Индекс убийства
Шрифт:
Но План существовал, и Карел Преториус готов был претерпеть и худшие унижения ради возвращения своего народа на родину.
Он подошел к массивной двери, которая бесшумно открылась, пропуская его.
В просторной комнате находилось пятнадцать человек. Они сидели за полукруглым столом лицом к двери. Для посетителя был приготовлен отдельный овальный стул. Преториус уселся, не ожидая приглашения. Возраст и опыт научили его осторожности, но сейчас он без колебаний положил руки на подлокотники и откинулся на спинку, хотя знал, что встроенные повсюду датчики тут же начали фиксировать все подряд - вплоть до его пульса и мозговых электромагнитных волн.
Ему не было нужды лгать этим людям, что-то скрывать от Клуба. От имени народа африканеров он пришел сюда, чтобы сказать им правду.
– Мы не совсем удовлетворены результатами испытания, - произнес человек, сидевший за дальним концом стола. Его голос и акцент изменялись специальным электронным устройством, чтобы Преториус не мог его потом узнать. Африканер рискнул предположить, что этот человек - выходец из какой-то восточной страны.
В Клубе состояло гораздо больше членов, чем Преториус сейчас видел перед собой, но ни на одной встрече их не присутствовало больше пятнадцати. Они были отделены от него - и друг от друга, наверное, тоже - призрачными голографическими экранами, которые переливались и вспыхивали мягкими гармоничными тонами.
Несмотря на весь камуфляж, Преториус догадывался об именах некоторых членов Клуба, хотя это, в общем-то, было ему безразлично. Главное, что среди этих людей нет кафров.
В этом он был совершенно уверен.
– Не понимаю, почему вы не удовлетворены, - искренне удивился он. Негативная реакция его… руководителей должна была бы испугать его. Но Преториус не ждал никаких проявлений недовольства и потому сначала даже не поверил, что допустил какую-то ошибку.
– Я знаю, конечно, что вы пользуетесь источниками информации, гораздо более осведомленными, чем я, - осторожно произнес он.
– Но… пресса и мои люди сообщают в один голос, что испытание имело чрезвычайный успех.
Один из членов страдал одышкой, но Преториус не мог определить, кто именно. Долгое время в комнате слышалось чье-то затрудненное дыхание.
– Испытание должно было пройти в ограниченных масштабах, - произнес женский голос, донесшийся от центра стола. Аппаратура искажала его так, словно он доносился из отверстой могилы.
– Были установлены четкие рамки жертв - не меньше трех и не больше двенадцати.
– А их оказалось больше пяти сотен, - подхватил мужчина, сидевший где-то справа. Это у него была одышка.
– Вспышка была локализирована всеми разумными мерами, - хмуро ответил Преториус. Прежде чем произнести что-либо вслух, он дважды повторял каждую фразу в уме.
– Жертв среди других рас, кроме испытуемой, насколько я знаю, не было.
Вероятно, они беспокоились, что масштабы эпидемии привлекли слишком большое внимание. Разве они не понимают, как запутает следствие появление нового вируса, который поражает только арабов?
– Почему погибло так много народу?
– спросила женщина все тем же замогильным голосом. Она словно не слышала предыдущих слов Преториуса.
– Испытание должно было быть ограничено физическим путем, - ответил африканер, пытаясь погладить бороду, которую уже два года как не носил.
– Проводить его планировалось в одном-двух помещениях колонии, полностью изолированных от остального пространства.
В помещении царила тишина. Он чувствовал устремленные на него холодные взгляды пятнадцати человек.
– Кроме того, - продолжал Преториус, - вирус имеет свойство самоограничения. Он не должен реплицироваться больше определенного числа раз, несмотря на идеальные для него условия существования. И в этом плане все прошло безо всяких накладок. Девяносто минут спустя после проведения испытания на территорию колонии прибыл челнок, на борту которого было трое арабов, из них двое - иорданцы. Все они по сей день целы и невредимы.
Ну, не так уж невредимы, конечно. Двое из них, не ведая о трагедии, прямиком поехали на автомобиле в иорданскую миссию, где нашли одни трупы. Один из них бился в истерике несколько дней, а другой до сих пор находился в больнице - когда в миссию приехала спасательная команда, он крепко обнимал труп своей жены.
– Почему вы не ограничились одной комнатой?
– неприязненно спросил кто-то. За голограммой на мгновение можно было различить резкий взмах руки.
– Как вирус вырвался наружу?
Клуб имел доступ ко всей информации, получаемой правительствами и мультинациональными корпорациями, где работали его члены. Они очень редко занимали самые высокие посты. Но власть всегда делилась на формальную и реальную. Здесь, в Клубе, присутствовала только последняя в лице тех, кто сидел перед африканером, отгородившись барьерами из голограмм.
Но они не знали того, что знал Преториус. Они не могли действовать слишком открыто. Именно поэтому он был им нужен, ибо выполнял всю грязную работу. В ближайшем будущем им понадобится весь его народ, когда мир скорчится от боли. Всеми отвергнутый народ снова воцарится в Южной Африке.
– Испытание показало, что мы исходили из двух ложных предпосылок, - очень медленно произнес африканер, потому что наступила самая важная часть разговора. Он всегда быстро учился, что и позволило ему занимать свой теперешний пост. Преториус уже знал, что нельзя говорить недомолвками, иначе эксперты, которые потом будут анализировать его слова, сочтут, что он пытался обмануть Клуб.
– Внешний контейнер, в котором транспортировался препарат, - продолжал он, - был облучен снаружи и стерилен. Вспышки заболевания не зарегистрировано ни на челноках, ни на пересадочной станции номер два, где побывал наш курьер.
Преториус был уверен, что приборы отметят ускорение его пульса в этот момент. Он сам пересаживался на этой станции, следуя из Флориды на Звездный Девон, и только позже понял, какому огромному риску подвергался.
– Внутренний контейнер - баллончик, предназначенный для распыления, очевидно, был заражен.
– Он говорил бесцветным голосом, сдерживая эмоции, - результат многолетней практики.
– Курьер почему-то открыл свинцовый контейнер недалеко от воздухозаборника. Внешний контейнер.