Иная Русь

Кожедуб Александр Константинович

Что ж, из сказочной ойкумены, увенчанной Олимпом, наша земля как раз и может показаться невероятно холодной и необъятной. Тот же Геродот, описывая Скифию, отметил, что в этой стране нет ничего необычного, кроме рек, ее орошающей. В. О. Ключевский, который обратил на это внимание, добавил от себя, что «никакая другая особенность нашей страны не оказала такого разностороннего, глубокого и вместе столь заметного действия на жизнь нашего народа, как эта речная сеть Европейской России».

Но вернемся к скифам.

Об этом народе много написано у самого Геродота, с ними воевал Александр Македонский — и они едва ли не первыми на южной границе славянского мира создали сильную державу, о воинское могущество которой разбивались армии не одних греко-македонцев. Так может, скифы и есть предки славян? Можно было бы

присоседиться, кто проверит, что там было на самом деле несколько тысячелетий назад, — но язык, язык! Скифы были тюркоязычными, этот факт сейчас не вызывает возражений. Правда, знаменитый Нидерле разделяет скифов на собственно скифов, тех самых, что ходили походами, принимали послов Александра Македонского и сами отправляли послов к великим царям тогдашнего мира, — и скифов-пахарей, возможно, славян, которые находились под влиянием греко-скифской культуры. Их называли сколотами, тех славяно-скифов.

Конечно, скифы те и скифы эти жили на южных землях нашей страны, но это еще ни о чем не говорит. До скифов были киммерийцы, после скифов — сарматы, затем страшный удар гуннов смешал народы, разбросал их по всему свету. Однако многие исследователи считают, что славяне хотя и клонились под натиском киммерийцев, сарматов, скифов и гуннов, но, тем не менее, неуклонно и последовательно возвращались на свои исконные земли. Так где же они, эти земли?

Придется вернуться еще на несколько тысячелетий назад. По археологическим и лингвистическим источникам, самая ранняя область жизни носителей древней индоевропейской культуры в четвертом — третьем тысячелетиях до нашей эры локализируются в южнорусских степях (опять эти степи!), на юго-востоке Европы и северо-востоке Передней Азии. В третьем — втором тысячелетиях до нашей эры индоевропейские племена двинулись в Европу, а через Кавказ и Центральную Азию — на Индостан. Постепенно и последовательно формировались определенные этнические единицы, а проще говоря — народы с присущими только им культурами. Однако сколько еще неизведанного и загадочного на историческом пути того либо иного народа! Действительно, какие первоисточники у нас под руками? Во-первых, уже упомянутые археологические находки. Во-вторых, лингвистические исследования, особенно сравнительно-историческое языкознание. Третье — фольклорные тексты, которые включают мифологические имена и соответствующие мотивы. Ну и последнее — письменные свидетельства древних авторов: Геродота, Тацита, Плиния Старшего, Цезаря и других. Что касается славянской традиции — это летописи. Казалось бы, последние источники наиболее надежные, но вспомните того же Геродота: там и людоеды, и циклопы, и люди с песьими головами… А вот что он писал о неврах, северо-восточных племенах славян: «У невров обычаи скифские… Эти люди, по-видимому, колдуны. Скифы и живущие среди них эллины, по крайней мере, утверждают, что каждый невр ежегодно на несколько дней обращается в волка, а затем снова принимает человеческий облик. Меня эти россказни, конечно, не могут убедить, тем не менее, так говорят и даже клятвенно утверждают это».

Даже для Геродота истории про волколаков сказки, А Всеслав Чародей? А народные предания? «У нас рассказывали, что был один человек да перекинулся волком, а потом другой человек нашел в гумне воткнутый нож да вынул его, дак тот не мог перекинуться назад, потому что хвост оставался, бывало, едва в штаны утопчет тот хвост».

Это не из времен Геродота рассказ. Всего несколько лет тому назад записано.

Но есть и бесспорные вещи, например — единство основных мифологических мотивов, таких, как «небо — земля», древней семьи, которая дала начало всему существующему. Либо миф о битве небесного бога с подземным. У славян Перун бьет молнией в Велеса, и на землю обрушивается животворный дождь. Или миф о Нептуне-Посейдоне, владыке вод. Индоевропейское d/h/on — «вода», «источник», «криница» связано с древнеиндийским Danu («Дану», «поток»). Как тут не вспомнить названия рек Дон, Днепр, Днестр, Дунай… А мифы, которые рассказывают о сотворении мира из хаоса? Небо — земля, день — ночь, вода — суша, солнце — луна, растения — животные — человек… Это общее индоевропейское наследие.

Специалистов и неспециалистов до сих пор не перестает удивлять близость санскрита, языка древней и средневековой Индии, с прусским и литовским языками. Многое, очень

многое показывает на какую-то первооснову, прародину и праязык индоевропейских народов, но как дойти до них? Да и немало людьми сделано, чтобы туман, окутывающий прошлое, загустел сильнее, чем позднеосеньская тьма.

Однако веда благоспешествует человеку, ведет по всем его земным путям, и до многого он все же доходит, несмотря ни на что.

А что же летописи, первые наши летописи, к которым у нас должно быть наибольшее доверие? К сожалению, «Повесть временных лет» не помнит, откуда и когда пришли славяне в Европу. Она застает наших предков уже на Дунае. Кстати, вот откуда в белорусских песнях (да и не только в белорусских) столько упоминаний о Дунае. Взять хотя бы купальские: «Пятрова ночка невялiчка, ой Дунаю, Дунаю…»

Или вот такая песня:

Девки на Троицу венки вили,А на Купала развивали.На Дунай-речку венки пускали.Свою долю загадывали:— Ой, коли доля — дак зелен сад,А коли бездолье — дак сохни, свянь.

Или эта песня:

Кумилися две кумиченьки,А третья не —Просилися-молилися:— Примите мяне.Как пойдете в зелен сад,Зовите мяне.Как будете цветочки рвать,Сорвите и мне.Как будете веночки вить,Свейте и мне.Как будете на Дунай пускатьПустите и мой.Все венки поверху плывут,А мой на дно пал,Все дружки с войны идут,А мой там пропал.

Действительно, наиболее значительные события не так быстро выветриваются из народной памяти — как и воспоминания о Дунае, где остались могилы прадедов.

Пойду в поле, погуляю,Приду к речке ко Дунаю,Подумаю-погадаю:— А мой татка, соловейка,Отчего ко мне в гости не ходишь?— А как же мне в гости ходить?Зимой, дитя, за снегами,А летом за водами,Зимой, дитя, в возочкеДа в новеньком козыречке,А летом в челночкеДа в беленьком носовочке…

Так вот, из этой придунайской страны славяне расселились в разные стороны света. «По размешеньи же столпа и по разделеньи языкъ прияша сынове Симови въсточныя етраны, а Хамови сынове полуденьныя страны. Афетови же прияша западъ и полунощныя страны. От сихь же 70 и 2 языку бысть языкъ словенескъ, от племени Афетова, нарци, еже суть словене.

По мнозехъ же времянех сели суть словени по Дунаеви, где есть ныне Угорьска земля и Болгарьска. От техъ словенъ разидошася по земле и прозвашася имены своими, где седше на которомъ месте. Яко пришедше седоша на реце имянемъ Марава, н прозвашася морава, а друзии чеси нарекошася. А се ти же словени: хровате белии и серебь и хорутане. Волхомъ бо нашедшемъ на словени на дунайския, и седшемъ в них и насилящемъ имъ, словене же ови пришедшие седоша на Висле, и прозвашася ляхове, а от техъ ляховъ прозвашася поляне, ляхове друзии лутичи, ини мазовшане, ини поморяне.

Тако же и ти словене пришедше и седоша по Днепру и нарекошася поляне, а друзии древляне, зане седоша в лесех; а друзии седоша межю Припетью и Двиною и нарекошася дреговичи; инии седоша на Двине и нарекошася полочане, речьки ради, яже втечеть въ Двину, имянемъ Полота, от сея прозвашася полочане. Словени же седоша около езера Илмеря, и прозвашася своимъ имянемъ, и сделаша градъ и нарекоша и Новъгородъ. А друзи седоша по Десне, и по Семи, по Суле, и нарекошася северъ. И так разидеся словеньский языкъ, темже и грамота прозвася словеньская».