Имя - уже знамение

Прижимаю девчонку своим телом к кровати. Она, как ужик, ерзает подо мной, пытаясь выскользуть.

Стараюсь бедрами жестче вдавить её в матрац, чтобы успокоилась. Но малышка из сопротивления лишь больше поддаёт вперёд тазом, упираясь своим лобком в мой восставший келдыш.

Каждое её движение только сильнее распаляет меня, усиливая желание обладать ее нежным девичьим телом. Все реальнее вижу картину, где она совершенно нагая извивается подо мной, умоляя меня не останавливаться…

Твою

ж еблядь, у меня срабатывает ощущение, что внутри щёлкает из положения в положение индикатор "хочу/не хочу". Хмыкаю от того, что одна часть меня отзывается - "хочу", а вторая, как "иерихонская труба" ревет - "не хочу".

– Почему ты мне отказываешь?
– возбужденным шепотом шелестит девчуля, своими мягкими губами прикасаясь к мочке моего уха.

– Не хочу жалеть о случившемся, - тихо, сдерживая внутри себя животный рык, отвечаю я и вдыхаю аромат её волос.

– Ты специально демонстравно пренебрегаешь мной, да?
– злится моя неугомонница, стараясь поднять свои бедра выше, чтобы выдрать из-под меня свои стройные ножки, которые я держу своими.
– Я что совсем тебе не нравлюсь? Ты меня не хочешь, как женщину, да? Причина в этом?

– Все наоборот, моя милая! Очень нравишься! Очень хочу!
– с дрожь в голосе выдыхаю я.

– Тогда возьми меня! Я требую! Я хочу этого!
– томно хныкая, произносит моя малышка, выгибаясь дугой и прикасаясь к моему лицу своими нетерпеливыми пальчиками, быстро и страстно осыпая его поцелуями.

– Нет, милая! Не хочу, чтобы мы оба жалели о случившемся, - шепчу нежно.

Одной ладонью хватаю обе её руки за запястья и поднимаю над нашими головами, второй мягко поглаживаю девичью спину, стараясь её успокоить. Она со стоном выгибает свое тело.

– Я никогда не жалею о том, что делаю. Я хочу этого, Олег! Ты слышишь? Хо-чууу!
– жёстко и требовательно выдаёт девчуля.

– Малыш, это просто порыв. Через время ты можешь встретить человека своей мечты. И будешь жалеть, что когда-то поддалась этому порыву, - произношу вкрадчиво, стараясь убедить девушку.

Чувствую, затихла. Пыхтит, но лежит молча, о чем-то думает.

– Все, пусти меня. Я хочу встать. Ты совершенно прав! Все верно, ты не единственный мужчина на земле. Уверена, есть и круче!

Лёжа на кровати, наблюдаю за тем, как она встанет, поправляет на себе одежду, подходит к двери. Уже в проёме оборачивается, нервно покусывает нижнюю губу, смотрит на меня пристально своими лазурными глазами, в которых плещутся капли хрусталя.

– Не нужно меня провожать! Ни сейчас, ни завтра!
– произносит категорично с обидой, как маленькая девочка, у которой только что забрали любимую игрушку.

Как она и просит, провожать ее не выхожу. Слышу, как хлопает дверь. Все, я её отпустил…

До нового года всего два дня. Зима в этом году выдалась снежная и морозная. На всех возможных в метель порах мчусь в свою деревню.

Возвращаюсь из города с продуктами и очередным новым генератором на случай непредвиденного "тёмного дозора", который у нас в глубинке случается нередко.

– Да, приятель, в такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выпустит. Заметать стало изрядно, утром видимость еще была нормальная, - говорю сам себе.

Пролетаю остановку, буквально через километр от неё мой поворот. Краем глаза вижу под хлипким навесом фигуру. Вроде, женскую. Судя по светлой одежде, точно баба.

Ближайший автобус будет только завтра утром. Чего она тогда там стоит? Заплечная? Маловероятно. В этом месте "цыпочки" дальнобойные никогда не стоят. Попутку ждёт? Так сегодня в это время и в такую пуржищу вряд ли кто машину погонит в дорогу.

Всё эти мысли буквально за секунды проскакивают в моей голове. Торможу. Сдаю задним ходом. Подъезжаю к остановке. Метёт так, что уже ни зги не видно.

Женщина стоит спиной, вжалась в угол хлипкого убежища.

Выхожу из машины. Подхожу. Трогаю за плечо рукой. Мгновение.

Получаю по голове чем-то тяжелым. На несколько секунд дезориентируюсь.

Потом хватаю ее и роняю на землю. Прижимаю собой. Руки ее крепко держу своими.

На меня из-под капюшона и шапки лупают огромные голубые глазища, а в них хрустальные озеро. На припорошенных ресницах нижнего века сверкают слезы.

Пухленькие губки кривятся от желания закричать, но девчуля молчит.

На белых щеках выступают ямочки.

Боже, да это совсем ребёнок.

Одним рывком поднимаюсь. Вторым - за капюшон поднимаю человеческого детёныша.

Открываю дверь машины и запихиваю "неждану" в салон. Вижу рюкзак. Его кидаю на заднее сидение.

Сажусь сам. Срываюсь с места.

– На разговоры и объяснения времени нет. Ты зря здесь стоишь. Транспорта до завтра точно не будет. Околеешь тут от холода. Найдут только труп заледеневший, - без приветствия зло рычу я.

Дальше летим, что есть мочи, потому что попасть в снежный занос в наших краях проще простого.

Нам до моей деревни ещё километров пятнадцать пилить. Хорошо, что десять из них по лесу, там хоть не так заметает, а вот последние пять идут по открытому пространству полей.

Не успеем проскочить все, пиздец.

Варианта два - ждать подмогу или идти пешком по снежной целине.

И конечно же, нам не везёт. Несколько переметов удается проскочить.

Километра за три до деревни, забуксовав окончательно, все же встаем.

Девчонка всю дорогу сидит молча, только глазищами своими поглядывает.

Открываю дверь авто, пытаюсь выйти и тут же практически по колено проваливаюсь в снег. Тихо чертыхаюсь.

Обхожу машину, понимаю, копать нет смысла, потому как дальше все равно не проехать.