Иначе. История одного путешествия
Шрифт:
– Да понятно, понятно.
– И не сильно остро чтоб было.
– А это важно, – заметил Пашка и сказал что-то женщине на английском. Она кивнула и продолжила суетиться у шипящего котла.
Еда оказалась очень вкусной, не дорогой, но острой.
– Поверь мне, это совсем не остро, – сказал Пашка, попробовав пару кусочков из моей тарелки.
Я попробовала пару кусочков из его тарелки и поняла, что он прав. Рот горел от остроты, из глаз текли слезы. Я выпила несколько стаканов воды, съела мороженое, но даже пару часов спустя мне все еще было некомфортно.
Тайская еда острая – это я запомнила навсегда. Когда ты несколько раз проговариваешь, что тебе нужно приготовить не остро, прям совсем не остро, прям вот вообще ни капли перца, тогда она сносно острая, а если промолчишь, то тут в твоей тарелке откроется портал в ад.
В зоопарк Кхао Кхео мы приехали ближе к полудню, предварительно заскочив на рынок в соседней деревушке, где набрали кучу какой-то травы, морковки и еще чего-то непонятного.
Я увидела этот парк и сразу поняла, о чем твердил мне Пашка. На огромной территории животные свободно перемещались, без клеток и заборов, находясь в естественной среде обитания.
Вся купленная трава и овощи предназначались для них. Я радовалась как ребенок, когда какое-нибудь невиданное животное резво скакало за мной по пятам, чтобы я покормила его с рук травкой. Мой внутренний ребенок ликовал от восторга.
Под тенью густой тропической растительности солнце не жарило так сильно и находится в парке было комфортно. Мы переезжали на мопеде от одной локации к другой до самого вечера и это не надоедало.
– Паш, а дай мне порулить, – вдруг осмелев сказала я.
Пашка осмотрелся вокруг, оценив обстановку. Людей рядом с нами не было, как и другого транспорта. Широкие ровные дорожки позволяли совершать безопасные маневры.
– Ну ладно, садись. Вот это газ, тут тормоз.
– А передачи как переключать?
– Передачи переключать? – Пашка удивленно вскинул бровь, – передачи не нужно переключать, тут коробка автомат.
– Славненько, – кивнула я головой и вскочила за руль. Пашка сел сзади.
Я надавила на газ и мопед сорвался с места. Деревья мелькали по сторонам с бешеной скоростью.
– Не так быстро! Не так быстро! – кричал Пашка.
Мы проехали одну парковку, затем другую, съехали на небольшую асфальтированную дорожку, которая, петляя, уходила в глубь джунглей и плавно поднималась в гору. Я остановилась на небольшом пятачке и заглушила мотор.
С пятачка открывался вид на гору и небольшой кусочек долины внизу.
– Ты меня прям удивляешь, – восторженно произнес Пашка.
– Да, немного умею, было дело на мотоцикле ездить училась, – скромно произнесла я.
– А выше, что не поехала? – кивнул Пашка в сторону уходящей круто вверх тропинки.
– Я же сказала, немного умею.
– Не плохо для не много умеющей. Съездим повыше?
– Давай.
Мы поменялись местами и Пашка поехал вверх по сужающейся тропинке. Вскоре мы выехали на ровную площадку, с которой открывался вид на живописную долину. Полному обзору мешали деревья и хотелось забраться повыше, но мопед ехать в крутую горку отказывался, тем более с двумя пассажирами.
Солнце клонилось к закату, и мы поехали назад. Не доехав до основной туристической дороги, Пашка затормозил и съехал на обочину рядом с невысокой пальмой.
– Что-то случилось? – спросила я, выглядывая из-за его спины.
– Вот смотри, – указал он пальцем куда-то вперед.
– Куда смотреть?
– На пальму. Видишь?
– Что нужно увидеть?
Пашка слез с мопеда и подошел к дереву, с которого свисала огромная связка зеленых бананов.
– Вот что, – указал он двумя руками на бананы.
– Ну бананы, и что?
– Ну как что? Ты когда-нибудь ела бананы прямо с дерева?
– Не трогай, Паш. Мы находимся на территории парка, тут нельзя ничего рвать, к тому же они совсем зеленые. Пусть спеют, обезьянки потом съедят.
– Ну нет, – возмутился Пашка, – как можно увидеть банан на дереве и не попробовать его?
– Это неправильно. Ты же не заходишь в России в чужой огород и не срываешь без спроса, к примеру, яблоки.
– И откуда ты такая правильная взялась? – фыркнул Пашка и сорвал один банан, – последний раз предлагаю, будешь?
Я сердито покачала головой и наигранно отвернулась.
Пашка начал чистить банан. Банан был совсем зеленым и чистится не хотел, но Пашка оказался упрямей банана и, сняв кожуру, почти целиком запихал его в рот и начал жевать, тут же изменившись в лице.
Я наблюдала за его мимикой.
– Ну что, вкусно? – не сдерживая смех спросила я.
Пашка отвернулся и выплюнул банан в кусты. После достал воду и прополоскал рот.
– Эксперимент провалился, – грустно сказал он и сел за руль мопеда.
– Пусть это будет тебе уроком, – похлопала я его по плечу, и мы поехали к выходу.
Парк закрывался. Площадки, где раньше гуляли животные опустели. Мы выехали из парка, и ворота за нами закрылись.
В Паттайю мы вернулись уже в полной темноте. Пашка затормозил у нашего отеля, и я вдруг поняла, что настолько устала, что умудрилась уснуть сидя на мопеде, который двигался по автомагистрали со скоростью свыше ста километров в час. Я поднялась в номер, упала на кровать и уснула не раздеваясь.
Следующим утром Пашка разбудил меня в 7.30.
– Через пол часа завтрак, – бодро сказал он, – пойду пройдусь, а ты вставай, встретимся в ресторане.
– Чертов будильник, – недовольно прорычала я, когда за ним захлопнулась дверь.
Я не только уснула в одежде, а еще умудрилась ни разу за ночь не пошевелиться, проснувшись в той же позе, в которой уснула. Ощущение было такое, будто по мне проехал автобус. Немного посидев на кровати, я собралась с мыслями и пошла в душ.
Душ вернул силы и бодрость духа, но стоя перед зеркалом с расческой в руках я проклинала влажный тропический климат, благодаря которому мои волосы отказывались слушаться, и я становилась похожа на пуделя.