Иная терра
Шрифт:
Толпа будущих студентов переговариваясь двинулась через коридор к аудиториям. Стас чуть приотстал, нервно сжимая кулаки.
«Одно место. Только одно. Либо я лучший — либо я никто. Я должен оказаться лучшим. Слишком дорогое здесь обучение, слишком…»
Экзаменационная аудитория представляла собой обычный учебный зал с жидкокристаллическими экранами, встроенными в одиночные столы, большим головизором-компом за преподавательским столом и широкими зашторенными окнами.
Стас занял место возле самого окна, единственного из всех, которое было приоткрыто. Шум дождя не заглушал усиленного микрофоном голоса
Обществознание — достаточно простая в целом, но очень обширная тема. На подготовку к этому экзамену у Стаса ушло больше всего времени, хотя тестирование по точным наукам для него было сложнее.
Экраны поднялись над крышками столов, на пластиковые накладки перед абитуриентами спроецировались клавиатуры. Первое задание было в форме теста, и с ним юноша справился в два счета. Второе было сложнее — историю он не любил, а в датах часто путался, но твердая уверенность в необходимости лучшего результата сделала свое дело, и Стас, проглядывая законченное эссе, удовлетворенно выдохнул, отдавая команду «отправить».
Самым трудным оказалось третье задание, юридически-политической направленности. Закончив одним из последних, бывший бандит почувствовал себя выжатым, словно лимон, а ведь впереди было еще как минимум два испытания. Впрочем, на четвертом удалось почти что отдохнуть — географию он знал на двенадцать баллов, а уж нарисовать сравнительные политические карты две тысячи тринадцатого, две тысячи тридцатого и две тысячи шестьдесят пятого годов было делом хоть и муторным, но достаточно простым.
Пятое же задание оказалось и вовсе смешным. Тест на знание строения человеческого тела, и «вопрос — ответ» по общей биологии. Расправившись с ответами в два счета, Стас минут пять повозился с тестом и откинулся на спинку стула, вполне довольный собой. Он был полностью уверен, что окажется лучшим.
От нечего делать, юноша начал разглядывать окружающих, со многими из которых ему предстоит вместе учиться. Почти что сразу же взгляд его упал на болезненно худого молодого человека с длинными черными волосами и бледным лицом. Тот не отрывал взгляд от экрана, нервно кусая губы. Стас пригляделся — тест по биологии. Абитуриент явно не знал, как ответить на последние три вопроса, причем судя по выражению его глаз, вопрос поступления для него приравнивался к вопросу жизни и смерти.
«В конце концов, если он запарывается на таком простом вопросе, то меня он точно не обойдет», — цинично отметил для себя Стек, соглашаясь с решением Стаса, продиктованным совершенно иным, давно забытым в этом мире принципом: можешь помочь — помоги! А помочь он мог, биология давалась юноше легко — свой вариант теста он решил буквально за полчаса из отведенных полутора.
Экзаменационная комиссия не отрывалась от экранов своих компов, проверяя ответы абитуриентов. Стас еще раз присмотрелся к вопросам соседа, прикинул правильные ответы, осторожно вытянул из кармана пластиковую карту метро, минимаркер, и то и дело косясь на комиссию, быстро написал: «47 — а, 48 — с, 49 — d», после чего слегка кашлянул.
На языке прочно поселился солоноватый привкус. Губы в это утро Олег искусал уже в кровь. Идиотский тест! Ну зачем, зачем психологу знать устройство растений? Зачем? Все ведь было идеально, все было просто замечательно — такие простые задания, все эти тесты по истории, политологии и юриспруденции, эти забавные сравнительные карты и вопросы по анатомии… Зачем растения-то?
Три дурацких вопроса, из-за которых можно было завалить весь экзамен. Всего три вопроса. Он и так не был уверен, что во всем тесте не сделал ни одной ошибки, а тут еще это! Предположения были, но только предположения, безо всякой уверенности. Что делать?
Горло перехватывала стальная удавка ужаса. Истерзанная губа все же лопнула, и на подбородок сорвалась противная липкая капля. Олег судорожно стер ее ладонью.
Что делать?
От паники, готовой перерасти в истерику, молодого человека оторвал неожиданный звук. В первый момент он нервно дернулся, в следующую секунду ощутил нахлынувшее раздражение — нервы ни к черту, кто-то всего лишь прокашлялся. Но взгляд уже отметил странный факт, и раздражение сменилось удивлением.
Мальчишка лет пятнадцати — и как только на экзамен попал? — как будто бы невзначай показывал ему пластикарту метро, на которой черным маркером значилось: «47 — а, 48 — с, 49 — d».
Сорок седьмой, сорок восьмой, сорок девятый вопросы. Как раз те самые, единственные оставшиеся без ответа.
«Подсказывает? Но зачем? Ответы, скорее всего, неправильные. Хочет подставить, избавиться от противника. Но я предполагал те же ответы. Что делать? Ответить так, или поостеречься? Подсказывает или топит?»
Поймав настороженный, какой-то испуганно-затравленный взгляд черноволосого, Стас ободряюще ему улыбнулся. От парня волнами исходили страх и недоверие. Сосредоточившись, юноша попытался направить на беднягу теплый поток поддержки.
Представить этот поток удалось без проблем, но судя по тому, что выражение глаз визави ничуть не изменилось, эмпатические попытки Стаса вновь остались только в его воображении.
«Ну и черт с тобой, — ворчливо пробормотал Стек. — Не хочешь — не надо».
Пластикарта исчезла в кармане брюк.
«Надо решаться… осталось всего две минуты до конца экзамена… Черт, черт, черт! Поверить или нет? Верить опасно, все лгут и предают. Не верить — а как тогда отвечать?»
Он решился в последние десять секунд. Быстрым движением трижды коснулся сенсорной поверхности экрана. «47 — а, 48 — с, 49 — d».
Теперь оставалось только ждать результатов экзамена.
три дня спустя
— Good morning, give me, please, a bottle of mineral water for one and a half euro, — Стас положил на прилавок несколько монет.
— Что-что? — удивленно уставилась на него миловидная продавщица. Английского она явно не знала.
— Бутылку минералки за полтора евро, пожалуйста, — досадливо вздохнул он. Последняя возможность попрактиковаться не оправдалась.
Расплатившись и забрав из холодильника совершенно ненужную ему воду, Стас направился ко входу на территорию института. Сегодняшний экзамен, иностранные языки, его не особо интересовал — три дня сплошной практики дали о себе знать. Дома с приемным отцом он говорил только по-немецки, а в свободное время бродил по центру и приставал к прохожим с расспросами, изображая английского туриста. Гораздо больший интерес вызывали результаты предыдущего экзамена и новый знакомый, Олег — тот самый парень, которому он помог на обществознании.