Имперский агент
Шрифт:
– А если враг нападет на нас раньше?
Сцилла огляделся, чтобы убедиться, что никто не подслушивает: - Возможно, будет лучше, если мы с тобой возьмем запасных лошадей в конюшнях и встретим колонну подкреплений на дороге из Каллевы. Вспомогательные силы могут постоять за себя, пока колонна не достигнет форта.
– Он увидел выражение отвращения на лице Фигула и нахмурился. - Я официальный представитель императора Клавдия в Британии, оптион. Не какой-нибудь жалкий батавский рядовой. Я не могу позволить, чтобы меня схватили друиды. Подумай, какой переполох
Фигул не мог не усмехнуться. Было очевидно, что посланник больше боялся попасть в плен к друидам, чем каких-либо политических последствий в Риме. Он отбросил свой гнев и указал в сторону туземного поселения.
– Что с правителем? Вы слышали посланника Калума. Завтра они собираются принести Тренагаса в жертву.
– Он поджал губы и тихо добавил: - И моих товарищей тоже.
– А, что мы можем сделать, оптион? Наши руки связаны.
– Мы могли бы попытаться договориться об их освобождении.
– Об этом не может быть и речи. Мы имеем дело с фанатиками. С такой сволочью не договориться. Кроме того, они не заинтересованы. Они заботятся только о том, чтобы изгнать из Британии всех римлян до последнего. Посланник горько выругался и покачал головой.
– Наше поражение здесь будет иметь серьезные последствия для нашего будущего на этом острове. Как только другие правители-клиенты узнают, что нам не удалось уберечь Тренагаса от врагов, у них может возникнуть соблазн пересмотреть свои договоры с нами.
– Зачем им это делать?
Сцилла вздохнул: - Такие, как Когидубн, уже испытывают серьезное давление со стороны своего народа за то, что они вступили в союз с Римом. Но есть такие, кто предпочел бы, чтобы их племена продолжали воевать с нами, а не заключали мир.
– Это мягко сказано, - возразил Фигул , вспомнив жестокое сопротивление, с которым столкнулся Тренагас, когда вернулся на трон. Многие из туземцев, которые встретились с ним в сильный мороз, осыпали правителя ругательствами, когда он объявил о ряде проримских мер.
– Как вы, возможно, знаете, правители-клиенты могут оставаться у власти только благодаря имперской поддержке, - объяснил Сцилла.
– Без нашей поддержки они не смогли бы править своим народом. Племенные союзы, за создание которых мы так упорно боролись, рухнут.
Фигул криво усмехнулся: - Итак, мы сделаем то, что делаем всегда, и пошлем легионы. По моему опыту, ничто так не заставит туземцев подумать дважды, как немного мускулов.
– Но мы не можем полагаться на легионы в поддержке правителей-клиентов, не учитывая текущую ситуацию. Многие из наших гарнизонов недоукомплектованы, а наши регулярные легионы заняты подавлением сопротивления на юге и отбрасыванием силуров и ордовиц. Если Когидубн решит разорвать договор с Римом, по правде говоря, мы мало что можем с этим поделать. Что еще хуже, наша основная база снабжения находится на его территории. Если Новиомаг попадет в руки врага, провинция будет потеряна.
– Тогда дело за нами, - свирепо ответил Фигул. - Мы должны что-то сделать.
– Например, оптион? Друиды не в настроении
– Присоединить эти земли? - пробормотал Фигул .
– Дуротриги никогда не потерпят этого. Они слишком горды. Даже те, кто нас поддерживает, скорее умрут, чем согласятся управляться прокуратором.
– У нас нет другого выбора.
Фигул слушал с тяжелым сердцем. Предложение посланника означало бы катастрофу для туземцев и для Рима. Присоединение этих земель вдохновит каждое поселение и деревню на восстание против римлян. Гарнизоны будут захвачены, форты атакованы, а проримские сторонники изгнаны. Легионы увязли бы в длительном конфликте, чтобы вернуть себе эти кровавые территории, миля за милей. Всякая надежда на установление доверительных отношений между дуротригами и Римом будет потеряна навсегда. Фигул лихорадочно копался в своих мыслях, пытаясь придумать какой-нибудь способ спасти ситуацию. В конце концов, есть только один способ установить прочный мир среди дуротригов, решил он; последний шанс спасти ситуацию, пока не стало слишком поздно.
– Мы должны спасти Тренагаса.
– П-ф-ф! - Сцилла усмехнулся. - И как ты предлагаешь это сделать?
– Я войду в поселение и узнаю, где они держат правителя, - объяснил Фигул. - Тогда я спасу его и остальных заложников, включая моих людей.
Посланник потрясенно посмотрел на Фигула: - Ты это говоришь серьезно.
– Это то, что мы еще можем сделать? Я похож на одного из туземцев. Я достаточно хорошо говорю на их языке. Нарисуйте мне рисунки, найдите мне туземный плащ, и я легко сойду за местного воина. В поселке их сотни, так что я не буду выделяться из толпы.
Сцилла сузил глаза и погладил подбородок, глядя на Фигула: - У тебя поразительная кельтская внешность, - признал он. - Но ради эксперимента предположим, что тебе удалось найти Тренагаса. Что ты будешь делать потом?
Фигул пожал плечами: - Я попытаюсь вывезти его вместе с остальными и вернуть сюда, в форт. Когда прибудет подкрепление, они смогут атаковать повстанцев и вернуть поселение.
– Даже в этом случае какие у нас гарантии, что мы сможем продержаться достаточно долго, чтобы ваши товарищи из Второго легиона спасли нас?
– Ни одного, - коротко ответил Фигул . - Но либо так, либо сидите здесь, дайте правителю умереть и ждите, пока враг не захватит вас. Если у вас нет идеи получше?
Посланник на мгновение задумался: - Нет. но это будет похоже на твои похороны. И еще есть одна очевидная проблема с твоим планом.
– В чем?
– Как ты собираешься войти и выйти из Линдиниса? Ты можешь изменить свой внешний вид, как хочешь, но я полагаю, что ворота будут тщательно охраняться, и повстанцы не пропустят тебя просто потому, что ты говоришь на их языке.