Имя богини

Угрюмова Виктория

– Мне кажется, что я вижу то, чего не видит никто, и удивляюсь тому, чему. никто больше не удивляется. Либо я нахожусь среди умалишенных, либо меня саму боги в наказание лишили разума. Мне тошно, альв, и я хочу уйти.

– Вам больно? – с какой-то странной радостью Воршуд нагнулся к ней.

– Очень. Я чувствую себя обреченной на немоту.

– Это прекрасно!

– Не понимаю...

– Дорогая госпожа, – сказал альв, – мне бы очень хотелось поговорить с вами с глазу на глаз.

– Я тебя слушаю, Воршуд. Говори.

– Боюсь,

госпожа, что мы с вами единственные, кто может что-либо сделать. Если же и вы мне не поверите...

– Воршуд, не тяни дракона за хвост...

– Вы знаете, кто такой мардагаил? – шепотом спросил альв.

От Каэтаны не укрылось, что онвсе вречйя боязливо оглядывается по сторонам.

– Нет, к сожалению.

– К счастью, дорогая госпожа. Мардагайлом на Варде называют существо, чаще всего человека, которое питается кровью и плотью своих сородичей. Их умерщвленная жертва после смерти тоже может стать мардагайлом.

– А чеснок от них спасает?-неожиданно спросила Каэ.

– При чем тут чеснок? – вытаращил глаза альв.

– В том мире, из которого меня сюда вытащили, против таких существ помогает чеснок, некоторые ритуальные знаки и символы и еще – осиновый кол в сердце. Кроме того, они боятся серебра.

Альв неожиданно просветлел:

– Значит, вы склонны поверить в то, что мардагайлы существуют?

– Я даже догадываюсь, к чему ты клонишь. Кто же, по-твоему, среди нас мардагаил?

– Гильтина, дорогая госпожа. Только после ее появления начались все эти убийства. Но против марда-гайла не помогает ни осина, ни чеснок, ни серебро. Вся беда в том, что я не знаю, как их уничтожают. А они в состоянии внушать окружающим мысли, отводящие подозрения. Я пытался поговорить об этой старушонке с Джангараем и Бордонкаем, но наши молодцы меня подняли на смех. А Ловалонга чуть душу не вытряс.

– Так почему же мы с тобой свободно об этом говорим?

– Мы существа людям не подобные. Я альв – а среди нас нет больше альвов, – вы же, госпожа, прошу прощения, – сами не знаете кто.

– Прощаю, – буркнула Каэтана. – Ну хорошо, скажем, ты прав. Но Эйя и Габия?

– Эйя и Габия – тоже люди. К тому же более восприимчивые. Если кровопийца доберется и до них, то мы получим страшненькое существо.

– Утешил ты меня, Воршуд. Только как проверить, правы ли мы?

– Не знаю, – сокрушенно признался альв. – Ведь ее уничтожить нельзя, во всяком случае я ни о чем подобном не читал. Остается только бежать прочь и надеяться, что она не увяжется за нами.

– Нет, Воршуд! Где-то есть дырка в твоей логике. Если бы мардагайла действительно никак нельзя было уничтожить, то сейчас бы весь Арнемвенд кишел только ими! Значит, вампира можно убить. Остается выяснить как...

В этот момент кусты зашуршали, и из них раздался едва различимый шепот:

– Каэтана, иди сюда.

Луну на небе закрыло плотными облаками, огни костров стали казаться тусклыми и призрачными, а весь мир заполнил собой шепот:

– Иди сюда, Каэ...

Альв сжался от ужаса. На его мохнатом личике были видны округлившиеся испуганные глаза.

– Не

ходите, дорогая госпожа. – Он вцепился Каэтане в рукав и стал удерживать.

– Ты слышишь меня, Каэ? Не бойся, – пел голос. – Я отвечу на все твои вопросы. Я дам тебе счастье, помогу тебе. Иди сюда, Каэ...

Каэтана решительным движением отцепила лапку альва и сказала ровным бесцветным голосом:

– Я иду к тебе.

Альв чуть было не завизжал от ужаса, решив, что Каэтана полностью попала под очарование несшегося из зарослей голоса. Он схватился за голову в полном отчаянии, но тут спасительная мысль озарила его слишком уж решительно Каэтана шагнула в заросли – не как на заклание, а как на бой. И он ринулся следом, кляня себя за недогадливость и малодушие.

А голос все звал и звал, уводя в глубь леса. Каэ шла на звук, стараясь, чтобы между ней и зовущим оставалось хоть какое-то расстояние, необходимое для маневра. Глазам трудно было привыкнуть к наступившей темноте, и она старалась держаться настороже. Мечи Гоффаннона уже были извлечены из ножен, и она держала клинки остриями кверху.

– Госпожа, – услышала она испуганный голос альва, – госпожа, где вы?

«Только не это, – мысленно простонала Каэ, – Воршуд, я же не могу откликнуться!»

Она ступала бесшумно, стараясь теперь приблизиться к альву и преградить кровопийце путь к беззащитному маленькому человечку. Конечно, то, что он пошел за ней, было бесценным проявлением дружбы, но это затрудняло сражение с вампиром.

– Где же ты, Каэ? – сладко пропел голос, и ей показалось, что он сместился немного влево, словно мардагайл обходил ее по кругу, стараясь в первую очередь добраться до Воршуда. – Тебя уже ищут друзья.

Каэ набрала в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в воду, и громко сказала:

– Здесь. Иди ко мне!

Кусты затрещали – судя по звукам, вампир явно торопился. И Каэ могла его понять: она сама поспешила бы уничтожить единственных существ, подозревавших о его природе.

Воршуд торопливо шарил по карманам, пока наконец не нашел необходимое – маленькое кресало. Руки у альва дрожали, и он никак не мог высечь искру, чтобы поджечь найденную на ощупь сухую ветку. Альв трясся от ужаса, но с места больше не двигался, чтобы не мешать Каэтане. Только теперь он сообразил, какую ошибку допустил, выдав сам факт своего присутствия. При очередном ударе кресало выпало из прыгающих рук. Чуть не застонав от надвигающегося кошмара, альв встал на четвереньки и пополз по мягкому ковру из опавших листьев, нашаривая потерянную вещицу.

Каэтана шестым чувством скорее уловила, нежели увидела или услышала, как вампир возник прямо перед ней. Его леденящее душу присутствие сказывалось на всем – позвоночник болел от напряжения, глаза слезились, но она боялась сморгнуть, чтобы не пропустить момент нападения. Однако через несколько секунд этого сверхчеловеческого напряжения ставший уже привычным внутренний голос произнес: «Нет, так ты уже проиграла», -и Каэтана расслабилась.

Страх покинул ее душу и растворился, а тело обрело утраченные было способности.