Имя всего Сущего
Шрифт:
А затем рядом встала, ухватившись за край двери, Джанель. Подняла засов и с грохотом опустила его на место, одновременно с тем, как в дверь ударили осколки льда. Джанель налегла на дверь, и преграда содрогнулась.
– Твой меч! – выкрикнула она. – Бей сквозь дверь. Ничто не может противостоять Уртанриэлю!
Он выхватил кинжал, и тот мгновенно превратился в тонкий меч из белого серебра.
Крик Уртанриэль вонзился ему в уши – о, это был рев сирены, способный соперничать с любым завыванием шторма. Она вопила, чтобы он уничтожил эту женщину. Кричала, чтобы он уничтожил что-то за спиной в таверне. Орала, чтобы он уничтожил дракона. Уничтожил любую магию. Любого, кто разбирается в магии. Уртанриэль пела песню хаоса и ненавидела
Он не обратил внимания на ее вопли.
– Пригнись! – крикнул он Джанель.
Та подчинилась. И он вонзил лезвие по самую рукоять. Дерево поддалось, словно это была бумага, а не закаленный огнем дуб. Затем что-то массивное ударилось в дверь. Здание содрогнулось, и воздух наполнился ревом.
Он вытащил Уртанриэль. Лезвие покрывала сине-фиолетовая кровь. И там, где она капала на землю, образовывались ледяные кристаллы.
– Что нам… – Кирин повернулся к Джанель.
– Драконица еще жива! – Джанель схватила его за мишу, оттащила подальше от двери и, упершись ногами в брусчатку, прижалась к стене. Комнату наполнил воющий, шипящий шум. На двери наросли толстые слои льда, а камень фундамента треснул и застонал.
Наконец шум ветра снаружи стих. Джанель опустилась на мокрую землю, ее дыхание застывало в воздухе. Кирин сел прямо перед ней, держа в руке Уртанриэль. Рядом капала вода. Лошади фыркали, пытаясь успокоить друг друга, а огнекровки подались вперед, пытаясь выяснить, в чем дело.
После долгого, тягостного молчания Кирин сказал:
– Ты могла бы упомянуть, что дракон направляется к нам.
– Да… – выдохнула она, потирая голову рукой. – Могла бы, но есть одна проблема.
– Какая?
– Это не тот дракон.
1: Преступники из Барсины
Провинция Джорат, Куурская империя.
Через два дня после того, как Кирин Де Мон был принесен в жертву Ксалторату
Когда Кирин вернулся в таверну, его – или ее – встретила волна вопросов. Гости хотели получить ответы. Что это был за шум? Он напугал лошадей? С лошадьми все в порядке? Неужели погода ухудшилась? Кто-нибудь проверял лошадей? Не хотят ли огнекровки присоединиться к ним в баре? [11]
11
Вопрос: Как угадать, что человек, с которым вы разговариваете, не джоратец?
Ответ: Если вы общаетесь уже пятнадцать минут и собеседник не начал рассказывать вам о своих лошадях – это не джоратец.
Последнее предложение звучало серьезно.
– Буря слишком сильна, чтобы путешествовать, – громко объявила Джанель. – Не пытайся уйти.
Кирин приподнял бровь, но спорить не стал. Теперь внутри всех удерживал ледяной покров толщиной в несколько футов. А снаружи поджидал разъяренный дракон.
Просто обычный вечер в таверне.
Вероятно, не было смысла пугать толпу тем, что они не могли исправить. Кирин тоже сомневался, что он мог бы помочь, пусть даже и с Уртанриэль, но одно он знал точно: любые разговоры об убийстве дракона стали значительно менее спорными.
Но если снаружи был не тот дракон, то где же был тот?
После того как все вернулись к напиткам и болтовне, Джанель побрела обратно к жрецу Вишаев и бросила сумку Кирина на стул.
– Эйан’аррик снаружи, – прошептала она брату Коуну, – и она закрыла льдом вход в таверну.
Кирин сел и уставился в свою миску. Он задумался, сколько провизии запасено в таверне и хватит ли ее надолго. Как местные жители воспримут распределение или, еще хуже, нехватку еды?
Нет, Кирин не собирался позволить дракону заманить его в ловушку. И полные ненависти песни Уртанриэль показали присутствие могущественной магии. Кирин не мог быть уверен, реагирует ли Уртанриэль на волшебников или на наличие одного или нескольких Краеугольных Камней, но меч давал ему смутное представление о направлении, достаточное для того, чтобы сделать обоснованное предположение. Уртанриэль хотела смерти Коуна столь же сильно, как хотела убить дракона, Джанель или старуху, которая занималась лошадьми.
Эти люди не были столь уж беспомощными, как казались [12] .
– Эйан’аррик здесь? Уже? – Коун наклонился вперед, понизив голос, как и Джанель до этого. – Прошло так мало времени после боя. Если она так быстро пришла в себя…
– Не «если», – сказала Джанель. – Она пришла в себя, и это очень плохое подтверждение тому, как трудно навсегда убить дракона. Она даже двух дней не побыла мертвой. И мы понятия не имеем, выздоравливают другие драконы быстрее или медленнее.
12
Обратите внимание, что Кирин уже вложил Уртанриэль в ножны. Судя по всем отчетам, которые я когда-либо читала, если он не держит клинок в руке, то он и не должен его слышать, однако он ее слышит.
Это ужасно. Есть какие-то причины, по которым Кирин взаимодействует с этим мечом не так, как остальные?
Кирин нахмурился:
– Она была мертва два дня назад? Как это произошло?
Джанель вздохнула и огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что на нее никто не смотрит.
– Я ее убила. – И добавила: – Честно говоря, мне очень помогли.
– Итак… Давай посмотрим, правильно ли я понял. Вы заманили меня сюда с помощью комбинации подкупа и логики. Существует некий гипотетический дракон – Мориос, – и, по твоим словам, он готов в любую минуту уничтожить Атрин. И есть Эйан’аррик – совсем гипотетический дракон, – который преследует тебя. Потому что ты была достаточно груба для того, чтобы убить ее два дня назад. – Кирин придвинул к себе миску и ложку. – Нет смысла беспокоиться о вашей первой проблеме, пока вы не разберетесь со второй. Я ничего не пропустил?
Джанель нахмурилась, глядя на него:
– Нет.
– Тогда ответь мне вот что. Если этот дракон – Мориос – направляется к столице Джората, почему ты не обосновалась в Атрине и не попросила Хранителя Врат отправить меня туда? Мы бы уже были на месте. Когда я прибыл, я не видел Хранителя, дежурившего по эту сторону Врат. Так что, если только у вашего Привратника не выходной и он не пьет в баре, мы не сможем открыть отсюда ворота. Зачем заручаться моей помощью здесь – даже если я и соглашусь, – если для того, чтобы добраться до Атрина, потребуется два месяца? Что останется от города к тому моменту, как мы туда прибудем? [13]
13
Ничего. Вообще ничего не останется.
Джанель и Коун снова обменялись взглядами.
– Так. Прекращайте это, – сказал Кирин. – Если ты думаешь, что я во что-то не поверю или не смогу что-то принять, просто расскажи мне обо всем. Я через многое прошел и многое повидал. Я мастер принимать невозможное.
– То, как трясутся твои руки, говорит об обратном, – возразила Джанель.
– Это нормальная реакция на нападение дракона!
Коун откашлялся:
– Иногда конкретные действия выглядят очень плохо, если мы не знаем контекста, который поможет интерпретировать их. Для примера, если бы кто-нибудь сказал мне, что вы убили императора Санда…