Имя мне — Легион
Шрифт:
— Может ли машина вывернуть себя наизнанку и стать Человеком? — спросил Фроста Солком.
— Нет, — сказал Фрост.
Затем продолжил:
— Этого не может быть. Ничего нельзя сделать, и ничто не имеет значения — ни реконструкция, ни защита, ни Земля, ни я, ни вы — ничто.
Тогда машина Бета, которая прочитала всю Библиотеку Человека, перебила их;
— Может ли кто-нибудь, кроме Человека, испытать отчаяние?
— Отдайте его мне, — сказал Дивком.
На фабрике Людей ничто не пришло в движение.
— Отдайте его мне.
По-прежнему не двинулась ни одна машина.
— Мордел, что случилось?
— Ровным счетом ничего, господин. Машины не тронут Фроста.
— Фрост не Человек. Он не может быть Им. — После паузы Дивком продолжал: — Какое он на тебя производит впечатление, Мордел?
Мордел не колебался:
— Он говорил со мной человеческими губами. Он знает страх и отчаяние, которые нельзя измерить. Фрост — Человек.
— Он пережил родовую травму и появление на свет, — сказала Бета. — Верните его в нервную систему Человека и держите там, пока он не привыкнет к ней.
— Нет! — воскликнул Фрост. — Не делайте этого со мной! Я не Человек!
— Сделайте это! — сказала Бета.
— Если он в самом деле Человек, — проговорил Дивком, — мы не можем нарушить приказ, который он отдал.
— Если он Человек, ты должен сделать это для того, чтобы защитить его жизнь и сохранить ее в телесной оболочке.
— Но действительно ли он Человек? — спросил Дивком.
— Не знаю, — ответил Солком.
— Может быть…
— …Я Камнедробилка, — старая машина с грохотом приближалась к ним. — Слушайте мою историю. Я не хотела этого делать, но остановила молот слишком поздно…
— Уйди, — произнес Фрост. — Иди крошить руду!
Она остановилась.
Затем, после долгой паузы между задуманным и совершенным движением, она открыла отсек для дробления и вывалила все его содержимое на землю. Затем повернулась и загромыхала прочь.
— Похороните эти кости, — распорядился Солком, — на ближайшем кладбище в гробу, изготовленном согласно следующим инструкциям…
— Фрост — Человек, — заявил Мордел.
— Наш долг — защищать Его жизнь и сохранять ее в Его теле, — проговорил Дивком.
— Передайте Его матрицу знаний обратно Его нервной системе, — приказал Солком.
— Я знаю, как это сделать, — сказал Мордел, включая приборы.
— Стойте! — прервал их Фрост. — Знаете вы, что такое жалость?
— Нет, — сказал Мордел, — я знаю только, как проводить измерения.
— …И знаю свои обязанности, — добавил он, когда Человек начал дергаться на полу.
В течение шести месяцев Фрост жил на фабрике Людей и учился ходить, говорить, одеваться, есть, видеть, слышать, чувствовать и пробовать на вкус. Он больше не знал системы мер, как это было прежде.
Однажды Дивком и Солком беседовали с ним при посредстве Мордела, потому что Фрост теперь не мог слышать их без посторонней помощи.
— Фрост, — сказал Солком, — многие годы нас беспокоил вопрос; кто истинный Контролер Земли — Дивком или я?
Фрост засмеялся.
— Вы оба и ни один из вас, — произнес он, тщательно обдумав ответ.
— Но как это может быть? Кто прав, а кто нет?
— Вы оба правы, и оба ошибаетесь, — сказал Фрост. — И только человек может понять это. Вот что я вам сейчас скажу. Это — новая директива. Никто из вас не будет разрушать работу другого. Вы вместе будете строить и защищать Землю. Тебе, Солком, я поручаю мою старую работу. Ты теперь — Контролер севера. Ты, Дивком, отныне — Контролер юга. Приветствую вас! Проявляйте заботу о своих полушариях так же хорошо, как это делали мы с Бетой, и я буду счастлив. Работайте вместе. Не соперничайте.
— Слушаюсь, Фрост.
— Будет исполнено, Фрост.
— А теперь я хочу поговорить с Бетой.
Короткая пауза. Затем:
— Фрост?
— Здравствуй, Бета. Послушай:
Из бесконечного пространства В непостижимость бытия Меня уносит ветер странствий — Туда, где только ты и я.— Мне это знакомо, — ответила Бета.
— Тогда продолжи.
И я возьму твои ладони, Почувствую сердечный жар, И радость для меня откроет Та жизнь, которую я ждал.— У тебя на полюсе холодно, — сказал Фрост, — а я одинок.
— Но у меня нет ладоней, — промолвила Бета.
— Хочешь две?
— Хочу.
— Тогда приходи ко мне в Сияющее Ущелье.
А затем продолжил:
— Туда, где Судный день нельзя отложить.
Его звали Фрост.
Ее звали Бета.