Импульс
Шрифт:
Если Раф вернется ни с чем, он даст ей ниточку – но не раньше. Эл догадывался, что звонила соседка. Раф разыщет эту соседку; об этом можно было не волноваться.
Эл зажег сигару и бросил взгляд на заметку, написанную Джином Мэллори, самым молодым в редакции политическим аналитиком. Речь шла о кризисе бюджета, грозящем погубить карьеру губернатора. Скучновато, но очень складно. К статье был приложен написанный от руки список с именами информаторов. Аккуратист Джин, типичный подготовишка. Эл не понимал, что нашла в нем Раф. Джин был флегматиком, она же вспыхивала как порох. Эл не мог представить их вдвоем в постели. Наверное, Раф уже засыпает,
Брэммертон, Массачусетс
Тот же вечер
– Еще вина, Джин?
Джин Мэллори отрицательно покачал головой, слегка улыбаясь:
– Нет, с меня хватит. Завтра нам обоим рано вставать, Рафаэлла. – Задумчиво катая в пальцах шарик из хлебного мякиша, он произнес: – Я слышал, что тебе поручили заниматься делом Пито. В редакции только и разговоров, что о вашей стычке с мистером Холбином. Нет, не расстраивайся, Рафаэлла. Никто, кроме меня, не знает, о чем вы спорили. Я… ну, я просто случайно услышал, как мистер Холбин назвал имя этого парня и предупредил тебя, что это секретно. Я никому не скажу ни слова, обещаю. Просто меня удивило, что мистер Холбин решил поручить это задание тебе, а не Баззу Эдамсу. Грязная история, все уверены, что парень виновен, а ты…
– Что я, Джин?
– Знаешь, тебя воспитывали не для того, чтобы ты копалась во всяких помойках вроде этого дела. И кроме того, Рафаэлла, твой отчим – как-никак Чарльз Уинстон Ратледж Третий!
Рафаэлла одним глотком допила остатки вина, чтобы заставить себя промолчать. Но напряжение не исчезло.
– А тебя, – спросила она мягко, – тебя что, воспитывали для помойки?
– Разумеется, нет, но это все-таки мужское занятие – идти в грязную тюрьму, договариваться со всеми этими охранниками и потом еще разговаривать с этим маньяком. В бюджете мистера Холбина не учтен гонорар за это задание. Он даже не упомянул о заметке во время планерки.
– Его зовут Эл. Я слышала, как он не раз просил тебя называть его просто по имени. Да, он не стал вносить гонорар за эту заметку в бюджет, поскольку хочет сохранить все в тайне. Не мне объяснять тебе, как это важно для дела. Однако Салли, уборщице, уже все известно. Каким образом она узнала – не имею ни малейшего понятия. Она оставила записку на моем столе: «У него не язык, а помело».
– И все равно мистер Холбин должен был упомянуть об этой заметке на планерке, и он не должен был поручать это задание тебе.
Рафаэлле с трудом удалось не рассвирепеть окончательно и не наброситься на Джина. Она не понимала, что с ним творится, почему он весь вечер ведет себя как заносчивый болван-аристократ. Раньше за ним такого не водилось. Джин заинтересовал Рафаэллу исключительно своей прямолинейностью. Красивый блондин – типичный представитель сливок американского общества, с накачанным в результате ежедневных тренировок стройным телом, – Джин работал в штате «Трибюн» всего пару месяцев.
Рафаэлла постаралась с осторожностью выбирать слова.
– Я способна справиться с любым заданием, которое предложит Эл. И мой пол не имеет никакого значения. Да и мое происхождение тоже. Ты что, серьезно считаешь, что можешь интервьюировать мужчин лучше, чем женщин?
– Нет, конечно же, но с женщинами-психопатками я не так в себе уверен.
В этом Джин был прав.
– Пожалуй, насчет мужчин-психопатов я тоже не так уверена. Но мне ведь удалось расколоть господина Лазаря Смита, если ты помнишь. Это дело меня очень заинтересовало, Джин, я, конечно, имею в виду, историю с Фредди Пито. – Рафаэлла забыла о своем раздражении и села, опершись подбородком о сплетенные пальцы рук. – Эл все правильно рассчитал: он сначала довел меня до бешенства, я готова была его растерзать на месте. Но вместо этого я вызубрила наизусть биографию Фредди, прочитала все, что имелось на него в нашей картотеке, а потом отправилась на свидание с ним. Вначале он совсем не хотел говорить. Сидел угрюмый, с отсутствующим взглядом. Я билась целых десять минут, пока мне удалось выудить из парня каких-то пять слов. Завтра испробую на нем сестринский подход. Может, тогда он отнесется ко мне с большим доверием. Очень надеюсь. Но к сожалению, я могу рассчитывать только на две встречи с ним, не больше.
– Все равно мне не нравится, что тебе приходится иметь дело с отбросами общества.
Рафаэлла налила себе кофе. От него она делалась как-то терпимее.
– Мы оба репортеры. И нам постоянно приходится иметь дело со всевозможными отбросами, включая редакционный кофе. Вот ты, например, общаешься с политиками – кажется, что может быть рискованнее?
– По крайней мере все они умеют читать и писать.
– И тем они опаснее.
– Что сказал тебе этот парень?
«Ага, – подумала Рафаэлла, – ты хочешь выведать всю подноготную, лицемер».
– Пока мне приходится держать рот на замке. Даже с тобой. Так хочет Эл.
Теперь у Рафаэллы не осталось ни малейших сомнений – за этот вечер Джин возненавидел ее. Ей захотелось рассмеяться. Раньше он хмурился, стоило ей раз чертыхнуться. И еще Рафаэлла вдруг осознала, что обычно, находясь в его обществе, она всегда старалась следить за тем, какими словами выражается. Рафаэлла бросила взгляд на Джина – рот его кривился в недовольной гримасе. Она начинала думать, что, пожалуй, сильно ошибалась в нем. Никакой он не интеллектуал, обыкновенный зануда и сноб.
Слава Богу, что она не стала спать с ним. Наверное, он с утра пораньше начал бы пилить ее, обвиняя в том, что Рафаэлла скомпрометировала его. Подобная мысль заставила Рафаэллу улыбнуться. Ей вспомнилась записка, прикрепленная к стене женского туалета в редакции «Трибюн»:
«СТАНЬ ДЕВСТВЕННИЦЕЙ МЕСЯЦА. ОСТАВАЙСЯ ЗДОРОВОЙ».
Все еще продолжая улыбаться, Рафаэлла произнесла:
– Ты прав, Джин. Завтра и правда рано вставать. Она поднялась и направилась к шкафу в прихожей, надеясь, что он последует за ней. Джин так и сделал. Рафаэлла подала ему отороченный мехом плащ и отступила на шаг назад. Какое-то мгновение Джин смотрел на нее, затем пожелал спокойной ночи и вышел.
Даже не поцеловал на сон грядущий. Похоже, их отношения с Джином Мэллори зашли в тупик. Что же, не такая большая потеря для них обоих, особенно когда все случается так молниеносно.
Рафаэлла методично заперла все замки на двери; задвинула глубокий засов и натянула две дверные цепочки. Может, это и лишнее в Брэммертоне, штат Массачусетс, но не стоит забывать, что Рафаэлла – незамужняя женщина и живет одна. Она прошла в гостиную, обставленную разношерстной мебелью – «Ар нуво с барахолки», как любовно называла ее обстановку мать, – и подошла к большому окну. На улице было тихо; снег толстой пеленой покрыл тротуары, блестя в свете фонарей.