– Ни фига себе, стерва, мать её!!! Да как она могла так кинуть вас, Константин Михалыч! Что ж получается, поиграла и бросила? И не любила совсем? Разрешите-ка налью я, прям, нервы одни мне сегодня с вами, блин…
– Лёш, ты это, аккуратнее, утро уж на дворе, выветришься? Ну да ладно, давай ещё по одной… Ох, хорошо пошла, зараза!.. Я, конечно, Лёха, тогда сразу по-быстрому и женился, на девочке одной, мама познакомила… Зачем? А хрен его знает! Что-то доказать себе хотел, наверно… Но только ничего из этого брака не сложилось, живём, как соседи, каждый сам по себе, у каждого своя биография. Даже детей у нас не родилось, Лёха! Хотя, может, и к лучшему, что не родилось… А три года назад, Лёха, тяжело заболела матушка моя, ох тяжело-о-о… Долго промучилась, рак её жрал, ме-едленно жрал, знаешь ли… с особым наслаждением жрал, которое присуще только самой поганой нечисти! Что я только не делал, чтобы сначала спасти её, потом чтобы облегчить её страдания! Сам понимаешь, связей в медицинской теме у меня предостаточно накопилось
за многие годы. В общем, тщетны оказались усилия мои… Не захотел Господь… Так вот, умирала она у меня на руках, друг мой. Ну и решила передо мной исповедоваться напоследок. И… рассказала она мне, Лёха, как много лет назад уговорила Машу оставить меня, чтобы жизнь мне не «портить», так как из разных социальных слоев мы с ней, видите ли, были, да в придачу на «актёрку» Маша училась… Конечно, мой папа – профессор, заслуженным человеком был, «трёшка» у нас на Фрунзенской имелась… А Машу мою бабушка одна воспитывала, с хлеба на воду перебивались… Да и ремесло Маша выбрала бл. дское, как мама любила выражаться…
– Ну, Михалыч… Ну и история! Даже не знаю, что сказать… Ну и угораздило же тебя!.. Врагу не пожелаешь!.. Ну и подсуропил я тебе подарок, и главное – в твою смену, блин! Вот ведь как сложилось! Вот ведь бывает как в жизни! Не знаю прямо, что сказать, не знаю… честно…
– Ну да ладно, Лёха, смену мы с тобой с пользой отдежурили, ночь быстро пролетела. Сколько там? Без четверти восемь уже? Сходи, открой дверь… Сходи, новому дню открой… дверь… Сколько горя и потерь принесёт этот день… Никто пока не знает… Что, уже кто-то пришёл? С кем ты там разговариваешь?
– Да девушку на опознание трупа какого-то дознаватель привёз, зарёванная вся – смотреть страшно! Еле на ногах держится! Вас спрашивает она, по имени отчеству спрашивает… Видимо, вопросы имеются лично к вам, вы же в курсе всего, что здесь происходит…
– Да… иду, уже иду… Кто меня спрашивал здесь? Да, здравствуйте! Да, я Константин Михайлович. А вы по поводу какого трупа собственно? Кого опознавать будем? Женщину убитую? С ножевым? Что ж… пройдёмте, милая девушка… Ну вот, смотрите внимательно только, чтобы не возникло потом всяких… Что, узнали?…Вижу, вижу, что узнали… Вижу… Значит, можно оформлять бумаги… Вы должны будете подписать кое-какие документы… Вы меня слышите?.. Вы понимаете меня???.. Бумаги нужно подписать вам! Возьмите в руки себя, в конце концов!!! Давайте слёзы на потом оставим, а? А то на похороны не хватит слёз… вдруг… вам… Да, кстати, а зачем лично я вам понадобился?
– Вы Константин Михайлович?.. Вы точно Константин Михайлович?
– Ну-у-у-у… По крайней мере, до сегодняшнего утра был им! А что?
– Вы… мой отец…
Стихи
Мысли во вторник
Вот смачивают ангелы бинтыВ вечерних росах, в тишине небес,И нежно прячут их в своих волшебных перьях.Молитвы звук сквозь струи пустотыСтремится в мир, исполненный чудес,Прикосновеньем отторгая от безверья.И каждому земному существуДано познать, дано стремленье – быть,И каждый чувствовал кровящей плотью рваной,Отчаяньем, присущим большинству —Что те бинты способны исцелитьЛадонью ангела приложенные к свежим ранам.
Зима
Исчезли листья, лес уснул,Спит муравейник под сосною,Ручей покрылся сединою,Когда холодный ветер дул,Когда с рассвета до звездыПо пашням снегом засыпало,И солнце вечное дремало,И конь не правил борозды.Зима по всей святой земле,На много долгих дней и мыслей,И на устах собьются числа,Не дав покоя голове.Березы голые дрожат,Мир замер, полон нежной грусти.Зима не каждого отпустит,Надежно за руку держа…
Монолог
(Отрывок из романа «Шурка»)
Как жаль, что я – не смерть! Мне не суметь однаждыНарушить ваш покой в момент какой-то важный.Не выбить из-под ног земли тепло, надежность,Не вычеркнуть одну, последнюю, возможность:Возможность говорить, от счастья тихо плакать,Читая книгу-жизнь, с избытком скрытых знаков,Отчаянно любить, надеяться на чудоИ
слушать пенье птиц, когда весна повсюду,Вскочить не в свой трамвай, забыть перчатки дома,Поздравить с Рождеством случаянных знакомых…Мне суждено одной в несчастных снах сгореть —Не будем вместе мы… Как жаль, что я – не смерть!
От Высоцкого
Вот опять пошла с утра работа —Заполненье чистого листа,И неуемной совестью, до рвоты,Бичевать и вкладывать в уста.Праведной грозою, в понедельник,Выжигать дорогу к небесам…Я не умер, нет! Ведь в самом делеКто-то должен штопать паруса!Ждите! Я приеду в эту среду,Как всегда, небритый и родной.Не готовьте пышного обеда,Поднесите мне стакан с водой!Да приведите лошадь – ох, как нужноМне увидеть добрые глаза!Души лошадей всегда простужены,И уздечки мокрые, в слезах.Сухожилья телефонных линийПусть наполнит нежность. Ну, а больМне оставьте с правдой четных лилий—Им на камне – в наслажденье роль.Дни недели – путь земной, без срока,Шрамы от ошибок и тревог.Жить, ребята – суета, морока!Выжить – непокорности итог!
«Опять сгорело прахом чье-то лето…»
Опять сгорело прахом чье-то лето,Опять кричат в полете журавли,Во снах я вижу умерших поэтов,Ушедших с улиц плачущей Земли.Осенним покрывалом листопадаЗакроюсь, и, как в детстве, задремлю.В молитве, что от Господа наградой,Мне вспомнить бы всех тех, кого люблю.Осыплются оскалов ликования —Не их я в этой повести боюсь.Я не стремлюсь к всеобщему признанию,Я к слога узнаванию стремлюсь.Пусть будет все, как сон в часы рассвета,В начале тайном праведного дня,А если оборвется строчка где-то —За голос чтобы помнили меня.
Мысли в среду
Спроси у листьев, медленно летящих,
Где скрыта тайна солнечного света?
И если осень вежливо позволит,
Расскажут правду и дадут ответ —
Меж мудрых гор, в краю ручьёв звенящих,
В прохладе диких роз поющих, где-то
Уставший дремлет Бог в объятьях воли —
Источник тайны там, других ответов нет…
Осенний каприз
Сказочным рябиновым огнемОбожгло рассеянную осень,И душа опять покоя просит,Плачет темной ночью, светлым днем.Где же вы, былые миражи —Блики искаженного пространства?С вами я теряла постоянство,Раны исчезали, не зажив.Ливней нерастраченную сутьСердце отрешенно принимает,Облака фантазий в лужах таят,Может, позвонить кому-нибудь?
Ночь
Ночь дрожит,Объятьем – одеяло,Крик совы, а может, сердца крик.Не спешитДуша начать сначала,Пересечь условный материк.МатерикТревоги и сомнений,Рук дрожащих и холодных губ,Пыльных книг,Молитв прикосновений,Музыки водопроводных труб.Не спешитДуша хотеть рассвета…Кот мурлычет, остывает чай.Город спит,И лишь тихонько где-тоПолусонный тронулся трамвай.