Имя дома твоего (с иллюстрациями)
Шрифт:
Выходит, что один из городов Центральной Африки назван именем, корни которого ведут нас на славянский островок в далеком Адриатическом море... Очень любопытная с точки зрения топонимиста история! Другой пример, тоже весьма злободневный. Столица американской полуколонии, Доминиканской республики, долгое время называлась Сьюдад де Сан-Доминго — «город святого Доминика» [49] 3. Уже на нашей {116} памяти свирепый диктатор, фашист и гангстер Рафаэль Трухильо переименовал ее в Сьюдад Трухильо, город его имени: в Доминиканской республике власть Трухильо
49
3 Или, может быть, просто «Воскресенск»; по-испански «domingo» — «воскресенье».
Странным могло показаться одно. Почему второй город Трухильо вы можете найти в Западном Перу, у берега Тихого океана? Почему штат и город Трухильо имеются в Венесуэле? Неужели отвратительного тирана увековечивали и за пределами его страны?
Отгадку нужно искать по другую сторону Атлантического океана, в Испании. Тут, в провинции Касерес, на берегу реки Тамухи с незапамятных времен высятся стены еще одного, самого древнего Трухильо: он существовал за два почти тысячелетия до того, как на острове Карибского моря родился человек с грязной и кровожадной душой, ставший президентом в Сан-Доминго. Почему этот город был тоже назван так?
Вот как пишут испанцы это название: «Trujillo»; они произносят как «х» букву, которую другие романские народы называют «йотом» или «жи». Это имя некогда, в римские времена, выговаривалось как Т'yррис Юлии — «Юлиева крепость», «Юлиева башня» — очевидно, в честь великого Юлия Цезаря.
Мало-помалу испанские переселенцы разнесли название своего городка далеко по колониям: есть Трухильо еще и в Гондурасе. Образовалось много городов-тезок. А кроме того, многие выходцы из любого такого Трухильо стали называться по месту своего рождения тоже Трухильо; есть же у нас люди по фамилии Москвитины или Новгородцевы... Получил такую фамилию, к стыду великого Юлия Цезаря, и мерзкий бандит Рафаэль Трухильо.
Теперь он свергнут; город снова стал Сан-Доминго, но топонимисты всего мира занесли эту поучительную историю в свои картотеки и анналы.
Я мог бы долго перечислять один за другим такие западно-европейские топонимические истории и «дней минувших анекдоты». Я мог бы добавить к ним столько же наших отечественных происшествий. Но несколько их я уже приводил и ограничусь, пожалуй, одним случаем. {117}
«Прекрасно озеро Чудское!» — всем памятна эта строка из стихотворения поэта Языкова. Оно лежит на севере Псковской области, на ее границе с Эстонией. По своему названию оно не одиноко: под Ленинградом есть станция Чудово. Неподалеку есть несколько деревенек, называющихся Чудиново. Далеко, в Пермской области, имеется Чудская гора... Откуда такое пристрастие к именам с этим корнем?
У Александра Блока в одном стихотворении говорится о России:
Чудь начудила, да меря намерила...
Поэт играет здесь созвучностью между распространенными в языке глаголами и двумя древнерусскими этнонимами, именами живших рядом с Русью финских племен. Имя «меря», вероятно, родственно черемисскому «мари» — «мужчина», «муж», «человек»; это «мари» стало теперь и русским наименованием народа, который до революции звался «черемисами». Оно значит «люди», — на свете бесчисленное множество
Что же до «чуди», то история этого этнонима сложнее. Славяне называли «чудинами» финнов, главным образом западных, но порою и других. Но взяли они это слово из совсем других — германских — источников.
Славянам и русским были хорошо известны восточные готы, древнегерманское племя, обитавшее одно время в наших южных степях, в Крыму и поблизости. Сами готы называли себя «тьюдд»; слово «тьюдд» значило «народ», то есть было почти что синонимом черемисскому «мари»: «народ» и «люди» — одно и то же.
Русскому слуху это германское «тьюдд» звучало и слышалось как «чудь»: именно от него образовалось затем наше слово «чужой» (первоначально — «чудской, не русский»), а также — «чудить» — «поступать не по-нашенски, нелепо», «чудак» и т.п.
Когда же готы исчезли с горизонта восточных славян, наши предки перенесли их русское название на других своих соседей — иноплеменников. Так «чудью» для них стали финские племена Севера и Северо-Запада; так и лежавшее в их землях огромное, богатое рыбой {118} озеро стало Чудским озером... Довольно занятно, что название это, если стать на историческую точку зрения, значит, собственно, «готское»; готы тут и не бывали...
Древнее «тьюдд» имело свои судьбы и в других языках. Оно по сей день живет в итальянском «тедеско» — «немец», во французском «тюдеск» — «грубый, неуклюжий, варварский»...
Вот вам и «прекрасно озеро Чудское»!
А польза?
Честно говоря, я думаю, что вы узнали немало довольно любопытного. Но может встать вопрос: а пользу какую-нибудь знание этих курьезных историй и сведений приносит, или это просто забава ученых мужей для тренировки ума, вроде раскладывания этакого «ученого пасьянса»?
Есть во Франции, между городами Шартром и Орлеаном, обширная область Бос (Beauce) — плодороднейший край, житница страны. История Бос всегда была полна неясностей.
Вот, например, местные легенды рисовали древнюю Бос покрытой дремучими лесами. Историки и археологи страстно протестовали: не было там никаких лесов! Но ботаники колебались: может быть, не было, может быть, были...
И тогда Альбер Доза (это имя я уже упоминал) предложил проверить дело данными топонимики.
Доза рассматривает само слово «Beauce». Оно оказывается связанным с кельтскими словами, означавшими «лесная прогалина», «лужайка в лесу». Оно так же происходит от кельтского слова, означавшего «светлый», как современное французское «поляна» — «клэрьер» от «клэр» — «свет»... Там, где есть лесные поляны, не может не быть леса. Это — раз.
А кроме того, на территории Бос встречается великое множество названий, селений и урочищ, за которыми стоят — теперь уже не кельтские, а латинские — слова, значащие: «лес». Брий'e — это в прошлом Бргиа Сильва — Бригийский лес. Грюйе — Кр'oдиа Сильва — Кродийский лес... Если бы нынешний Брянск лежал на совсем пустом месте, среди чистого поля, одно его имя — Дьбрянск — было бы доказательством {119} того, что в былые дни он тонул в лесных дебрях. Так же и тут.
Вывод оказался ясным: безусловно, область Бос была некогда лесистой, и ее леса изобиловали веселыми светлыми полянами, лужайками, опушками... Споры прекратились: топонимика разрешила их.