Индия. На плечах Великого Хималая
Шрифт:
Мы же, собираясь, как правило, берём с собой не только необходимые вещи, но и те, которыми ни разу во время поездки не пользуемся. Бывает и наоборот: совсем ненужные для путешествия вещи вдруг оказываются весьма полезными. Однажды, например, в Фанских горах (Памиро-Алайский горный узел) я встретил человека, у которого половину рюкзака занимали книги — от поэзии до истории живописи, — парень был студентом художественного училища. И, что удивительно, книги оказались востребованными: его палатка стала настоящей библиотекой для тех, кто останавливался на озёрах, чтобы акклиматизироваться до похода или отдохнуть после него. Добавлю, что вторую половину рюкзака занимали мольберт, кисти и краски.
У профессиональных походников процесс сборов — мероприятие очень серьёзное. Делается так называемая раскладка по дням с учётом завтрака, обеда и ужина, калорийности и витаминности тех или иных продуктов. Затем вес мешков и пластиковых бутылок с крупами, сахаром и прочими сыпучими съедобными материалами распределяется по участникам. То же касается и снаряжения. В итоге для автономного похода по горам дней на двадцать масса мужского рюкзака достигает сорока и более килограммов.
Для неспортивных путешествий длиной в жизнь такая тщательность не нужна. В своё время в книге «Господин ветер» я довольно подробно описывал правильный сбор рюкзака типичного бэкпекера, или, другими словами, независимого путешественника, имеющего немного денег, много времени и, как правило, не пользующегося услугами туроператоров: «Сбор рюкзака (у Кристофера был большой рюкзак — путешествовал он уже не первую неделю и большую часть времени провёл в горах, на Алтае) представлял собой целое ритуальное действо, которое не мог нарушить никакой облом. Даже после шмона, иногда устраиваемого на дороге местным полисом, Кристофер собирал распотрошённые вещи неспешно и правильно. Возможно, в этом воплощалась его идея о доме: ведь дома, кроме этого рюкзака, у Кристофера не было — лишь питерская прописка в коммуналке, вечно полная родственников квартира родителей и брата в Москве да многочисленные гостеприимные флэта в различных городах бывшей империи.
Коврик сворачивался трубой, внутрь опускался сложенный спальник, пара-другая книг, тёплая и просто одежда, фотоаппарат и всякая мелочь типа запасных струн, слайда, кабадастра. Стопник (атлас автомобильных дорог) — в задний нижний карман, туда же — алюминиевую флягу, в задний верхний — полотенце и кружку. В боковых кармашках обитали: с одной стороны — фонарик, спички, нож и бечёвка, с другой — ложка, зубная щётка, паста и мыло. Клапан предназначался для маленького полотенца и полиэтиленового тента-подстилки-накидки.
Почему-то он считал, что постеленная на землю плёнка защищает во время ночёвки от змей, скорпионов и прочих „гадов ползучих“. Неизвестно, от чего спасала эта подстилка, но своим шелестом (а шелестела она и от ветра, и от движений самого Кристофера) часто вызывала образы этих страшных „гадов ползучих“, мешая засыпать».
И друзьям по предстоящему походу я советовал следующее: «Разумеется, понадобятся тёплые непродуваемые куртки, спальные мешки (они удобны и в жаркой части Индии — многие брезгуют спать на белье, которое выдают в дешёвых отелях и гестхаусах. Ведь понятие „стирка“ весьма условно: например, в городе Варанаси, когда я катался на лодке по реке Ганге, уровень загрязнённости которой в этом месте превышает все мыслимые пределы, видел, как работники одной из гостиниц сушили на берегу выстиранные в реке простыни. Меня сон на таких простынях не пугает, но уверен, что люди менее толстокожие предпочли бы ночевать на собственных спальниках.
Далее: никаких сумок и чемоданов. Хороший качественный рюкзак, правильно подогнанный по спине — залог успешного пешего передвижения. Вторая крайне необходимая вещь — обувь. Внизу можно проходить километры и в босоножках, но в горах нужны удобные кожаные ботинки, проверенные ещё до путешествия. Третье, что стоит взять, — это пенки (кариматы), в расчёте на то, что не всегда рядом окажется гостиница, а также накидки от дождя и непромокаемые чехлы для рюкзаков. К набору следует добавить налобный фонарик, зажигалку, нож, противокомариный и антизагарный крем, тёмные очки. Плюс стандартный для путешествующего набор медикаментов. Остальное — по потребностям. Еда покупается, вода тоже». Так я рассказывал друзьям, и они внимали. Однако чего только потом не находилось в наших рюкзаках!
Обо всех необходимых для путешествия по Индии вещах, лекарствах, документах, а также о многом другом есть информация на очень неплохом сайте: http://indonet.ru/
Пересекая границу
Ранним июльским утром мы оказались в аэропорту Шереметьево, где уже чувствовалась близость границы: спящие африканцы вдоль стен, европейцы с чемоданами за соседним столиком в кафе.
Мы зачем-то запаковали рюкзаки в полиэтилен, и они стали похожи на куколок насекомых. Напрасно: при прохождении таможни в рюкзаке Сергея Носова обнаружили большой нож, который вручил ему писатель Крусанов, дабы тот смог то ли защищаться от злодеев на горных дорогах, то ли нападать на особо крупных жуков. Носов по поручению этого писателя-жуковеда ехал ловить всех жесткокрылых, которые попадутся ему на дороге, и складывать в пластиковые баночки, а я по поручению писательской общественности должен был вернуть Носова с жуками живым и здоровым. Рюкзачная куколка открывалась плохо, пришлось рвать чуть ли не зубами. Нож у Носова не отобрали.
За стойкой регистрации билетов стояла тётка, полная усталости. Узнав, что мы летим в Дели, незаметно перекрестилась, а затем потребовала указать место проживания в Индии с индексом и телефоном. Раньше этого не делали. Пришлось вскрывать мой рюкзак, чтобы из путеводителя по Ришикешу зачитать адрес, индекс и телефон. Делийского адреса у нас не было. Второй рюкзак мы открыли уже при помощи носовского ножа.
Перелёты в Индию становятся с каждым годом сложнее. Говорят, что бюрократия, обилие бумаг — наследие британского владычества, но тогда почему их становится всё больше? Есть также масса других удивительных вещей: например, время сдвинуто относительно московского не час и не на два, а на полтора.
Затарились в дьюти-фри по максимуму. Носов оказался полным патриотом и взял только «Журавли», Сева — наполовину: «Баккарди» плюс «Журавли», а Тоня, Катя и я повели себя абсолютно непатриотично и купили импортный алкоголь: «Гордон», «Дениссон», «Ред лейбл» и так далее.
Самолёт в Индию, или О пользе попутчиков
Три — это уже много. В данном случае я говорю о том, что одиночное путешествие значительно отличается от путешествия вдвоём, и тем более от путешествия группой. Три — это уже группа, компания, замкнутая на себя и во многом отгороженная от общения с окружающими. Поэтому нет особой разницы между путешествиями втроём, вчетвером, впятером и так далее.
И здесь от наших попутчиков нам не было никакой пользы, да и мы пользу им принести не могли. В 1996-м я впервые летел в Индию, причём надолго и в гордом одиночестве. Моим соседом по самолётному креслу оказался удивительный человек — тибетец Норбу, врач, закончивший не только медицинский институт в Дели, но и владеющий традиционной тибетской медициной. Он работал в Монголии и летел оттуда к родителям, живущим на юге Индии. Однако перед этим Норбу собирался посетить в Дхарамсале резиденцию далай-ламы, которого он знал лично. На своей родине в Тибете Норбу не был с детства — родители эмигрировали сразу после оккупации. А я знал об Индии лишь по путеводителям, художественной литературе и рассказам Сурьи. В данном случае Сурья — это не бог Солнца, а прозвище моего приятеля, прожившего в Индии более года в те времена, когда «наших» (к сожалению, сейчас в эту чудесную страну из России едет слишком много людей, мало что понимающих в индийской, да и в собственной… хотел написать: культуре, но возьму шире — жизни) там было немного. Сурья был очень талантливым человеком — достаточно почитать в Интернете «Руководство для начинающего медитатора», которое он написал под псевдонимом Ра Хари . Помню, что перед моей поездкой мы сидели на сквоту на Остоженке, в закопчённой от недавнего пожара комнате, похожей на горную пещеру, и Сурья рисовал от руки карту и рассказывал о местах, которые мне следовало бы посетить.
Норбу сразу принялся вводить меня в «курс дела». К счастью, его английский был немногим лучше моего, поэтому мы хорошо понимали друг друга.
Я не очень хорошо знаю английский язык, и поэтому мне проще всего общаться с немцами, итальянцами и французами. Индийский диалект намного менее понятен как для меня, так и для тех, кто знает язык в совершенстве. Плюс один: часто при вопросе они не делают инверсии (я в пылу разговора также допускаю эту ошибку), поэтому спрашивать удобно — поймут за счёт интонации. Что касается официантов, рикш, работников гостиниц, слово «yes» вовсе не означает, что тебя поняли. Они просто предпочитают (и правильно делают) говорить «да» в любом случае. Рекомендую уточнять, разъяснять, проверять.