Инцел на службе демоницы 4: Гарем для чайников
Шрифт:
— Не выложу, — ответил я и, взявшись за бедра, продолжил в них стучаться.
Девчонка немного прогнулась, давая мне себя поудобнее.
— Видишь, не выложит, — вторила моим толчкам Юля. — Так что давай покажи, какая ты опытная и красивая. Чтобы Паша запомнил тебя на всю жизнь…
Глазок камеры загадочно поблескивал в темноте. Закрыв глаза, девчонка выгнулась еще больше и бешено застучалась в ответ, аккомпанируя летающей по гостиной музыке смачными шлепками, хлюпами и стонами. Кажется, я нашел свой потерянный рай в этом чокнутом местечке.
Я был просто на вершине успеха, переживая вместе с этой вечеринкой один из самых
— Ах, хорошо… — простонала она и изможденно скатилась с меня на кровать.
Немного поерзав по простыне, она прильнула ко мне разгоряченным обнаженным телом. С другой стороны придвинулась Юля, которая до этого тактично лежала чуть поодаль, давая нашей нимфоманке закончить с любимым делом. Две пары рук легли на мою грудь, бедра крепко прижались к моим с обеих сторон, согревая получше любого одеяла.
— Так хорошо… — выдохнула Ксюша. — Ты такой хороший!..
Она приподнялась на подушке, сверкая глазами восторженно и даже чуточку одержимо.
— Я решила бросить рай! — торжественно сообщила она. — Он мне больше не нужен! Возьмешь меня вместо них?
Так, а вот это уже нехорошо. Дома у меня, конечно, еще есть место, и кое-кого я бы мог забрать к себе, но для всех места явно не хватит. Пока я обдумывал, как бы помягче ей это объяснить, внезапно вмешалась Юля.
— Ну вот что ты несешь? — она тоже приподнялась на подушке, строго глядя на Ксюшу. — Паша здесь для нашего удовольствия, считай, это его работа. А не хочешь в рай, так вали на все четыре стороны! А Паша вернется к себе домой, он нам ничего не должен.
— Да я понимаю, — помрачнев, пробормотала Ксюша, — пони…
— Тогда и нечего стонать просто так! — перебила Юля. — Радуйся жизни, тому, что у тебя есть сейчас. Мы здесь все благодаря раю, так что имей уважение!
Больше не сказав ни слова, Ксюша плюхнулась на подушку и обиженно засопела. Я погладил ее, немного успокаивая, и она еще теснее прижалась ко мне, буквально обжигая своим горячим телом. На мой взгляд, Юле следовало быть немного мягче, однако ей удалось найти слова, которые не мог найти я. Закрыв глаза, она опустила голову мне на плечо, и я обнял ее свободной рукой. Янтарные волосы, заплетенные на ночь в косу, причудливо свернулись на подушке. Луна кокетливо подсвечивала красную бархатную резинку с золотистой каймой — ту самую, с которой у нас все и началось. И почему-то мне казалось, что эта вещица имеет для Юли значение — возможно, она напоминает ей прошлую жизнь.
Ксюша вскоре мирно засопела, а Юля лежала рядом и ровно дышала, но я чувствовал, что она не спит.
— Можно спросить? — тихо начал я.
— Ты уже начал, — так же тихо отозвалась она.
— Почему ты здесь?
Ее ресницы еле заметно дрогнули — или мне просто показалось.
— Чтобы все исправить, — пробормотала она. — Себя, свою жизнь…
— А тебе для этого точно нужен
— А у меня есть варианты?
С другой стороны сонно заворочалась Ксюша. Следом Юля уткнулась в мое плечо, словно показывая, что разговор окончен. Совсем скоро ее дыхание стало безмятежно ровным. Мне же не спалось — я задумчиво рассматривал ее профиль, сверкающую янтарем косу. Чувство было такое, будто я давно ее знал. Смелостью и открытостью она напоминала Сашу, озорством и кокетливостью — Майю, а тем, как заботилась обо мне, оплетала собой — Алгон. Можно сказать, я получил вместо трех девчонок одну. Может, это и называется идеал? Хотя скажи я это Саше, она бы, скорее всего, меня убила.
Ep. 07. Пионерлагерь неблагородных девиц (VII)
Когда я проснулся, Юля и Ксюша еще спали. Аккуратно выбравшись из постели, чтобы не разбудить, я быстро оделся и отправился на прогулку по своим владениям. Девушки сопели повсюду: на кроватях в соседних спальнях, на диване в гостиной и в комнате с караоке, даже на лежаках у бассейна — казалось, уснули там же, где и отрывались. Сброшенные трусики и лифчики болтались на дверных ручках, валялись на барной стойке и мелькали по углам. Большинство красоток дремали голышом, аппетитно выставив кверху бедра, будто приглашая на утреннюю разминку. Самое ироничное, что я реально не помнил, кого тут трахал, а кого еще нет. Зато я мог зайти в любую комнату, присунуть любой — и все бы были довольны. Вот это и есть сексуальная свобода, где главный вопрос не “можно”, а “кого”.
— Нагибаемся и тянемся… — громко донесся с улицы знакомый властный голос.
Немного озадаченный, я подошел к окну. На поляне перед особняком, словно назло, Кристина и две девчонки делали зарядку. Всего две — столько осталось в ее группе поддержки, остальные же расслаблялись здесь. Таким образом, из тридцати только три не побывали у меня, на мне или подо мной. Очень хотелось это исправить.
— Глубже! — командовала Кристина. — Глубже!..
В такт каждому слову она усердно наклонялась, доставая кончиками пальцев до кед. Упругие бедра в голубых шортиках призывно маячили перед окнами, словно желая своим примером образумить беглянок, чтобы они тоже вышли на улицу и присоединились. Вот только вряд ли у них остались силы — моя гимнастика, которую я устраивал им весь прошлый вечер, была гораздо лучше.
В конце концов, губы — это мышцы, и их тоже можно накачать. А лучший способ накачать губы — делать ими минеты часто и регулярно. Но не надо думать, что я такой уж эгоист — вчера я заботился не только об их губах, но и о мышцах паха, бедер и ягодиц. Со мной девчонки получали комплексную нагрузку, причем гораздо более приятную, чем простая разминка на улице или в спортзале. Да и вообще, кто-нибудь видел, чтобы в спортзале на тренажере стонали от оргазма и кричали, что хотят еще?
— Интересно? — Юля незаметно подошла сзади.
— Она мне кое-кого напоминает, — отозвался я, наблюдая очередной глубокий прогиб Кристины.
Черное кружево соблазнительно выскальзывало из-под шортиков.
— Ты ее трахнул? — Юля с любопытством прищурилась. — Ту, кого напоминает?
В памяти молнией пронеслись скрипучий въедливый голос, затянутые ржавчиной глаза, медная челка и неизменное желание меня убить. А губы вдруг вспомнили безумный вкус ее губ — прямо-таки с душком апокалипсиса.
— Нет. Она ангел.
Юля понимающе хмыкнула.