Имя заказчика неизвестно
Шрифт:
— Богатые — не такие, как мы с вами.
— Точно, — улыбнулся олигарх. — Так вот, я с Валерием Сергеевичем общался немало и могу сказать точно — он миллионер, ему книжками на жизнь не было нужды зарабатывать. Вообще у богатых людей ведь весьма специфическая жизнь. В некоторый момент, когда заработано уже столько, сколько не истратить за всю жизнь, многие из них начинают движение в обратном направлении.
— Я вас не понимаю.
— Что же тут непонятного? Они строят планы и придумывают себе хлопоты, суть которых сводится к одному: каким бы образом поскорее разориться.
— Вы это серьезно?
— Абсолютно. Я тут общаюсь частенько с одним лордом, с Джорджем Мактавишем, слышали про такого?
Денис покачал головой.
— Как же так? — даже расстроился Клеонский. — Ну ничего, еще непременно услышите. Так вот, он миллионер во втором поколении. Это тяжкий груз. Он мне рассказывал про своего дядю. Разориться было мечтой его жизни, и нужно отдать ему полную справедливость — этот добрый человек достиг предела своих стремлений самым безукоризненным образом. Он это сделал при соучастии целой кучи воров, которые обворовывали его магазин, покупателей, которые брали исключительно и планомерно в долг, и — пожаров, испепеливших те товары, которые не были растащены ворами и покупателями.
Денис слушал эту ахинею (или не совсем ахинею?) и пытался понять, к чему клонит Аркадий Олегович. Юкшин был богат и от скуки придумал политическую партию, на которую стал тратить собственные деньги?
Вообще-то мертвый Юкшин Дениса, признаться, мало интересовал. Больше волновали живые Улов, Златкин и, будем надеяться, живой же Похлебкин. Он подумал: если у Клеонского в самом деле мощная служба безопасности, не исключено, что они постоянно держат в своем поле зрения Златкина, Улова, а значит, и «Глорию» с самого начала всей этой дурацкой истории. Так знает ли он заодно, где на самом деле находится Похлебкин? Если он жив, конечно… М-да, риторический вопрос.
Тут Клеонский вдруг перегнулся через столик и прошептал:
— Слушайте, Денис, окажите любезность. У меня в Москве жена. Отвезите ей письмо, а? — Он незаметно для окружающих показал сыщику краешек конверта в кармане пиджака.
Денис покачал головой.
— Нет? — тихо сказал Клеонский.
— Нет, — повторил Денис. — Даже объяснять не буду почему.
…Елки-палки, думал Денис уже в самолете. Ну и жизнь у человека. Неужели он под таким колпаком, что не может ни через кого письмо отправить?! Есть же электронная почта, экспресс-почта. Нет, никому не верит.
Конечно, с другой стороны, на самом деле за этим конвертом могла быть какая угодно провокация. Скажем, если Денис его не вскрывает, а там лежат наркотики, и на границе это обнаруживают? Или если он вскрывает, изучает, потом запечатывает, в Москве передает адресату. Но то, что письмо читали, становится известно Клеонскому, и таким образом Денис себя полностью дискредитирует.
«…До Вологды я добирался с пересадкой в Москве. Денег в наличии оставалось немного. В столице у меня имелся сослуживец Виктор Беспалов. Он служил водителем БМП, я же, будучи сержантом взвода пехоты, очень часто мотался с Виктором в рейды. Походная жизнь сближает. Это была дружба, проверенная невзгодами и скрепленная кровью. Сейчас Беспалов был заместителем председателя клуба ветеранов войны в Афганистане. В запасе у меня имелся целый световой день, и я просто обязан был навестить своего старого друга. Если бы не злополучная цепь событий, изменивших мою жизнь, кто его знает, когда нам было бы суждено увидеться снова. В некоторой степени я даже был благодарен судьбе.
Виктор встретил меня в своем офисе, больше напоминающем комнату политической учебы любой воинской части. Повсюду на стенах были развешаны плакаты и фотографии парней в военной форме. Еще до войны у Виктора имелись хорошие шансы вести спокойную жизнь. Родители его имели хорошую работу в столице. Парень ни в чем не нуждался. Хочешь денег — пожалуйста, хочешь учиться в престижном вузе — нет проблем. Однако служба несколько сменила жизненные взгляды. Виктор выбрал свой путь и, кажется, не жалел об этом. Мы по-братски обнялись.
— Привет, шурави. Сколько зим, сколько лет! Как поживает старый афганский волк? Некоторые духи там, в Афгане, наверное, тебя еще помнят.
— Да ладно, нечего прибедняться. Номер твоей БМП тоже остался в их памяти. Ох и наварили мы каши тогда! Жаль, что оставшихся в живых сейчас нет рядом.
— Не говори, Леха. Знаешь, я с некоторыми связь поддерживаю. Ты вот только куда-то пропал. Почему не приезжал на последние встречи? Все дела, наверное?
— Прямо в точку. Измотался я, Витя, как последний паршивый пес.
— Ну что же, коллега. Твой неожиданный визит надо бы отметить.
— Я вообще-то в Москве проездом, но время до отправления еще есть. Так что давай пойдем куда-нибудь в соседнее кафе и выпьем грамм по сто за светлую память погибших братьев. Пусть они простят, что нам тогда повезло больше.
Через несколько минут мы уже сидели за маленьким столиком в уютной забегаловке и оживленно вспоминали события нашей тревожной молодости. Мне не хотелось отвлекать друга от работы, но этого требовали обстоятельства. Впрочем, Виктор искренне был рад нашей встрече.
— Слушай, Витек, у меня к тебе дело есть небольшое. Я еду в Вологду по заданию одного товарища, тоже «афганца». — В душе оставался неприятный осадок. Приходилось лгать, скрывая истинную цель визита. Но я не имел никакого морального права впутывать кого-либо в свою не очень чистую игру. Случись мне проиграть, я один в этом буду виноват. — Понимаешь, Витя, мой друг разыскивает своего потерянного сослуживца. Я обещал ему помочь. Тем более что появилось свободное время. Того парня зовут Дмитрий Панкин. Мой знакомый служил с ним где-то под Кандагаром, приблизительно с восемьдесят пятого по восемьдесят седьмой год. Хотелось бы отыскать этого парнишку и передать ему кое-что.
— Ну это, Леха, задача в принципе поправимая. У нас есть банк данных в компьютере. Нажми на кнопку — и получишь результат. Хочешь, через часик все выясним?
— Хорошо. Времени у меня в обрез. Будет лучше, если я подожду тебя здесь. Закажу графинчик беленькой, еще закуски. Нам ведь есть о чем поговорить. Однако, если имеются сложности, говори откровенно, я все пойму.
— Да что ты! Это часть моей работы. Для тебя все сделаем быстро и без проблем. Ну ладно, жди, я скоро буду.
Виктор исчез в проеме дверей. Я достал из кармана купленную незадолго до этого свежую газету. В кафе было тепло и уютно. Аппетитно пахло свежесваренным кофе. Посетители переговаривались вполголоса о своих делах. На улице, усыпанной опавшей листвой, вечно спешившие куда-то прохожие семенили, зябко поеживаясь от пронизывающей сырости. Москва жила своей привычной жизнью, полной забот и тревог. В этом огромном городе, как ни странно, я чувствовал себя спокойнее и увереннее, чем в своей тихой провинции. Сменив обстановку, мне удалось на время развеять невеселые мысли. Все шло привычным чередом, и это вселяло надежду.