Иная реальность
Шрифт:
Отличные оценки учебных стрельб Кирилла удовлетворили. Но надо бы ее на хатежинское стрельбище разок-другой вывезти.
– - Из Стечкина хочешь попробовать?
– - Не стоит. Будет еще более шумно и дымно. Да и незачем понапрасну боекомплект изводить. У нас и так его не густо.
– - Навыки стрельбы от меня получила?
– - От кого же еще? Ты же ведь очень хотел, чтобы твоя женщина умела стрелять. Теперь будет все, как ты захочешь.
– - Тот, самоходный, в "порше" тоже все может?
– - Без проблем. Его навыки и умения почти как
– - Почему бы и нет? Автомат ему может пригодиться, если он разберется с ним не хуже тебя. С виду он боец хоть куда.
– - Я все равно лучше, потому как более совершенный образец эффектора.
Допытываться у Вирты насчет ее личных тактико-технических характеристик Кириллу почему-то не захотелось и он повернул разговор в иную плоскость.
– - Там в шкафу остались кое-какие Дашкины вещи. Ее бюстгальтер и брюки, я думаю, тебе вряд ли налезут. Но остальное надо бы примерить.
– - Мне еще много чего понадобиться.
– - Могу себе представить! После того как подпишем акт приемки кластера и, вообще, устроимся на месте, съездим в город за всем тебе необходимым. С автомобилем ты тоже сможешь управиться?
– - А как же!
– - Тогда тебе понадобятся Дашкины права и документы. Будешь ты теперь, Вирта, в миру носить имя и фамилию гражданки Дарьи Незванцевой. Хорошо бы еще тебе ее общегражданский паспорт иметь. Надо бы к ней домой съездить.
– - Кто бы был против такого, но не я, Кирилл, сам понимаешь. И без вести пропавшей наша Дашка никогда не будет числиться.
– - Запускай реактор, Вирта Незванцева. Будем делать тебе подправленные и хорошо подчищенные документы, потом взрывчатку из того, что останется. Между прочим, кроме бензина тебе больше ничего не понадобится? Селитра там, нитриты-нитраты-фосфаты?
– - Зачем? Минеральных остатков вполне достаточно. Ты лучше думай, что захватить с собой, нам здесь долго задерживаться не стоит.
– - Знаю. Давай иди одевайся и болтай поменьше. Разговорчики в строю.
Оделась Вирта, к удивлению Кирилла, довольно быстро. Она даже успела воспользоваться Дашкиной косметикой, обнаруженной ею в дальнем углу шкафа. От оттенка губной помады Кирилл поморщился, но остальной облик любимой женщины одобрил. Дашкина широкая белая юбка до колен, свободный, с засученными рукавами свитер, естественно, принадлежавший Кириллу, Дашкины чулки, туфли на низком каблуке и хвост на макушке сделали ее похожей на девочку-подростка. Как раз, чтобы разъезжать на "гольфе".
Но пока на нем Кирилл с Леоном поехали за Дашкиным паспортом. Ее скорбная разумом матушка, если покойница успела забрать ее из больницы, не могла доставить ему каких-либо хлопот. Хотя Кирилла старуха кое-как узнавала, но большей частью она помнила лишь то, что происходило много лет назад. Ночь, день, утро -- для нее не имели никакого значения: она все равно не забывала, что происходило с ней и окружающим миром два или три часа тому назад.
По пустым предрассветным улицам города Кирилл с Леоном, обгоняя поливальные машины и одинокие дежурные троллейбусы, быстро добрались через центр до Дашкиной окраины. Припарковались в соседнем дворе.
Работаем. Вперед, Леон. Подъезд, кодовый замок. Лестница. Все чисто.
Кирилл чувствовал близкое присутствие пса, теперь охранявшего его с тыла. И они оба не ощущали ни малейшего намека на возможную опасность: в квартирах на нужной им лестничной площадке живых и бодрствующих человеческих существ не было. Их окружали только тела, погруженные в сон. Дальше в соседних подъездах кто-то не спал, но не здесь.
Ключи, фонарик, коридор, в трехкомнатной квартире ни единой живой души. Тело на кухне.
Так-так... Дашку они вытащили из дома. А матушку ножичком кухонным. Наверняка, на нем отпечатки Дашкиных пальцев. Ой, как славно и складно мои гебисты рассчитали: сначала мать-старушку зарезала, потом любовника, что замуж не брал, и сама руки от тоски на себя наложила. Версия бытовой уголовщины -- комар носу не подточит, не то что ментовка и районный суд. А мы им версию подпортим и пальчики дочери вытрем. А можно и круче сделать.
Кирилл забрал тощую пачку Дашкиных документов из серванта, взял из ее сумочки в прихожей права в новенькой кожаной обложке, вернулся на кухню, где вынул нож из груди убитой и вложил в ее руку. Пальцы гнулись легко -- трупное окоченение еще не наступило. Затем он открыл на полную все четыре конфорки газовой плиты, задернул занавески и поставил на подоконник зажженную свечу.
Свеча горела на окне и будет гореть, пока воздушно-газовая смесь не достигнет необходимой концентрации для взрыва. Версия еще лучше, чем гебистская: безумная старуха решила отравиться газом, но зарезалась. Свечка ей поминальная. Упокой, Господи, душу новопереставившейся рабы твоей и спаси люди твоя, что проживают по соседству. Пусть это станет первым прощальным салютом в Дашкину честь. Второй салют на противоположной окраине города он постарается провернуть куда более эффектно.
Так же незаметно, как и добирались сюда, Леон и Кирилл вернулись к машине. Ничего и никого подозрительного они не почувствовали. Их тоже никто не видел в густом предрассветном сумраке на окраине в городском районе, спавшим тяжелым сном беспробудного пьяницы-забулдыги.
О гаражном пленнике Кирилл не забыл и теперь собирался отдать тому должное. В гараже при виде Кирилла с собакой мордатый малый от силы лет семнадцати от роду принялся мычать и дергаться всем туловищем. Шел парнишке в ту пору, похоже, восемнадцатый год, но в данный конкретный момент хозяин гаража легонько ткнул его в лоб, малый затух и обгадился. Потом Кирилл вынул кляп, снял алюминиевую проволоку, стянувшую руки засранца потуже, чем милицейские наручники, взяв за шкирку прислонил к стене, но тот с воплем рухнул на бетонированный пол и стал, извиваясь телом как червяк, обнимать Кирилла за ноги: