим Дасвэю.
Слушать меня никто не собирался, поэтому для более ясного приказа выставила руки в стороны. Цепкое черное пламя целителя огромными кнутами рассекло воздух и землю, отбрасывая солдат и дознавателей в стороны.
Рассекая воздух, сорвалась с места, формируя яростные атаки заклинаний. Два иглообразных смерча слились воедино, образуя гигантскую стихию и ограждая меня и Дасвэю от посторонних глаз. Уничтожая меня взглядом, Дасвэя бросила ту ужасающую атаку. Воздух воспламенился за доли секунды, выжигая из него кислород и не давая дышать. Но, как и в первый раз, гримуар усилил мой щит, не позволяя навредить.
Те, кто остался снаружи, могли видеть лишь всполохи заклинаний, которые яркими вспышками пробивались сквозь бурю кружащегося огненного смерча. Я понимала, если бы не гримуар, я была бы уже мертва. Атаки Дасвэи уничтожали само пространство, но руны на щите продолжали меня защищать. В один момент у меня получилось сбить Дасвэю с ног и забраться сверху на нее. Я использовала единственный и ужасный метод, лишь бы не дать ей вырваться из моих цепей, усиленных колебаниями гримуара.
Он причинял ей огромную боль, оставляя на теле ужасные раны. Дасвэя яростно вырывалась, пытаясь разодрать меня в клочья. И когда ее состояние магической бомбы достигло пика, я приложила артефакт, замкнувшийся ловушкой гримуара на ее груди. Артефакт Дэрхешта вспыхнул синим заревом, окутывая Дасвэю коконом и вытягивая всю магию до крупицы.
— Мне жаль, Дасвэя, — прошептала я, заглядывая в прояснившиеся глаза девушки.
С глаз Дасвэи побежали обычные, прозрачные и чистые слезы. На губах появилась улыбка, от которой у меня на глазах выступили горькие слезы.
— Спасибо, Мельера, — выдавила Дасвэя сквозь плачь. — Может быть, когда-нибудь мы вновь…
Последние слова принцессы потонули в моем громком крике и треске мощного смертельного заклинания. Свирепое пламя захватило тело Дасвэи, стирая само ее существование и развеивая смерч вокруг нас. Столб пыли и мерцающих частиц от заклинания постепенно развеивались. Щит гримуара больше не сдерживал никого. Слезы мешали мне что-либо видеть, я успела в последний момент оторвать взгляд от выжженного пятна на земле и через пелену слез увидеть, как Колим внес бесчувственное тело Адэльена в портал.
— М-мельера? — осторожно позвал Ариан.
Я не сопротивлялась, когда советник помог подняться на ноги. Меня осторожно обняли, а потом приподняли за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Слезы быстрыми каплями скатились по скулам, очищая глаза и позволяя видеть картину четче.
— Ты спасла город и… Дасвэю, — тихо произнес Ариан, и в глазах было столько боли. — Теперь она найдет свое место за гранью.
— Знаю, — ответила осипшим голосом.
Ариан погладил по влажному лицу от слез, слегка коснулся губ поцелуем и отстранился, чтобы заглянуть в мое ошалелое выражение лица.
— Прости, не смог удержаться, — виновато улыбнулся он, и снова в глазах полыхнула боль.
— Ариан, я…
— Знаю, — перебил мои извинения советник.
— Добейте оставшихся! — плюясь ядом, возопил Кердьер. — И чтобы ни одного падшего мне на глаза не попалось, иначе я вас сам умертвлю к демонам! — продолжил свирепеть вервольф.
Кердьер старался успокоиться, но налитые кровавым светом глаза и клыки отказывались исчезать. И вся эта красота ломанулась в мою сторону, начиная мысленно душить.
— Я справилась? — спросила, прежде чем лисья морда начал душить по-настоящему, и впервые послала ему искреннюю улыбку. Правда сожаление и горечь в ней ни от кого не укрылись. Это заставило Кердьера проглотить срывающиеся с языка слова. — Справилась? — снова спросила я.
Кердьер замялся, лицо приняло отстраненное выражение, но губы нехотя выдавили:
— Да, Фраймин, ты справилась.
— Ведьма!
— Мельерачка! — послышался над головами вой.
Я обернулась к рыдающим Гирэ и Хисе. Пикси подлетели ко мне, прилипнув к шее. Не знаю, обнимали они меня или вместо Кердьера пытались задушить, но я не стала их отдирать от своей кожи, зато пикси еще сильнее завыли в голос, да с такой силой, что в висках начало стучать.
— Жива, ведьма психованая, — завыла Гирэ.
— Ну, спасибо, — шумно выдохнула я.
— Мы не чувствуем Ришу, — еще громче завыла Хиса.
— Не переживайте, — все же отлепив от себя пикси, уверенно начала я, — Риша жива, если бы она пострадала я бы это почувствовала. Румэйн должно быть запер ее в магической клетке.
— У-у-у, — с новой силой взвыла Хиса. — Я его… я ему все мозги выпотрошу, — злобно протянула пикси, заливаясь слезами.
— Главное, не убей, его будет ждать наказание пострашнее, — хмыкнул Ариан.
То, как оскалились пикси после слов советника, заставило всех отшатнуться и съежиться, ну а я уже привыкла к таким жутким выражениям на их мордочках.
— Ленц! — крикнула я.
Дознаватель тут же опасливо приблизился. На лице по-прежнему было недоверие и осторожность, а недавняя… ликвидация Дасвэи все только усугубила.
— Я смогла одолеть Дасвэю этим, — продемонстрировал артефакт Дэрхешта, сдержано ответила я, наблюдая, как лицо Ленца и остальных продолжает изумленно вытягиваться.
— Артефакт Дэрхешта? — выдавил Ленц.
— А вы думали, у меня хватило бы сил одолеть почти активную магическую бомбу? — с издевкой бросила я, Ленц вперил недовольный взгляд, а я, состроив виноватую гримасу, продолжила: — Только он, кажется, сломался. Я больше не чувствую в нем магических импульсов.
— Сломался?! — давясь воздухом, прорычал Кердьер.
— А вы попробуйте поглотить магию падшей бомбы, и я на вас, дознаватель, посмотрю, — фыркнула я. — В общем, передаю его под вашу юрисдикцию.