Индиана Джонс и искатели потерянного ковчега
Шрифт:
— Посмотри. Ведь они чего-нибудь стоят, Маркус? Думаю, достаточно, чтобы мне отправиться в Маракеш.
Едва взглянув на фигурки, Броди дружеским жестом положил руку на плечо Инди.
— Разумеется, музей их купит, можешь не сомневаться. Но об идоле — потом. Сейчас я хочу, чтобы ты поговорил кое с кем, Индиана. Эти люди приехали издалека.
— Люди? Какие люди?
— Они прибыли из Вашингтона. Специально, чтобы повидать тебя.
— Кто они такие? — без особого энтузиазма спросил Инди.
— Из военной
— Из военной — чего? Они что, думают, я шпион?
— Ну что ты! Наоборот, им, кажется, необходима твоя помощь.
— Мне тоже необходима помощь: хочу собрать денег, чтобы уехать в Маракеш. Так ты говоришь, эти фигурки кое-чего стоят?
— Об этом поговорим позже, Индиана. Позже. Сначала ты должен встретиться с ними.
Инди остановился у карты Южной Америки.
— Хорошо, если для тебя это так много значит, я, конечно, с ними поговорю.
— Они ждут тебя в лекционном зале, — сказал Броди, и друзья вышли в коридор.
Они не сделали и двух шагов, как заметили идущую им навстречу хорошенькую девушку. Она тащила громадную стопку книг и, казалось, изо всех сил старалась выглядеть прилежной и добросовестной студенткой. Увидев ее, Инди просиял.
— Профессор Джонс, — начала она.
— Да?
— Вы обещали, что дадите мне консультацию, -робко продолжала она, взглянув на Маркуса Броди.
— Конечно, конечно, Сьюзан, я помню.
Броди прервал его:
— Только не сейчас, Индиана. — Он повернулся к девушке: — У профессора уже намечена наиважнейшая консультация, деточка. Так что зайди попозже.
— Да-да, — пробормотал Инди, — к 12 я освобожусь.
Девушка разочарованно улыбнулась и, повернувшись, пошла назад. Инди провожал ее взглядом, любуясь стройными ножками, округлыми икрами, изящными тонкими щиколотками. Броди потянул его за рукав.
— Красотка. И волне в твоем духе, Индиана. Но займешься ей потом, хорошо?
— Хорошо. — Инди неохотно отвел глаза от удаляющейся студентки.
Броди толкнул дверь, и они вошли в лекционный зал. Рядом с кафедрой сидели два одетых в военную форму офицера, которые одновременно повернули голову в их сторону.
— Если насчет военной службы, тоя свое уже отслужил, — пробормотал Инди.
Броди подвел его к мужчинам и сказал:
— Индиана, позволь представить тебе полковника Масгрова и майора Итона. Они приехали из Вашингтона поговорить с тобой.
Итон выступил вперед.
— Рад познакомиться. Я много о вас слышал, профессор Джонс. Вы доктор археологии, знаток оккультизма, владелец редких антикварных ценностей.
— Можно сказать и так, — заметил Инди.
— Впрочем, “владелец ценностей” звучит двусмысленно, вы не находите? — продолжал майор.
Инди взглянул на Броди, который тут же пояснил.
— То, что делает профессор Джонс для нашего музея, всегда находиться в рамках закона. Он ни разу не нарушил Международного
— О. Нисколько не сомневаюсь, — поторопился сказать майор Итон.
— Вы, по-видимому, талантливый человек, — вступил в разговор Масгров.
Инди махнул рукой. Интересно, что им от него надо?
— Вы, насколько я помню, были учеником профессора Равенвуда из Чикагского университета?
— Да.
— А вы не знаете, где профессор может находиться сейчас?
Равенвуд. Его имя с такой отчетливостью напомнило Инди прошлое, что он даже поежился.
— Ходили слухи, что он где-то в Азии, но точно не знаю.
— Кажется, одно время вы были очень дружны с ним?
— Да. — Инди потер подбородок. — Очень. Но вот уже много лет мы не разговариваем. Мы, если можно так сказать, поссорились. — Ничего себе — поссорились, скорее, чуть глотки друг другу не перегрызли. И он сразу вспомнил Марион, образ которой всплыл из самых глубинных слоев его памяти. Марион Равенвуд — девушка с прекрасными глазами.
Военные о чем-то шепотом совещались. Затем Итон повернулся к нему и торжественно произнес:
— То, что я сейчас вам сообщу, должно остаться между нами.
— Разумеется, — ответил Инди. Равенвуд — интересно, причем здесь этот старик? И когда, наконец, эти парни перейдут к делу?
— Вчера, — сказал Масгров, — одна из наших специальных станций в Европе перехватила немецкую радиограмму, посланную из Каира в Берлин. Сведения, которые там сообщаются, фашистский агент в Египте, по-видимому, считает очень важными. — Масгров взглянул на Итона, ожидая, что тот продолжит рассказ, как будто каждый из них имел право сообщить лишь часть информации.
Итон понял намек и продолжал:
— Не думаю, профессор Джонс, что я открою вам что-то новое, если скажу, что нацисты за последние два года наводнили мир своими специалистами-археологами…
— Я это заметил.
— Конечно. Они лихорадочно разыскивают различные реликвии и религиозные святыни. Гитлер, согласно сведениям нашей разведки, помешан на оккультных предметах. Говорят, у него даже есть собственный предсказатель. И как раз сейчас, в обстановке строжайшей секретности, немцы начали проводить раскопки в пустыне недалеко от Каира.
Инди кивал головой — чтобы не заснуть. Он уже давно знал о болезненном интересе фюрера к ясновидению, алхимии, философскому камню, эликсиру жизни — словом, ко всему, что выходит за рамки обычных явлений.
Масгров достал из портфеля листок бумаги и, держа его в руке, произнес:
— Перехваченное сообщение содержит информацию, имеющую отношение к раскопкам в Египте, но разобрать, что к чему, мы не можем. Мы рассчитываем, что вы нам поможете. — И он протянул листок Инди.
Сообщение гласило: РАБОТЫ В ТАНИСЕ. НЕОБХОДИМЫ ДИСК, ЖЕЗЛ РА, АБНЕР РАВЕНВУД, США.