Имя мне — Легион
Шрифт:
— Ладно, — согласился я. — Только предупреди, когда снова пойдешь вниз. Буду сидеть в рубке, авось не прогонят.
Он хлопнул меня по плечу.
— Спасибо. Теперь я спокоен.
— Э, брат, да ты трусишь?
— Трушу.
— Что так?
— Беда одна не ходит. Слушай, старина, я готов поить тебя пивом хоть до второго пришествия, только ты меня подстраховывай, ладно? Что-то мне не по себе, ей-богу. Может, это просто полоса неудач? Как думаешь?
— Может быть.
Еще
— Судя по картам изотерм, здесь самое подходящее место во всей Атлантике, — сказал я. — Единственное, чего я побаиваюсь… Впрочем, неважно.
— Чего ты побаиваешься?
— Видишь ли, магма — вещь очень капризная.
— Что ты имеешь в виду?
— Неизвестно, что произойдет, если выпустить ее на волю. Но вообразить можно все что угодно — от Этны до Кракатау. Поскольку предугадать исходный состав магмы невозможно, результаты ее взаимодействия с водой и воздухом могут быть самыми неожиданными.
— Но ведь нам обещали, что все будет в порядке, — возразил Мартин.
— Не обещали, а подводили к мысли. Правда, грамотно подводили, тут им надо отдать должное.
— Боишься?
— Еще бы!
— Думаешь, не выкарабкаемся?
— Мы-то выкарабкаемся, но этот чертов вулкан может изменить температуру воды, интенсивность приливов и погоду в масштабе всей планеты. Не буду скрывать, у меня мандраж.
Он грустно покачал головой:
— Не нравится мне все это.
— Возможно, твои неудачи уже закончились, — задумчиво произнес я. — На твоем месте я бы не мучился бессонницей…
— Возможно, ты и прав.
«Возможно», — подумал я.
Мы допили пиво, и я встал.
— Мне пора.
— Еще по кружечке?
— Нет, спасибо. Мне сегодня работать.
— Ну, как хочешь. До встречи.
— Пока. Не вешай нос. — Я вышел из ресторана и поднялся на верхнюю палубу.
Луна светила достаточно ярко, чтобы от надстроек и такелажа падали тени, а воздух был достаточно прохладен, чтобы я застегнул ворот куртки. Немного полюбовавшись на волны, я вернулся в свою каюту.
Там я принял душ, выслушал новости по радио, почитал. Вскоре я начал клевать носом. Положив книгу на тумбочку возле койки, я погасил свет, и корабль, покачиваясь на волнах, быстро убаюкал меня. В конце концов, следовало хорошенько выспаться. Как-никак, завтра нам предстояло разбудить Румоко.
Сколько я проспал? Похоже, часа три-четыре. Внезапно дверь еле слышно отворилась, и раздались тихие шаги.
Сон с меня как рукой сняло, но я лежал, не открывая глаз.
Щелкнул замок. Затем вспыхнул свет, и на мое плечо легла чужая рука, а ко лбу прижался металл.
— Эй, приятель! Просыпайся!
Я притворился, что просыпаюсь.
Гостей было двое. Я поморгал, таращась на них. Затем удостоил вниманием пистолет, отстранившийся от моей головы дюймов на двадцать.
— Какого черта?..
Человек с пистолетом недовольно покачал головой:
— Так не пойдет. Спрашивать будем мы, а ты будешь отвечать.
Я сел, прислонясь спиной к переборке.
— Ладно, будь по-вашему. Что вам от меня нужно?
— Кто ты?
— Альберт Швейцер.
— Это имя нам уже известно. А настоящее?
— Это и есть настоящее.
— Вряд ли.
Я помолчал несколько секунд, затем буркнул:
— Дальше.
— Расскажи о своем задании.
— О чем это вы? Не понимаю.
— Встань.
— Если хотите, чтобы я встал, дайте мне халат. Он в ванной, на крючке.
— Сходи на халатом, только проверь, не забудь, — велел напарнику человек с пистолетом.
Я окинул его взглядом. Нижнюю половину лица гостя прикрывал носовой платок. Такая же импровизированная маска была у второго, и это говорило о том, что передо мной профессионалы. Дилетанты, как правило, оставляют нижнюю половину лица открытой. А нижняя половина куда выразительнее верхней.
Мои гости знают об этом — следовательно, они почти наверняка «профи».
— Спасибо, — сказал я парню, вручившему мне синий купальный халат.
Он кивнул. Я набросил халат на плечи, просунул руки в рукава, подпоясался и опустил ноги на пол.
— На кого работаешь? — спросил человек с пистолетом.
— На «Румоко».
Не опуская пистолета, он легонько врезал мне левой.
— Не пойдет.
— Не возьму в толк, что вам от меня нужно. Может, позволите закурить?
— Ладно… Э, погоди! Вот, бери мою. А то кто знает, что там у тебя в пачке.
Я взял «Уинстон», хотя предпочитаю ментоловые. Прикурил, затянулся, выдохнул дым.
— Все-таки я не понимаю. Растолкуйте, что именно вы хотите узнать, может быть, я и помогу. Мне ни к чему лишние неприятности.
Мои слова, похоже, слегка успокоили гостей. Оба глубоко вздохнули. Парень, который задавал вопросы, ростом был примерно пять футов восемь дюймов, второй — дюйма на два ниже. Тот, что повыше, весил фунтов двести — кряжистый детина.
Они уселись на стулья возле койки. Ствол пистолета смотрел мне в грудь.
— Не волнуйся, Швейцер, — сказал тот, что пониже. — Нам неприятности тоже не нужны.
— Вот и хорошо. Спрашивайте, а я буду отвечать без утайки, — пообещал я. — Начинайте.