Имя нам легион. Часть 1. Чертово болото
Шрифт:
Заспанный, поёживающийся в тёплой квартире после прохладного утра, в столь ранний утренний час и еще совсем молодой старший сержант, с легкой примесью востока в тонких чертах худого, детского лица обернулся к хозяину квартиры. Коротко кивнув в знак приветствия, сержант продолжал о чем-то быстро тараторить, постоянно расспрашивая Дарью, явно стараясь произвести на красивую женщину благостное впечатление. При этом молодой сотрудник полиции, беспрестанно фиксировал любые её ответы в блокнот, видимо, чтобы еще больше подчеркнуть важность собственного
Вдоволь наигравшись в сурового следователя, сержант, наконец-то переключил внимание на вышедшего из ванны мужчину. Он, не взяв и секунды паузы, продолжил опрос, и ручка с новой скоростью запорхала по исписанному блокноту сотрудника правоохранительных органов:
– Денис Вячеславович это вы, вы или правильно я понимаю? – начал сержант, довольно глупо выстроив первую фразу опроса, из-за своей торопливости, довольно смешно изменив порядок слов.
– А есть сомнения? – вопросом на вопрос, хмыкнул в ответ Денис, пребывая в легкой форме замешательства от визита столь неожиданных и незваных гостей.
– Всё бывает, – философски заметил сержант и, не мешкая перешел к делу, – вы ночью сегодня не видели ничего странного, что могло бы дополнительно привлечь ваше внимание? Ориентировочно в период с трех до четырёх часов ночи?
Про себя Денис усмехнулся, живо представив, как излагает сержанту свой сон и ночное видение, но вместо этого Копылов, не поведший и бровью, естественно, принялся рассказывать другое:
– Разве что компания, расположившаяся под окном…
– С этого места поподробнее, – высокий и статный, молчаливый и задумчивый, русоволосый старший лейтенант, которого весь район знал, как своего участкового, вынырнув из размышлений, с интересом уставился на Дениса, – когда приехали? Во сколько? Как себя вели? Что пили? Что за марка автомобиля? Нас интересуют все подробности.
Копылов почувствовал в этом человеке настоящего, собранного и сосредоточенного профессионала своего дела. Уверенность и опыт проявлялись буквально в каждом слове, в каждом жесте офицера, не смотря на моложавость образа. Даже Денису стало тяжело поддерживать зрительный контакт с участковым, настолько последний обладал пронзительным взглядом глубоких, карих глаз.
В душе что-то предательски кольнуло, сбивая с бизнесмена спесь. Помимо своей воли Копылов почувствовал себя маленьким, нашкодившим сорванцом, пойманным за руку в чужом огороде.
Напряженная обстановка в городе сказалась на опрятности старшего по званию. Это и понятно. Видимо участковому ни единожды приходилось оставаться на работе на ночь. Форменный, полевой китель был измят, но сидел как влитой на тренированном, жилистом теле. Фуражка слегка потеряла форму, а бесцветная кокарда была забавно отклонена в сторону от уставной оси.
Офицер, явно мучаясь бездельем, бездумно вертел в руках пачку носовых платков Дениса, до сего момента внимательно вчитывался в мелко написанную инструкцию на целлофановой упаковке. Его взгляд лишь на секунду оторвался от текста и скользнул по фигуре хозяина квартиры, будто бы оценивая соотношение сил при потенциальном сопротивлении.
Озвучив ряд интересовавших его вопросов, офицер совершенно естественно продолжил малоинтересное чтение, терпеливо ожидая ответы оппонента.
Это мирское, простое занятие, почему то усугубляло образ предельной нервной и физической напряженности участкового и зрительно делало молодого мужчину несчастным. Ко всему прочему по впалым, бледным, веснушчатым щекам богато рассыпалась густая, трехдневная щетина, хорошо видимая при ярком освещении.
– Павел Иннокентьевич – вмешалась в разговор Дарья, очевидно хорошо зная личность представителя власти, – может чаю?
– Нет, нет, спасибо Дарья Сергеевна! – отказался от предложения офицер, полностью отвлекшись от чтения инструкции – Я понимаю, что итак отрываю вас от устоявшегося, утреннего моциона и задерживаю перед работой, а поэтому все очень и очень кратко, на бегу. Так что же вы видели, Денис Вячеславович?
– Только то, что молодые люди развлекались, слушая музыку и о чем-то громко переговариваясь между собой. Даже количество их не запомнил.
– И всё? – разочарованно протянул офицер, явно ожидавший большего набора фактов.
– Всё, – уверенно ответил Денис, к которому вернулась былая уверенность, мельком посмотрев на настенные часы.
Этот мимолетный жест не ускользнул из профессионально обостренного внимания наблюдательного лейтенанта:
– Денис Вячеславович. Я оставил Дарье свой номер. Если вспомните о чем-то более подробно, то позвоните мне, будьте любезны. Олег, пойдем – обратился старший по званию к своему деятельному подчиненному, – Не будем задерживать людей!
– А что собственно произошло? – не сдержал собственного любопытства Денис
– Двойное убийство, – особо не думая, произнес, уходя старший сержант, приоткрывая тайну следствия, – двое с ножевыми ранениями в машине, один ранен и в коме. Двое двухсотых… Один трехсотый…
– Ну! Угомони ка ты свою прыть! – перебил несдержанного коллегу еще более посерьезневший участковый, – город большой. Бывает многое. Не обращайте внимания! – на прощание обратился Павел Иннокентьевич к хозяевам квартиры, и еще раз извинившись за столь ранний, но необходимый визит, вышел на лестничную клетку.
– Ну вот! Опять… – выдохнул Денис, едва за неожиданными визитерами захлопнулась входная дверь.
– О времена, он нравы! – процитировала невозмутимая Дарья кого-то из великих людей и, видимо, не желая больше обсуждать с мужем столь страшные события, решительно проследовала на кухню, чтобы доесть остывший завтрак.
Копылов остался один. Пребывая в раздумьях, он медленно осмотрел коридор, собираясь с мыслями. Чего – то явно не хватало, но чего?
Рефлекторное шмыганье носом позволило хозяину квартиры обратить внимание на исчезновение мелкого, но столь важного предмета обихода.