Индиана Джонс и искатели потерянного ковчега

Блэк Кэмпбелл

Он медленно и осторожно двинулся вперед, по временам бросая взгляд в окно, на беспорядочно разбросанные там и сям глиняные лачуги без окон, которыми была застроена окраина городка. Дорога привела его к главной улице, шириной чуть больше проулка, от которой в темноту отходили еще более узкие проезды. Он остановил машину и огляделся. Вокруг стояла гробовая тишина.

Неожиданно Инди заметил еще одну машину, которая следовала за ним. Она объехала его драндулет и, набирая скорость, исчезла в темноте. Только тут Инди осознал, что это был первый автомобиль, который он увидел на всем своем пути. Ужасное захолустье, подумал он, пытаясь представить себе, как может Абнер Равенвуд жить здесь. Как вообще хоть кто-нибудь может здесь жить?

По улице кто-то шел в его сторону. Он пригляделся и заметил здорового парня в меховой куртке, который, видимо, здорово выпил, так как едва держался на ногах. Инди вылез из машины и подождал, пока тот подойдет поближе. От мужчины так несло спиртным, что Инди пришлось отвернуться.

При виде Инди мужчина, словно боясь, что на него нападут, отступил в сторону. Инди протянул вперед руку, показывая, что безоружен, но человек не двинулся с места, угрюмо оглядывая незнакомца. Определить его национальность было нелегко. Разрез глаз указывал на восточное происхождение, а широкие скулы говорили, что, возможно, там не обошлось и без капли славянской крови. Интересно, подумал Инди, какой язык кроме местного они здесь понимают. Попробуем для начала английский.

— Я ищу Равенвуда, сказал он и в глубине души рассмеялся: глухой ночью в Непале он спрашивает какого-то парня на языке, который тот явно не понимает, о человеке, которого тот, скорее всего не знает. Абсурд! — Равенвуд, повторил он однако.

Мужчина таращился на него открыв рот.

— Вы. Не. Знаете. Человека. По. Имени. Равенвуд? — спросил он медленно, словно обращаясь к идиоту.

— Равен. Вуд?

— Ну, слава Богу, понял.

— Равен. Вуд. — повторял абориген, обсасывая звуки как конфетку.

— Правильно. Теперь он, кажется, будет бормотать всю ночь, — устало сказал Инди.

— Равенвуд. — Мужчина улыбнулся, повернул голову и указал куда-то дальше по улице. Инди увидел там слабый свет. Парень сложил ладонь горсткой и поднес ко рту, показывая, что как бы выпивает.

— Равенвуд, — вновь и вновь повторял он, указывая туда и яростно качая головой.

— Большое спасибо, — сказал Инди, уразумев, в каком направлении двигаться.

— Равенвуд, — ответил парень.

— Да-да, спасибо. — И Инди вернулся к машине.

Он проехал немного дальше по улице и остановился около дома, откуда лился неясный, тусклый свет. Это была забегаловка, которую почему-то назвали по-английски. На вывеске значилось: Равен-Ворон. Парень, разумеется, просто ошибся. Но как бы там ни было, этот Ворон был, по-видимому, единственным кабаком на всю округу, где можно остановиться, закусить и что-нибудь разведать. Он выбрался из машины. Из забегаловки до него донесся нестройный гул голосов, показывающий, что местные пьянчужки еще не разошлись по домам отсыпаться. Настроение у Инди сразу улучшилось: он любил такого рода веселье и с удовольствием присоединился бы к компании, но дело есть дело. Ты приехал сюда не для того, чтобы нагрузиться в первом попавшемся кабаке, напомнил он себе. Ты приехал с определенной целью.

Он открыл дверь. Да, Индиана, ты был в разных местах, но такого еще не видел. Внутри сидели люди самых различных национальностей. Казалось, будто кто-то хорошо перемешал все этнические типы, а потом, зачерпнув, разбрызгал вокруг в этом диком, Богом забытом месте. Вот уж действительно — винегрет, рассмеялся Инди. Тут были проводники-шерпы, местные непальцы, монголы, китайцы, индийцы, бородатые альпинисты, которые выглядели так, будто только что свалились с горы и еще не пришли в себя, и какие-то пропойцы, этническую принадлежность которых нельзя было определить, как ни старайся. Это же Непал, вспомнил он, а эти люди — представители международного наркобизнеса, контрабандисты и бандиты. Инди закрыл за собой дверь. Его взгляд упал на огромное чучело ворона, раскинувшего свои крылья за длинной стойкой. Выглядит зловеще, подумал он и впервые поразился необъяснимому сходству между названием забегаловки и фамилией Абнера. Что это? Совпадение?

Он двинулся в сторону стойки, где толпилось большинство клиентов. Помещение было заполнено табачным дымом и алкогольными испарениями, а из одного угла тянуло гашишем.

Он подошел к прилавку, на котором стояла целая батарея рюмок, и понял, что здесь происходит соревнование — кто кого перепьет. Громадный парень, горланящий что-то с австралийским акцентом, нетвердой рукой пытался опрокинуть в себя очередной стакан.

Инди подошел ближе, стараясь разглядеть противника австралийца. Когда, наконец, ему это удалось, его чуть удар не хватил: он стоял, ничего не соображая и ощущая сильную колющую боль в груди. Время остановилось — время пошло вспять. Что это— видение, мираж? Он потряс головой, пытаясь вернуться в настоящее…

Марион. Не может быть. Марион!

Ее темные волосы шелковистыми волнами укутывали плечи; огромные умные глаза смотрели на мир все с той же, знакомой ему насмешливостью, глаза, которые, казалось, глядели внутрь тебя, достигая самых тайных уголков души; рот — вот рот изменился, стал жестче, а сама Марион несколько пополнела. Но это была она, девушка, которую он так и не смог забыть.

И вот она здесь, пьет на спор с каким-то австралийским медведем. Непостижимо! Они стоял, боясь шевельнуться. Мужчины у стойки делали ставки, и, хотя трудно было предположить, что эта невысокая, немногим больше 5 футов, женщина может победить громадного австралийца, тем не менее, девушка и не думала сдаваться, поглощая стакан за стаканом.

Какое-то нежное, теплое чувство поднялось внутри Инди. Ему захотелось увести ее отсюда, вырвать из этого безумия. Нет, так не пойдет. Она не ребенок больше, и не дочка Абнера, а взрослая красивая женщина. И сама себе хозяйка. Посмотреть только, как спокойно она держит себя посреди этой пестрой толпы, состоящей из пьяниц и бандитов. Она опрокинула еще один стакан— все взревели от восторга, на стойку посыпались деньги. Австралиец потянулся за следующей порцией, не удержался и как подкошенный повалился на спину. Инди с удивлением смотрел, как Марион откинула назад волосы, собрала деньги и крикнула что-то по-непальски, и хотя он не знал языка, по ее тону было ясно, что на сегодня развлечения закончены. Однако на стойке остался еще один стакан, и толпа в надежде не расходилась.

Девушка презрительно оглядела их, затем, под восторженные вопли, выпила и его. Недовольно бормоча что-то, люди начали расходиться. Бармен, высокий непалец, орудую топорищем, выдворял их на улицу. В таком кабаке, как этот, подумал Инди, чтобы закрыть заведение, топорища маловато.

Но забегаловка быстро опустела.

Марион зашла за стойку, подняла голову и, увидев Инди, рявкнула:

— Эй, не слышал меня? Глухой? Закрываемся, понял? Байрра чух кайхо?

Она двинулась в его сторону, но вдруг остановилась, видимо, узнав.