Имя твое - Тьма
Шрифт:
— Ты проспорил! — сообщил Меф.
— Ладно-ладно. Бутылка вина с меня.
— Две!
— Хорошо. Итак. Романтическая сторона этели, — закинув ногу на ногу, Лил задумался. — Как бы это объяснить то…
— Как есть?
— Как есть не получится, — отмахнулся недовольно демон.
— Давай я, — предложил Мефистофель с улыбкой. — В конце концов, я не такой циник как ты.
— Уж кто бы говорил!
— Я и говорю. В любом случае, романтическая сторона, касающаяся этели, а теперь еще и Андры такова. Чистокровный демон, не находясь на территории княжества, всегда страдает в течение шести часов. Начиная от головной боли и заканчивая смертельным приступом. Этели для демона это вторая половинка, спасающая его от правила двенадцати. Взамен этели получает силу, здоровье, неуязвимость, повышенную регенерацию. В общем, всё то, чем характеризуются обычно демоны.
— И где здесь романтика? Или вы оба не знаете значения этого слова?
— Романтика здесь заключается в одном пункте. Пока рядом с демоном есть этели, он никогда не будет одинок.
— Это ты поэтому сделал Андру своей этели? — не особо поверил Эльен в такой исход.
Лилиар едва заметно качнул головой. Потом добавил уже вслух.
— Нет. Я вспомнил об одном самом замечательном качестве, которое получает этели, связанная контрактом с демоном. Этели будет жить до тех пор, пока жив демон. Ее можно ранить, поскольку абсолютной неуязвимости в нашем мире не бывает, а вот убить не получится.
— Почему?
— Жизненная сила. Жизненная сила демона будет заполнять тело и лечить его столько раз, сколько потребуется, — пояснил Меф. — Именно поэтому ты и заключил контракт?
— Точно. По условиям, она хочет дожить до двадцати пяти лет.
— Совершеннолетие кровной ведьмы?
— Угу.
— А как насчет циничной правды? — напомнил о своем существовании Эльен.
— Этели для демона — нескончаемая батарейка, живой щит, допинг и таблетка от головной боли, — пояснил Лилиар негромко. — Ну и естественно, ключ, отпирающий любой замок. Нет в мире такой силы, которая могла бы удержать демона, если его призывает этели.
— И? Всё это сразу?
— Нет, — на этот раз ответил Мефистофель. — Есть три уровня контракта. На первом, общем, временном, ведьма для демона только таблетка от головной боли. Какое восхитительное сравнение, — себе под нос буркнул уже он сам. — А сама получает от демона только гарантию жизни. На втором этапе, бессрочном, ведьма вручает демону свою жизнь. Впрочем, как и он сам. В этом случае, они становятся друг для друга щитами и допингами. Что один, что другой могут передать свои силы на любые расстояния. Ну и, наконец, на третьем этапе, когда ведьма отдает свою душу… демон становится практически всесильным. Правда, не буду лгать, ведьма тоже получает от этого кучу бонусов.
Эльен что-то пробормотал себе под нос. Уловив слова «Главное только, чтобы не дурно пахнущие», демоны дружно рассмеялись.
— Ладно. В любом случае, — Мефистофель взглянул на спящую Андру. — Девочка — твоя этели, поэтому никаких поползновений с моей стороны не будет, можете оба не переживать. Едем дальше. Лил, откуда ты знаешь о регалиях?
— Девочка рассказала.
— Чудной ребенок. Я знаю точное местоположение лишь одного артефакта. А она?
— Всех трех. Это было условием нашего контракта.
— И что будем делать? — после довольного длительного и немного неуютного молчания задался Мефистофель вопросом.
— Пойдем вместе, — отозвался Лилиар спокойно. — Ты же знаешь, я к власти не рвусь совершенно. Я ее, сам знаешь, терпеть не могу. Поэтому, найдем регалии. Андра укажет на них мне, чтобы контракт формально был исполнен. А потом их заберешь ты.
— Ты думаешь, Ваал и Шакс так легко дадут нам это сделать? — уточнил Эльен.
— Я уверен, что ничего легкого в этом походе не будет, — отозвался Лил негромко. — Поэтому, предлагаю на этом ночные посиделки закончить. Со всем остальным разбираться в рамках похода. А я забираю девушку и отправляюсь спать.
— С девушкой вместе? — Меф покосился украдкой на спящую рыженькую. — Неужели, у вас уже такие отношения?
Лилиар пожал плечами и ничего не ответил.
Промолчал и Эльен, понимая, что друг в очередной раз ввел в игру долгоиграющие планы. Оставалось только надеяться, что от этих планов не пострадает сам Лил и рыжий котенок…
Стоило Андре открыть глаза, как вокруг появился уже знакомый кабинет с припорошенными пылью полками.
— Почему у меня такое паршивое ощущение, что всё самое интересное со мной происходит во сне?! — с долей капризного возмущения в голосе потребовала она у пустоты ответа.
И вокруг зазвучал мужской смех. А после этого, в том же кресле-качалке появился мужчина. По крайней мере, Андра так думала. Она снова не могла сказать, как он выглядит, не могла увидеть цвет его волос или глаз, не могла описать даже себе его фигуру. Ничего. На нее смотрел обезличенный мужчина.
— Я бы сказал, что ты рыжее недоразумение, — произнес хозяин кабинета дружелюбно. — Но рыжей, к сожалению, назвать тебя уже невозможно.
Андра возмущенно фыркнула.
— И тебе тоже? Что вы все прицепились к цвету моих волос? Мне нравится! А кому не нравится может идти… может идти… — под насмешливым взглядом, окончание фразы Андра проглотила.
На нее смотрели снисходительно-насмешливо, но было понятно, что стоит перейти какую-то определенную границу. И… ничего уже не поможет.
— Умная девочка, — похвалил мужчина свою гостью. — А волосы. Ты не рыжая. Рыжая — это склад ума, определенный образ поведения, стереотип характера. Ты только притворяешься рыжей.
— Это еще почему?
— Ты слишком осторожна. А рыжие могут ляпнуть, а потом уже смотрят, что из этого получилась.
— И всё? Только из-за этого?!
— Нет, конечно. Рыжие любознательны и экспериментаторы, стремятся познать всё вокруг. А ты как тихая серая мышка сидишь в своей норке и выглядываешь оттуда, только чтобы проверить путь вокруг. Рыжие безрассудны. А ты вначале думаешь. И для того, чтобы поступать без оглядки и с сорванными тормозами, тебе нужна подпитка.
— Что-то многовато ты обо мне знаешь, — нахмурилась Андра.
— А я смотрю на тебя. Всегда. Не могу отвести от тебя глаз.
— Врешь! Если бы это было так, я бы заметила!