Имперские ведьмы

Логинов Святослав Владимирович

Одевка осторожно всползла на руку, обратившись в подобие черной перчатки. Чайка, сидя на корточках, не то баюкала больную руку, не то осторожно ласкала успокоившегося зверька.

— Куда ж мы ее денем, такую маленькую? Ей бы еще расти лет пять. Хотя лучше такая одевочка, чем вовсе никакой. Ну-ка, давай, малышка, поехали!

Одевка, непредставимым образом растягиваясь, охватила шею Чайке, обратившись в подобие живой горжетки.

— Вот видишь, теперь нам с ней воздуха почти не нужно. Все-таки нужно, но совсем капельку.

— Ты бы лучше ее вот сюда, — Влад коснулся живота. — А то облучишься возле генераторов, потом с детьми будут трудности.

Чайка поникла, плечи ее опустились. Целую минуту она молчала, глядя в

пол, потом тихо сказала:

— Зачем ты это сказал? Ты же знаешь, что у меня дочки никогда не будет.

— С чего ты это взяла?!

— А как же? Чтобы ребенок родился, нужно к старухам идти, а я к развоплощению приговорена.

— Вот уж в этом деле мы как-нибудь без старух обойдемся! — весело закричал Влад и сгреб Чайку в охапку.

Бдительная одевка немедленно окрысилась и вцепилась нахалу в предплечье. Пришлось успокаивать одевку, потом лечить свежую рану и все это время Влад объяснял Чайке, откуда у людей берутся дети. Когда Чайка поняла, что родившийся столь волшебным образом малыш будет не только ее, но и Влада, она пришла в такой восторг, что Владу пришлось уговаривать любимую сначала добраться к ближайшей кислородной планете и лишь потом заводить детей.

Одевка уже ничего не понимала, хотя и кусаться больше не пыталась, а только таращила изумленные глаза. В конце концов Чайка старательно соорудила из одевки тончайшее подобие мини-бикини и отправилась к реактору.

Через несколько часов ступа опустилась на берегу ленивой реки, и первые люди этой земли ступили под безгрешное небо.

ГЛАВА 20

Пробная партия торпедных ускорителей поступила на Седьмую опорную базу через три месяца после заключения договора. Торпеды объявлялись у самой базы, где прежде их не видывали. Шесть торпед правильным многоугольником окружали седьмую. Эту седьмую и забирал высланный навстречу истребитель. Конвой из шести торпед немедленно исчезал, торпедники тоже побаивались новоявленных партнеров.

Расплачиваться приходилось отремонтированными кораблями. Пустые звездолеты присылались торпедниками исправно, в количествах больших, нежели нужно. На всякий случай люди Мирзой-бека браковали каждый десятый звездолет, говоря, что его уже невозможно вернуть в строй. Торпедники не возражали, тут же присылая новые корабли. Корабли почти новые и совсем старые, погибшие триста лет назад, во время первых, самых безнадежных боев. Вскрывали полученные истребители бригады особистов, но все равно по базе поползли слухи самого зловещего свойства. Даже у видавших виды служак не выдерживали нервы, когда одну задругой приходилось вскрывать летучие гробницы. Разлагающиеся трупы недавно погибших пилотов и засохшие останки, пролежавшие в рубках полтора и два столетия… Оказывается, почти никто из погибших в бесконечной войне не погиб сразу, а еще многие годы пилоты пребывали в самом страшном рабстве.

Специалисты, выдрессированные Мирзой-беком, запускали слухи один нелепей и чудовищней другого, жутковатая правда терялась среди них, но все же всякому было ясно, что на базе происходит нечто из ряда вон выходящее. И долго скрывать это от ставки, конечно, не удастся. Мирзой-бек был не настолько самонадеян, чтобы полагать, будто его сотрудники выявили всю независимую агентуру ставки. Управление государством слишком щекотливое дело, чтобы доверять только той информации, что поступает от наместников и командующих базами. Донесения их непременно должны перепроверяться, и для этого у столичных коллег начальника Особого отдела имеются достаточно эффективные методы. И бурная деятельность, которую развернул новый командующий, конечно, не останется незамеченной. Уже дважды радисты Особого отдела ловили всплеск гравитационных возмущений, настолько похожий на естественный, что не оставалось сомнений — работает тщательно замаскированный передатчик, характеристики которого отсутствуют даже в самых секретных

перечнях. Вряд ли осведомитель очень хорошо знает, что происходит в недрах Особого отдела; прежние годы не прошли зря, в отделе работали лишь преданные люди да пара давно вычисленных осведомителей, которым поставлялась тщательно отфильтрованная деза. Один из этих осведомителей был назначен руководителем группы по изучению старинных кораблей, якобы извлеченных из обнаруженного узла локальных гравитационных возмущений. Работа эта была «жутко» засекречена, так что второй шпион сообщал лишь слухи, подтверждавшие, что в Особом отделе занимаются чем-то особенным.

В официальных отчетах нейтрально сообщалось, что на базе ведутся работы по исследованию локальных гравитационных возмущений.

Ничего конкретного в отчетах не было, но обнаруженные возмущения назывались ловушками, откуда столичные аналитики могли сделать немало полезных выводов. Ясно, что новый командующий кое-что приберегает для себя, но рассматривать эту недоговоренность как государственную измену ни у кого язык не повернется. Хотя, конечно, следовало ожидать проверки.

Проверка и впрямь была отправлена, но до места не долетела. Официально это была как бы и не проверка, а вовсе наоборот. Посланец императора летел, дабы вручить Мирзой-беку титул императорского высочества и утвердить его в должности командующего на вполне законной основе. Личная яхта императора, на борт которой венценосный владыка, впрочем, никогда не ступал, была атакована в опасной близости от Земли, так что картину недолгого боя можно было наблюдать крупным планом, и в ставке не было никаких сомнений, что это дело рук торпедников.

Ведьмам, разумеется, был не нужен дракон-переросток, для управления которым требовалось не меньше дюжины сестер. Ведьма по сути своей одиночка и в команде летать не станет. Императорская яхта была доставлена на Седьмую опорную базу и передана Мирзой-беку. Сначала совет Новой Земли хотел слупить за яхту какую-то особую цену, но в конце концов торговцы живым товаром сговорились на цене обычной, и за императорских эмиссаров было отдано сорок поспешно обученных каторжников. Как и предвидел Мирзой-бек, высокие гости должны были не только возвести его в императорское достоинство, но и учинить тщательную проверку обстоятельств гибели предыдущего командующего, а заодно и таинственных исследований, которые развернул Мирзой-бек.

По требованию Мирзой-бека законодательство провинции Великая Ньянма спешно ужесточили, на планетах проводилась кампания по борьбе с преступностью, и в то же время смертная казнь была отменена, так что каторжники поступали в обучающие центры широким потоком. Если прежде пилотированию обучали только солдат, совершивших какое-либо преступление, то теперь туда загребали всех кряду, и даже женский отряд был сформирован, но уже после того, как Мирзой-бек выяснил кое-что о своих союзниках.

Мирзой-бек понимал, что сейчас он уязвим как никогда. Долго скрывать подобную деятельность от ставки не удастся, а в случае вооруженного конфликта даже десятикратное преимущество в скоростных истребителях его не спасет. Мятеж просто-напросто задавят тупой силой, как то бывало триста лет назад. А еще больше беспокоили торпедники, о которых, по здравому размышлению, так ничего и не было известно. Ах, если бы удалось заполучить лейтенанта Кукаша и его зеленоглазую подругу!..

Впрочем, самое главное Мирзой-бек знал: в его руках не оружие противника, а пленные. А значит, есть возможность вербовки.

Секретная лаборатория была создана на одной из безжизненных планет, отличавшейся густой и ядовитой атмосферой. Центральный зал изнутри был выстелен квазиживой кремнийорганикой, а через каждые полтора метра вмонтирован биоманипулятор. Предполагалось, что это достаточная защита от освобожденной торпеды.

В центре зала был установлен металлический постамент. Большой манипулятор вынес на него пленную торпеду и разжался.