Имя России. Сталин
Шрифт:
Не насилие над свободой человека, а воспитание нового, всесторонне свободного человека — вот жизненное и политическое кредо Ленина и Сталина.
Что же до того, что в будущем капитализм способен обеспечить человечеству лишь самоуничтожение, — тут Тойнби был в своём прогнозе точен. Мы ещё об этом немного поговорим.
Итак, Россия Сталина — как альтернатива глобальному самоуничтожению — была страшна Мировому Злу — как ведущей силе уничтожения человека в человеке — самим фактом своего существования.
Возможная будущая Россия под знаменем Сталина страшна Мировому Злу ещё больше.
Ведь
В прошлом под знаменем Ленина—Сталина Россия, имея огромные природные богатства, запас человеческих сил и получив — говоря словами Ленина — прекрасный размах, который дала народному творчеству великая революция, создала себя как действительно могучую и обильную Русь.
Если вспомнить опять-таки слова Ленина, то можно сказать, что Россия стала таковой, отбросив прочь всякое уныние и всякую фразу, стиснув зубы, собрав все свои силы, напрягая каждый нерв, каждый мускул… Идя вперёд, она под знаменем Ленина—Сталина собирала камень за камушком прочный фундамент социалистического общества и на этом фундаменте создала такое прочное здание, которое не смогла обрушить даже война.
Россия Сталина работала не покладая рук над созданием дисциплины и самодисциплины, организованности, порядка, деловитости и стройного сотрудничества всенародных сил.
И так пришла к мощи…
Однако Россия после Сталина не сумела удержать эту мощь и пала жертвой тех же антироссийских сил, жертвой которых пал сам Сталин, то есть жертвой внешнего Мирового Зла и его внутренней «пятой колонны», состоящей из «партоплазмы» и
«творческой интеллигенции» с её истерическими порывами…
Если Россия — в её нынешнем виде «Россиянин» и конгломерата «республик» «СНГ» — будет продолжать идиотствовать, её будущее, как и будущее всего мира, плачевно. Её удел — как и удел всего мира — самоуничтожение. Это не я сказал, это «великий» Тойнби сказал — уже почти сорок лет назад.
Но если Россия возьмётся за ум, то она неизбежно вновь воспользуется советом Ленина и, всё ещё имея огромные природные богатства и запас человеческих сил, объединит вокруг себя народы СССР и примется за воссоздание новой могучей и обильной Руси.
Она вновь отбросит прочь всякое уныние и всякую фразу, вновь стиснет зубы и уже не камень за камушком (чему-то мы всё же научились), а в считаные годы обретёт новое могущество, и тогда…
И тогда, во-первых, новой России Иванов да Марий уже не будут страшны никакие исторические передряги, потому что она одержит последнюю свою историческую победу над самым серьёзным своим врагом — народишком Ванек и Манек..
Но Россия Иванов да Марий одержит свою решающую победу лишь тогда, когда не уничтожит этот «народишко», а перевоспитает его — как это завещал нам товарищ Сталин. Ведь и Ваньки с Маньками — тоже наши… Они — хотя и непутёвые, беспутные, но родные наши братья. Они — тоже русские.
Да, Россия Иванов да Марий вполне возможна.
Но возможна лишь под знаменем Сталина!
Ведь знамя Сталина — это не чёрное знамя страха, а Красное знамя веры, надежды, любви и борьбы за умную и весёлую жизнь России…
И эта новая, обретшая самодисциплину, организованность и порядок, обеспечившая стройное сотрудничество всенародных сил Россия вновь станет
надеждой мира и лидером всех прогрессивных сил человечества, не желающих пасть жертвой Мирового Зла, то есть — самоуничтожиться.
Может ли не страшить такая перспектива эти самые силы?
Вот почему они хотят не подчинить себе Россию, а уничтожить её.
И в этом стремлении они имеют самого важного своего союзника — извечную расейскую глупость… Недаром ведь сказано: «Скорлупа беззакония плавает в океане глупости»…
Не означает ли это, что русскому народу пора умнеть?
РОЛЬ РУССКОГО народа в создании Российской державы всегда была ведущей и решающей. Но роль русского народа — особенно его великорусской и украинской ветвей — оказалась решающей и в разрушении Российской державы в 1991 году. И, начав разрушать своё «Большое гнездо» в XX веке, русские продолжили разрушение его в XXI веке. И разрушают его по сей день…
К мадам Хакамаде я испытываю чувство, близкое к физической брезгливости, — настолько она чудовищно, нечеловечески бесстыжа, бесстыжа во всём… Но она, со ссылкой, правда, на своего отца, высказала однажды мысль, которая периодически мешает мне, как мешает вылезший гвоздь в сапоге. Сравнивая разные народы, Хакамада рассуждала в том духе, что Япония — это-де монолитный бетон, Европа — умелая кирпичная кладка, а вот Россия — бочка с песком. И как только «обручи», сковывающие Россию, лопаются, она тут же рассыпается.
Любая броская фраза — не более чем фраза. И в этой «фразе» Хакамады тоже есть много
неточностей, начиная с того, что и монолитный бетон даёт трещины, а надёжно сработанная и верно эксплуатируемая бочка будет веками прочна.
Однако «хакамадный» образ России хотя и обиден для нас, не так уж — кое в чём — и неверен. Действительно, внутри России всегда имелся и имеется по сей день не только потенциал созидания и объединения, но и потенциал гибели и распада.
Я не могу — как бы мне того ни хотелось — назвать Петра Леонидовича Капицу безупречным патриотом. Но русская жилка в нём всё же была, и родился и жил он в России. Потому он и понимал, что «творческий потенциал нашего народа не меньше, а даже больше других, и на него можно смело положиться». Потому и приводил в подтверждение этой своей мысли тот факт, что «за все… столетия нас никто не смог поглотить…».
Так-то оно так, но вот другое, фактически документальное свидетельство такого глубоко русского и глубоко знающего Россию человека, как Леонид Павлович Сабанеев. В конце семидесятых годов XIX века он, знаменитый охотовед, в монографии «Волк» писал:
«Крестьяне наши, вследствие недостатка предприимчивости, к тому же лишённые опытных руководителей (выделение моё. — С. К.), почти беззащитны от волков. Кроме того, наши поселяне отличаются ещё чрезвычайной беспечностью: целая деревня, например, поручает своё стадо увечному или юродивому пастуху или мальчишке-подпаску, которые, конечно, не могут служить надёжной защитой при нападении хищников. Между тем как в Германии при первом известии о появлении хищника все