Индийская страсть
Шрифт:
Первый обед в апартаментах гостиницы St. James & Albany навсегда остался в памяти Аниты и раджи. В отличие от Мадрида, в Париже принц был на своей территории, а потому распоряжался сам. Все остальные слушались. Через переводчика он сказал им, что каждый день сюда будет приходить парикмахер, чтобы делать Аните прическу, а вечером придет модистка, чтобы снять с нее мерку и пошить одежду для «дамы, а не для студентки». Он хотел, чтобы Анита овладела французским и английским языками, научилась верховой езде, игре в теннис, на фортепиано, умела рисовать и играть на бильярде. Дон Анхель улыбался, глядя на свою дочь, как будто говорил, что наконец-то она получит то образование, которого он не смог ей дать. Донья Канделярия утвердительно кивала. Ей нравилось все: программа для «ребенка», столовое серебро, кувшины из резного хрусталя, официант в белых перчатках,
Стоя в разных углах салона, они только осмелились обменяться взглядами, свидетельствующими об их замешательстве. Эта заминка повлияла на решение раджи отделить Аниту от ее родственников как можно скорее.
На следующую встречу принц пришел не один.
— Анита, я хочу познакомить тебя с мадам Луизой Дижон, которая с сегодняшнего дня будет твоей компаньонкой.
Мадам Дижон посмотрела на юную испанку с некоторым недоумением. Признаться, она была удивлена, увидев девушку, почти девочку, с косичками, одетую в темное, сильно изношенное платье, которая впервые оказалась в Париже, причем явно не в своей среде. Француженка ожидала встретить сформировавшуюся женщину, более светскую, подходящую для принца, а не юную провинциалку. Но она жила в Индии и знала, какими капризными и женолюбивыми могли быть восточные принцы.
— Вот увидишь, как быстро ты выучишь французский, Анита, — сказал ей раджа, приветливо здороваясь тем временем с остальными членами семьи.
Затем принц сообщил, что он очень сожалеет, но Аните придется перейти жить в апартаменты с мадам Дижон, поскольку это единственная возможность выучить язык и правила этикета. Анита не знала значения слова «этикет»; она подумала, что оно как-то связано с Индией, и не придала ему значения. Однако мысль о том, что ее отрывают от родителей, ей не нравилась. Раджа, заметив уныние на лице своей избранницы, поспешил что-то сказать переводчику. Тот, кивнув ему, добавил:
— Ваши родители перейдут в другие апартаменты, неподалеку от вас, и вы сможете видеться с ними по часу каждый день.
Воцарилось неловкое молчание, которое в конце концов нарушила донья Канделярия:
— Мне кажется, это очень правильная мысль. Анита, тебе действительно нужно поскорее выучить язык, в противном случае… как ты сможешь общаться с Его Высочеством?
Анита бросила безнадежный взгляд на своего отца, как будто искала у него поддержки, чтобы не оставаться одной. Дон Анхель посмотрел на дочь благодушными и грустными глазами, желая что-то сказать, но, когда он наконец собрался открыть рот, жена опередила его.
— Решение за тобой, — четко произнесла донья Канделярия, пристально глядя на дочь. — Это твоя жизнь. Но так хочет Его Высочество, и все мы знаем, что настанет момент, когда нам придется расстаться.
Жребий был брошен. Перспектива остаться одной, в обществе мадам Дижон, женщины, с которой она даже не могла общаться, вызвала у Аниты грусть. Наряды, принесенные модистом, не смогли вернуть на ее лицо улыбку. Аниту, похоже, не интересовали ни новые платья, ни прическа. Она как будто ощутила удар судьбы, и ей было больно.
9
Путешествуя по субконтиненту, Анита знакомилась с тем, что имело отношение к ее дальнейшей жизни. Поезд увез испанку далеко за Бомбей, одну из провинций, которая входила в Британскую Индию, а затем въехал в Индию, состоящую из независимых княжеств: Индор, Бхопал, Орча, Гвалиор… Названия стран с богатой историей, которые ей тогда еще ни о чем не говорили. Это были одни из пятисот шестидесяти двух независимых государств, занимавших третью часть всей территории Индии (среди них была и Капуртала). Остальные две трети страны были разделены на четырнадцать провинций, таких как Калькутта, Мадрас и Бомбей, а каждая провинция в свою очередь была разделена на районы. Эта Индия управлялась непосредственно британцами, и ее называли Британский Радж. Остальная часть была чем-то вроде конфедерации, в которой индийские принцы располагали всей необходимой автономией, чтобы управлять своими государствами, но все равно под присмотром англичан, которые являлись верховной властью. Британская Корона оставляла за собой внешние сношения и защиту каждого государства и эффективно управляла этими гигантскими территориями. В принципе, она не вмешивалась во внутренние дела княжеств, за исключением тех моментов, когда возникала напряженность или когда нужно было сместить раджу, если он не подчинялся приказам и ставил под сомнение свою лояльность вице-королю.
Княжества были совершенно разными, как и те, кто ими управлял.
Например, на юге находился Хайдарабад, суверенное государство, занимающее территорию, равную половине Испании. А на западе располагались миниатюрные государства величиной всего лишь в один квадратный километр. На полуострове Каттивар было двести восемьдесят два княжества, которые по площади были равны Ирландии. Капуртала являлась одним из пяти княжеств в Пенджабе и занимала тысячу шестьсот квадратных километров. Англичанам удалось объединить субконтинент благодаря ловкой политике союзов и чуду современного изобретения — железной дороге. Начальник каждого главного вокзала, обычно англичанин, облаченный в такую же форму, как и в своей стране, по звуку свистка приказывал поездам двигаться или стоять.
Но каждое княжество управлялось, как это было всегда, местными князьями, которые обладали абсолютной властью в пределах своих границ и назывались определенным образом согласно своим традициям. Названия менялись так же, как менялись флаги, формы полицейских и военных, которых Анита видела через окно поезда. Она узнала, что в султанате Бхопал, важном железнодорожном узле, где поезд остановился на несколько часов, управляют женщины, знаменитые бегумы, закутанные с головы до ног в бурки.
— Они похожи на призраков! — воскликнула Анита, когда увидела официальную фотографию, висящую на стене вокзала.
В мусульманском государстве Хайдарабад, одном из самых больших в Индии, правителя называют низам. В других мусульманских государствах их называют мир, хан или махатар. Индусы обычно называют их раджами. Это слово пришло из санскрита и одновременно означает «тот, кто управляет» и «тот, кто должен угождать». В некоторых местах используют термин рао, как, например, в Джодхпуре, или рана, как в Удайпуре, что заставило рассмеяться молодую испанку: «Рана [8] ! Я предпочитаю быть женой раджи!» Для тех, кто был особенно почитаем, раньше добавляли приставку маха, что в санскрите означает «великий». То есть махараджа дословно означает «великий раджа». Сегодня отличительный признак «маха» стоит только перед титулом верховного правителя, английского вице-короля, чтобы компенсировать услуги, оказываемые Британской Короне, или лояльность и важность некоторых правителей. Англичане не допускают того, чтобы раджи назывались королями, как это было в прошлом. В Британской империи остался только один король: тот, который в Англии.
8
Лягушка (исп.).
Это не мешает индийцам претендовать на славу своих родов, поэтому нет ничего удивительного в том, что махарани из Удайпура и махараджа Джодхпура считают себя потомками Солнца. Другие, представители не столь древних родов, как, например, правители Хокала из Индора или Геквады из Бароды, начинали министрами или генералами, но благодаря своей хитрости и политической власти добились того, что стали правителями. Все они принадлежат к избранному кругу индийских аристократов, в который Аните предстоит войти. Многие из них являются личными друзьями раджи Капурталы. Некоторые правители вызывают восхищение своей образованностью, другие обворожительны в общении и снискали славу соблазнителей, иные жестоки и скаредны. Есть среди них очень грубые, неотесанные и немного сумасшедшие, но почти все они эксцентричные.