Индекс убийства. Мишень
Шрифт:
— Не безнадежно, Бредли, — Шеннон положил руку на ее еще не начавший расти живот.
— Шеннон!
— Жизнь думает о жизни, Бредли. Страх во всем. Большой страх смерти, страданий. Большой страх риллиан. Шеннон поможет. Риллиане никогда не придут больше. Шеннон обещает нерожденному Бредли.
Он хотел сделать все возможное для безволосых потомков обезьян, со страхом смотрящих в звездное небо.
41. Послание
На свете есть много ситуаций, когда чувствуешь, что загнан в угол…
Например, когда видишь приближающегося риллианина с оружием в руках, уничтожившим половину колонии, которую ты должен охранять. Можно жить с женщиной, которая пилила тебя каждый раз, когда ты терпел неудачу, и бесилась, когда тебе сопутствовал успех. Можно лежать на краю лесной тропы, освещаемой только вспышками выстрелов, когда партизаны, покинувшие свою засадную позицию, подбирают оружие и добивают раненых американцев.
Или можно сидеть в своей комнате и предвкушать, как в недалеком будущем Маклеод расправится с тобой в профессиональном и личном плане.
А он может это сделать. И сделает обязательно.
— Сэм… — позвала Соня Есилькова.
— Выбрось из головы эту чушь, — прошептал себе под нос Йетс, поворачиваясь к голотанку, стоявшему в нише, который превращал его кухню в уютный домашний кабинет.
— Сэм, — повторила Есилькова, подходя ближе. Радостное выражение понемногу исчезало с ее лица.
— Голотанк, — приказал Йетс, — послания, — и вытянул руку, положив ее на плечо женщине. Он знал, чего она хочет теперь, когда они наконец-то остались одни. Он сделает это наилучшим образом, потому что она заслужила такое обращение, она была лучшим другом Сэму Йетсу во всем мире, и потому что было приятно, что среди всей кровавой сумятицы это еще было кому-то нужно.
Сэму Йетсу нужна была какая-нибудь дыра, куда можно было бы спрятаться, но такой дыры не было. Нигде…
— Ладно, здоровяк, — обиженно сказала Соня. — Если ты не хочешь…
Он решительно и нежно привлек ее к себе и тем заставил замолчать.
Йетс повел носом по ее плечу, не спуская глаз с данных, перелистываемых на дисплее голотанка. Его член был размером с мизинец. Люди, которые думают, что половой акт зависит только от тела, ничего не понимают в этом деле.
Послания от испуганных людей — глав делегаций, боссов из секретариата… сотрудников Безопасности, которые на знали, что Йетс больше не является их начальником, или просто хотели хоть чьей-нибудь поддержки.
— О Господи, — вздохнул Сэм, увидев надпись коричневого цвета. Он твердо поцеловал женщину в губы и отстранил ее, сказав: — Милая, мне надо проверить это. Подожди.
И скомандовал голотанку:
— Содержание досье Джонса Х.Д.
— Правильно, Сэм, — сказала Есилькова, поправляя одежду. — Я как раз…
— Ты останешься здесь, — перебил ее Сэм, схватив за руку. Он развернул Соню к себе лицом, в глазах ее блестели слезы. — Ты — все, что у меня есть в мире, а Джонс… сделал все, чтобы этот мир прожил больше, чем следующие двенадцать часов.
Он провел рукой Сони по своему бедру.
А ярко-оранжевые теперь буквы гласили:
«Комиссар!
С вероятностью 70утверждаю, что причиной был рений из пластин аварийного освещения. Он полностью отключил защиту риллианина. Предлагаю использовать вакуумное напыление рениума на пули — толщина покрытия не важна. Доброй охоты.
Джонс».
Потом шло схематическое изображение полоски аварийного освещения и ряды цифр, которые ничего не значили для Йетса, даже если бы у него была целая жизнь, чтобы разобраться с ними. Маленький ученый выполнил свою работу.
Работой Йетса было устранение риллианина, и Джонс дал ему возможность сделать это, не рассчитывая на одно голое везение.
— Я не понимаю, Сэм, — сказала Есилькова. Она не знала про вопросы, которые Йетс задал Джонсу и на которые Джонс ответил спустя три часа после своей смерти…
— Точно, — пробормотал Йетс, мигая, потому что глаза его внезапно зачесались. — Коротышка здорово соображал. Жаль, что…
Он потянулся к ящику стола, очень осторожно вытащил оттуда острый нож и вручил его Есильковой. Он был гораздо острее, чем требовалось для любой готовки.
— Соня, ты не могла бы отрезать одну из пластинок аварийного освещения? Батареи расположены поверх них.
— Будет исполнено, комиссар, — ровным голосом ответила Есилькова и пошла к двери, захватив по пути стул, чтобы легче достать до потолка. На ее лице выразилось сомнение в наличии здравого ума у комиссара.
У Йетса был лазерный сверлильный станок, он его позаимствовал без особых объяснений два дня назад в Службе Утилизации. Когда запыленная побелкой Есилькова вернулась с полоской, миниатюрный станок уже стоял на столе.
Полоска имела два метра в длину и двадцать сантиметров в ширину, края были остры, почти как нож, и могли легко порезать при неосторожном обращении.
— Ну и зачем это? — раздраженно спросила Соня Йетса, когда тот принялся выковыривать из магазина ТТ патроны один за другим.
Сэм вставил один патрон в кулачки. Тут же из корпуса станка выдвинулся защитный экран и закрыл патрон, но поверх него появилась голограмма — тридцатикратно увеличенное изображение пули, перекрестье прицела резца наведено на ее острый нос.
— Помнишь, как морпех взорвал потолок? — пробормотал Йетс, зажимая кулачками патрон. — Джонс понял, что рениум из аварийных батарей окутал скафандр риллианина и нарушил его защиту.
Станок взвыл — заработали быстродействующие реле, и включился двигатель. На голограмме не было видно самого лазерного луча, но в острие пули появилось идеальной формы углубление.
— Поэтому, если мы покроем пулю рениумом, — продолжал он, вынимая готовую пулю из станка и вставляя другую, еще не обработанную, — нам не придется ждать, когда появится кто-нибудь с плазменной пушкой, чтобы неправильно поступить в правильное время…