Имперская гвардия: Омнибус
Шрифт:
— Согласен, — сказал комиссар. — Это не их стиль. Скорее всего, это работа одного из тех предательских культов, о которых мы слышали. Но даже так…
— Три недели назад, — сказал полковник, — некроны очистили город от всех людей, которых смогли обнаружить. Следует предположить, что все выжившие…
— … замерзли, голодны и напуганы, — возразил Костеллин. — И сомневаюсь, что стреляя в них, мы как-то исправим ситуацию. Вы не слишком цените людей, полковник? Стоит напомнить вам, что без солдат СПО этой планеты, без их верности…
— Что
— Я пойду туда, — сказал Костеллин, — и попытаюсь поговорить с ними.
ОН выбрался из люка и спрыгнул на землю, несколько колючих снежинок упали на его лицо. Полковник вышел из «Кентавра» за ним, и вместе они оглядели колонну машин с работавшими вхолостую моторами.
— Я изучал карты, — сказал Костеллин. — Дороги к северу и югу от этой непроходимы. Есть обходные пути, но нам придется вернуться далеко назад, чтобы повернуть на них.
— Они выбрали отличное место для засады, — проворчал полковник.
— Да, если это действительно засада. Все же я думаю…
— Наиболее целесообразным способом обезвредить ее будет артиллерийский обстрел тех башен.
— Рискуя обрушить их и заблокировать и эту дорогу? И если вы правы, и эти люди действительно готовили засаду? Вы можете гарантировать, что несколько неприцельно брошенных снарядов ликвидируют эту угрозу? Мы везем с собой атомные бомбы, полковник. Единственный выживший, удачно размещенный подрывной заряд, и весь полк вознесется к Императору в сиянии славы на несколько часов раньше, чем запланировано.
— Тогда пошлем вперед «Горгоны».
— Я удивляюсь вам. Вы готовы потерять еще одну «Горгону» на минном поле, и на этот раз, вероятно, вместе с солдатами, чем рискнуть одной жизнью?
— Противник использовал много подрывных зарядов. Полагаю, их у предателей осталось не так много. Ваш план предполагает меньшие жертвы, чем мой, но его шансы на успех ничтожны…
— Я не согласен с такой оценкой, — сказал Костеллин. — И так как рискнуть придется только моей жизнью, думаю, я имею на это право. Я пойду к этим людям, полковник. Даже если они стали поклоняться некронам, то лишь от отчаяния. Я могу дать надежду! По крайней мере, я смогу выманить их, оценить, какими силами и средствами они располагают.
Полковник секунду обдумывал это, потом согласно кивнул. Связавшись с разведчиками впереди, он предупредил их, что комиссар идет туда, и они должны держаться на расстоянии, но прикрывать его насколько возможно.
Костеллин шел мимо ожидавших солдат, мимо «Кентавров» и «Горгон», его уверенность несколько уменьшилась, когда он оказался в одиночестве, лишь иногда в развалинах мелькали гвардейцы в масках, занимая позиции в дверном проеме или залегая за порогом.
Он держал руки поднятыми, глядя вперед, и шел, пока краем глаза не увидел движение, мелькнувшее в окне первого этажа. Здесь он остановился, громко назвав свое имя и звание, и объявил, что пришел поговорить.
Еще прежде чем замолкло эхо его слов,
— Мой муж держит тебя на прицеле. Брось оружие — все, что у тебя есть.
Он сделал как было приказано. Потом ему велели отойти на десять шагов назад и ждать. Дверь открылась и выскочила невысокая темная фигура. Человек подобрал плазменный пистолет Костеллина, но цепной меч поднять не смог, и решил оставить его. Пистолет он неумело направил на Костеллина и жестом приказал зайти в дверь. У двери лежало тело молодой женщины, и Костеллин, проходя мимо, взглянул на нее и убедился к своему огорчению, что помочь ей уже ничем нельзя.
По шаткой лестнице он поднялся в большое открытое помещение, судя по грязным одеялам, кишевшим блохами, и зловонию, здесь была ночлежка мутантов. В ее темных углах прятались шесть человек.
Его встретила супружеская пара, мужчина, бородатый и лысеющий, держал в руках лазган. Молодой человек, который привел его сюда, спрятался за ними, все еще держа в руках пистолет Костеллина.
— Ты из Империума, — сказала женщина, с подозрением глядя на аквилу на фуражке комиссара. — Почему мы должны верить тебе?
— Я могу вывести вас из города, — ответил Костеллин.
— А с этой планеты?
— С милостью Императора в этом не будет необходимости. Со мной армия, готовая сражаться с захватчиками. Мы сможем…
— Не слушайте его, — прошипел мужчина. — Это всего лишь слова. Где был Император, когда пришли эти чудовища? Почему его армия не защитила нас?
— Я знаю, вам кажется, что вас бросили, но…
— Нас заперли в этом аду, — сказала женщина. — Оставили на растерзание! — она расплакалась. — Мы думали, что никогда больше…
— Атака застала нас всех врасплох, — сказал Костеллин. — Мы делали все, что могли. Но теперь мы побеждаем. О вас не забыли.
— Так долго нам пришлось… жрецы говорили…
— Я знаю, что они вам говорили, но теперь вы видите, что они ошибались. Да, вы жили в аду, но есть мир за пределами этого города, и люди, которые помнят о вас.
Раздался выстрел, лазерный луч с шипением прошел мимо его уха, и чей-то голос проревел:
— Лжец!
Костеллин обернулся и увидел, что в комнату вошел невысокий коренастый человек. Он носил белые одеяния священника, но они были осквернены и обгорели, краска на священных рунах размазалась.
— Мариг, — прошептала женщина. — Мы думали, ты… ты…
Пришелец шагнул вперед и обвиняюще указал на Костеллина.
— Этот человек вам лжет! Он обещает свободу, а тем временем его солдаты убивают нас.
— Нет, — сказал Костеллин, — этого не может…
— Они застрелили четверых наших братьев. Они и меня пытались убить, но моя вера в Железных Богов спасла меня!
Костеллин почувствовал, как при этих словах его палец дергается, словно нажимая спуск. В других обстоятельствах он немедленно казнил бы этого еретика на месте.