Имя мне - Все
Шрифт:
Я чувствую, как меня охватывает отчаяние, огромное и безысходное, и я не могу больше сдерживать слезы. Я бессильно падаю на пенек... Но нет, надо действовать! Может, где-нибудь дальше... в направлении гор... С трудом я возобновляю движение, борясь со старостью, скорбью потери и охватившей меня тревогой. Каждый шаг для меня утомителен, ужасен, изнурителен, слишком тяжел для моих бедных несчастных стариковских ног. Кроме того, меня начинает, мучить голод. Поначалу это всего лишь смутное ощущение, но постепенно оно перерастает в мучительное
Я обессиленно валюсь на сухую, выжженную землю. Бесполезно пытаться добраться до ракеты, чтобы обратиться к последнему запасу антибиотиков.
Бесполезно... Теперь уже поздно пытаться приостановить охватившую меня болезнь. О боже! Как больно! Даже эта ужасная агония не щадит меня. Моя голова пылает, огонь пожирает мое тело. Я закрываю глаза, а когда открываю их вновь, то вижу, как солнце цвета крови садится за горами. Итак, будет ночь! Ужасная ночь. О, моя голова!..
Из оцепенения меня выводит тошнотворно-мерзкий запах, и я вижу свои раны, которые кровоточат и темнеют. Загрязнение вызвало жар и лихорадку, но это уже не имеет никакого значения.
Охваченный ужасом, я сгоняю насекомых, копошащихся на моих ранах, но они возвращаются снова и снова смертельным роем.
Побежденный, я смотрю в небо под порывами ветра. Я смотрю на ночь. Ночь, конца которой я уже не увижу!
Я похоронил свое стариковское тело, изъеденное насекомыми, на месте смерти. Еще один Джон Кларк. Одиннадцатый из серии.
Я, номер двенадцать, вернулся к своим старым делам и заботам, так как знал, что отныне не смогу освободиться от течения Времени. Я кое-как подлатал хижину, починил мебель и навел везде порядок, Я даже провел инвентаризацию остатков лекарств, находящихся в автоматической аптечке. Маловато.
Чтобы избежать ненужных страданий, я взял себе за правило никогда не выходить из дома без термического оружия. Один меткий выстрел отныне сможет избавить меня от ненужных страданий и болезненной агонии. Но, к несчастью, есть то, с чем не может бороться никакое оружие. Это заболевание души. Мучительное воспоминание об Арабелле, которое я храню в своей бессмертной душе. И которое грызет меня, не переставая. О, как я жалею о своем поступке! Я мог бы попытаться починить ее электронный мозг.
Немного терпения, и я, безусловно, добился бы успеха... А теперь!
И птиц больше нет, они так и не вернулись. Если бы они могли вернуться! Я бы все отдал за то, чтобы снова услышать человеческий голос! Даже если бы это было лишь иллюзией!
Я начал болтать во весь голос, говорить неизвестно что... всякие глупости... все, что приходит в голову... Но все это не то... Охотясь у подножия гор, я открыл один уголок, где царило эхо. Обладая воображением, можно было представить, что...
О, конечно, это может показаться смешным, но в условиях одиночества воображение оказывает неплохую услугу. Вчера, например, во время каждодневного моего обеда, я расставил на столе четыре тарелки, представив, что у меня в гостях Бернард и Марго.
И, конечно, Арабелла. Я вообразил, как мы вчетвером весело болтали: обменивались взглядами, мнениями, идеями и открывали друг другу маленькие тайны. А потом, в конце обеда, неожиданно, как снег на голову, появился старина Джо. Глупо, что он мог заставить нас смеяться над его историями, которые мы, к несчастью, уже хорошо знали.
Но это уже не получается, не идет. Я плохо помню лица и характеры. Они ускользают из памяти. Бывают такие моменты, когда я совершенно все забываю и теряюсь, поэтому все рушится и гниет.
И я сижу, как идиот, перед пустыми тарелками и молчащими стульями.
Затем я встаю и подхожу к зеркалу. Здесь я провожу часы, разглядывая свой силуэт и наблюдая за своими жестами. Я громко разговариваю сам с собой, стараясь говорить разумно и уверенно, вступаю в бесконечные беседы и задаю вопросы, отвечая на них сам себе, время от времени пытаюсь возражать голосом своего воображаемого собеседника.
Конечно, я всегда прекращаю это занятие, но оно приносит мне облегчение. Потом я смеюсь и пожимаю плечами.
Я кладу на траву свою ношу, состоящую из свежего мяса, и, присев на корточки, смотрюсь в чистую и прозрачную воду лужицы.
Серебристая поверхность отражает меня. Я любуюсь собой, разглядываю себя подробно и во всех деталях, с восхищением и любовью.
– Добрый день, Джон...
– Добрый день, Джон...
– Хорошая погода сегодня...
– Очень хорошая, Джон...
– Жизнь прекрасна, Джон...
– Прекрасна, Джон...
С дерева слетает лист и падает на мое отражение. По нему пробегает рябь. Мой двойник дрожит, рассыпаясь, и я встаю, говоря себе, что есть очень много того, что я могу сделать в своей жизни.
Бесконечное множество дел! Я был рожден не для какого-то периода времени... Я создатель, творец! Фантазер и мечтатель... Я - Джон Кларк!
Ах, если бы только здесь, на Рока, были бы первобытные люди!
Я бы им показал, кто я такой! А, Джон? Я им покажу, да? Не так ли, я им покажу это?
Я хватаю добычу и бреду к хижине. Да, я им покажу, что может сделать Джон Кларк! А! Если бы здесь было бы какое-нибудь существо, которому-я мог бы внушить свои идеи! Все мои идеи! Только бог знает, есть ли у меня эта идеи! Я построю дороги, мосты, памятники, наземные города! Я буду править в мире своих идей! Я есть я, и я всегда буду Джон Кларк! Великий Джрн Кларк! Вечный и бессмертный Джон Кларк!
Д-Ж-О-Н К-Л-А-Р-К!
Я вижу свое имя, написанное огромными огненными буквами в необъятном небе...