Имя - уже знамение

Евгеника Мара

– Сюрприз - это хорошо. Молодец, Нежданчик! Вы на их машине поедете?

– Ну…Ой, Олег, извини у меня то вторая линия…

– Стоп, Нежа! Ты что собралась ехать сама за рулем на своей машине?
– слышу, как голос Олега резко меняется.

– Ойц, Олеж, ну и чего то здесь такого. Дорога то практически прямая. Выедем мы то рано утром, засветло. Неспешно после обеда то и приедем, ну или ближе то к вечеру, - стараюсь говорить,

как можно спокойнее, чтобы ещё больше не рассердить Олега.

– Нет, я тебе не разрешаю, - категорично заявляет мужчина.
– Ты сама так далеко ещё ни разу не ездила. Трасса тебе не городское движение.

– Олег, ну почему же не ездила то? В прошлый раз то по 200-ти километров в одну и в другую сторону то проехала. И в Репино я три раза то ездила уже на своей машине то. И после городского то движения трасса уже мне то и страшна. Ну ты же сам то так говорил, Олежа, - напоминаю, начиная раздражаться.

– Нет, Неждана, - с напором в голосе произносит Олег.
– Я сейчас Ивану позвоню, если он не уехал из города, то поедешь с ним. Я понятно говорю?

В ответ только угукаю, мысленно мечтая о том, чтобы водитель Олега успел уехать. И оказывается, что силы небесные меня услышали. Минут через пятнадцать снова раздается звонок Борисовича.

– Неж, к великому моему сожалению, Иван вернётся только в воскресенье. Может все же перенесешь поездку на понедельник, а? Спокойно поедете с водителем, будете весело болтать всю дорогу, - нервно, но более миролюбиво произносит Олег.

– Очень бы, Олежа, я то хотела поступить, как ты то просишь, - говорю, стараясь произносить слова более смиренным тоном, - но не получится. Дочь Марии то работает. Да и я, если ты то не забыл, улетаю в четверг то.

– О дне твоего вылета помню, Неж, - сделав паузу, произносит Олег.
– А почему вас муж Ольги не может отвезти?

– Он то в пятницу работает. Да и у них то нет автомобиля, - отвечаю спокойно, понимая, что мной одержана безоговорочная победа.

Этот и вечер накануне моей самостоятельной поездки в деревню мне приходится набраться терпения на моральную долбежку и ценные указания Олега.

До деревни доезжаю не очень быстро, потому что согласно указаниям Борисовича каждые 100-о километров останавливаюсь на отдых.

С одной стороны вроде и раздражают эти постоянные остановки, с другой - они необходимы, потому что вместе со мной и Олей в деревню едет и ее пятилетняя дочка Катя - внучка Марьи, о которой женщина даже и не знает.

К дому Захара подъезжаем тихо. Некоторое время сидим в машине молча. Катя спит на заднем сидении в детском кресле, которое пришлось взять на прокат.

Оля, волнуясь, покусывает губы. Я тоже сильно переживаю.

– Оль, давай подышим с тобой то квадратом, а то меня нервяк то тоже пробивает, -

предлагаю тихо, чтобы не разбудить девочку.

Мы несколько минут дышим на четыре счета. Потом все же выходим из машины. Прошу Ольгу постоять на улице, сама иду в дом к Марье.

Женщина занимается ужином. Увидев меня, вскидывается от радости.

– О Боже, кто к нам пожаловал, Снегурочка. Здравствуй, красавица моя! Какими судьбами к нам? Борисович же, насколько мне известно, ещё в командировке, - говорит Марья, не давая мне вставить в ее слова и пяти копеек.

Вдруг Мария бросает взгляд в окно. Вижу, как она столбенеет, её подбородок начинает дрожать.

Я быстро набираю воды и протягиваю стакан женщине. Марья пьёт крупными глотками, потом оседает на скамью. Теперь её заставляю дышать со мной на четыре счета.

Восстановив дыхание, выходим из дома. Мать и дочь обнимаются и рыдают, как две белуги. Я, стоя немного в стороне, тоже утираю слезы.

– А чего вы все плачете?
– вдруг раздается детский голосок.

Первой в себя приходит Оля, вытерев слезы, она оборачивается к дочери.

– Это от радости, малышка моя! Иди ко мне, я тебя с бабушкой твоей познакомлю, - говорит Ольга дочери и представляет Катю Марьюшке.

Немного придя в себя, мы заходим в дом. Марья хлопочет вокруг своих девчонок. Я, смотря на них, украдкой утираю слезы радости. Через время приходит Захар. Знакомится с дочерью и внучкой Марьи. Мы все вместе ужинаем, разговариваем о жизни, хихикаем над детскими высказываниями Кати.

Оставляю Олю и Катю у Марьи с Захаром и к 22-м часам еду в дом Борисовича. Немного жду пока согреется вода в водонагревателе, принимаю душ и забираюсь в постель Олега, прикрываю глаза, представляю, что он рядом со мной.

"Интересно, нарушит Олег свое правило или нет. Все же он переплюнул моего отца и всех братьев. Да, точно ему одному за пятерых под силу взорвать мозг. Нет, надо что-то делать с его бесконечными нравоучениями, - думаю, прижимаясь лицом к подушке, которая пахнет моим любимым мужчиной.
– А, вообще, реально, нужен ли мне этот ментор с его бесконечными воспитательными нотациями? Может и хорошо, что он не сделал мне предложение руки и сердца, а я ему свою девственность не умудрилась предложить? Может и прав Андрей, вдруг мне встретится другой человек, который увидит во мне женщину, будет менее зациклен на правильном, меньше станет думать о безопасности жизни и нравственных аспектах взаимоотношений".

Не успеваю сама себе ответить на заданные вопросы, как ровно в 22-а часа раздается рингтон, который мной установлен на Олега.

На первых его звуках моё сердце подскакивает к горлу, в ушах начинает учащенно стучать пульс, по телу рассыпаются мурашки волнения.

Улыбаясь и втягивая носом с наволочки его запах, заставляю себя не торопиться отвечать на входящий звонок Борисовича.

"Досчитай, Нежка, до десяти. Не торопись. Пусть Олег немного поволнуется. Ты же все же девочка. Можешь и покапризничать немного," - говорит мне мой внутренний голос, напоминая, что после приезда в деревню мы уже несколько раз разговаривали.