Иней как ночь
Шрифт:
Я понимаю, над чьей могилой стоит Терон еще до того, как к нему подхожу. Знаю, над чьей могилой стояла бы сама, куда бы привело меня сердце. Я поворачиваю к ряду кленов, высаженных на холмах со свежей травой.
Терон стоит перед двумя золотыми кленами, прижав одну руку к груди. Он склонил голову и закрыл глаза. Один холм под кленами — давний, другой — совсем свежий. Нас освещают расставленные вдоль дорожки фонари, но проникающие тени искажают детали. Терон не поворачивается при моем появлении, и это дает мне время его осмотреть.
Его когда-то длинные волосы коротко острижены, отрощенная
Терон очень похож на своего отца в лучших его проявлениях. Он излучает ту же уверенность и властность, что и Ноум, но абсолютно лишен суровости и напыщенности.
Я останавливаюсь в двух шагах от него, сжав в пальцах ткань юбки.
Дыши, Мира, дыши.
— Николетта сказала, что я найду тебя здесь.
Терон улыбается все еще с закрытыми глазами, а когда открывает их и смотрит на меня, улыбка сходит с его губ.
— Она стала чересчур заботливой, — говорит он. — Отправила тебя проверить, как я?
— Что-то в этом роде, — выдавливаю я улыбку. — Но я и сама хотела с тобой поговорить.
Терон переводит взгляд на один из кленов. На стволе этого дерева выгравировано имя Ноума. Он некоторое время молчит, поглаживая затылок. Затем выпрямляется и просовывает большие пальцы под ремень на поясе, к которому крепятся ножны с декоративным мечом.
— Как я уже сказал Николетте и Джессе, а также моим советникам, я в порядке. — Он снова смотрит мне в глаза. — Вы мне ничем не обязаны, ваше величество. Я рад, что вы решили принять участие в объединении мира.
— Терон. — В моем голосе проскальзывает резкость, вызванная противоречивыми чувствами. — Не нужно говорить со мной так.
Он горько смеется.
— Когда-то я попросил тебя о том же. Помнишь, что ты сказала в ответ? «Ты до мозга костей корделлианец, а я — винтерианка. Тебе всегда придется ставить свое королевство превыше меня». Что ж, моя леди, ты все сделала правильно.
Я ничего не отвечаю.
Терон не сводит с меня глаз, его губы больше не кривятся в горькой усмешке. Вздохнув, он качает головой.
— Я все помню, — едва слышно говорит он, облизнув губы. — И мне так жаль, Мира. Я даже не знаю, с чего начать свои извинения. Я пригласил вас всех сюда не только из-за договора, но и по этой причине тоже. Я помогал разрушать этот мир и теперь хочу помочь его возродить. Но ты… златая листва, я стольким тебе обязан!
— Я приехала сюда не для того, чтобы ты извинялся передо мной, — мой голос дрожит. — Я приехала сюда… извиниться перед тобой. За то, что не проведала тебя раньше. За то, что война началась из-за Винтера, и я втянула в нее тебя. Я пересекла ваши с Ангрой пути и…
— Ангра, — с надрывом вырывается у Терона. Его лицо искажается, и он опускает голову, прижав подбородок к груди. — Может, ты и пересекла наши пути, но я сам решил пойти вслед за ним.
У меня замирает сердце. Я с самого начала боялась того, что Терон многое делал не по указу Ангры, а по своему собственному желанию. Но, посмотрев ему в глаза, я успокаиваюсь.
— Распад заставлял меня желать того, о чем я боялся признаться.
Терон смотрит на меня.
— Но теперь я буду сильным. Сам по себе.
Это обещание. И давая его, Терон напомнил мне прежнего себя. Пылкого и жизнелюбивого.
Я, не задумываясь, беру его за руку.
— Ты обладаешь невероятной способностью любить. Я таких людей, как ты, больше не знаю. Ты любил своего отца, несмотря на все его недостатки. Ты любил меня, не зная обо мне ничего, кроме того, что во мне, как и в тебе, не видели личности. Ты гораздо сильнее меня. Сильнее, чем Ангра. И я точно знаю, что под твоим чутким руководством Примория обретет мир, покой и равноправие. И смерть всех, кого мы потеряли, не будет напрасной.
Терон не двигается, в его глазах все еще блестят слезы.
— Прости, что я не был для тебя тем, кто тебе нужен, — шепчет он.
Я сжимаю его пальцы.
— Прости и ты, что я не была для тебя той, которая нужна тебе.
Терон отстраняется, чтобы вытереть слезы.
— Пора идти к остальным. Нам предстоит обсудить много важных вопросов.
Кивнув, я делаю шаг назад, но Терон не следует за мной.
— Ты идешь? — спрашиваю я.
Он улыбается.
— Через минуту. Ступай без меня.
В ответ на мои вопросительно приподнятые брови он делает глубокий поклон.
— Клянусь своей королевской честью, я в порядке. Мне просто нужна минута, чтобы собраться с мыслями.
— Хорошо, — соглашаюсь я и, помедлив, говорю: — Мы будем в порядке. Мы все.
— Леди Мира, — склоняет голову Терон.
Я ухожу, оставляя его стоять у могил родителей.
Но главное — он способен стоять с гордо поднятой головой.
Когда мы с Мэзером возвращаемся, бальный зал уже переполнен. Музыканты, расположившиеся на возвышении между лестницами, играют бодрую мелодию. Зал гудит. Кэридвен, Лекан и Калео общаются с Каспаром и Николеттой. Жизель разговаривает с генералом Спринга — я с ним встречалась несколько недель назад, когда он прибыл в Винтер уладить отношения между нашими королевствами. Несколько вентраллианцев что-то оживленно обсуждают с Джессе.
Я замечаю идущего к нам темнокожего человека в мантии, его щеку пересекает шрам. Рарес! Я бросаюсь к нему.
— Ты приехал!
Он подхватывает меня и так крепко сжимает в объятиях, что у меня чуть ребра не трещат.
— Конечно, душа моя! Здесь должен был оказаться представитель Пейзли. — Он опускает меня на пол и держит за плечи. — И кто, как не ты, виновата в том, что мне теперь приходится переносить все тяготы путешествий! Я прекрасно помню, как говорил тебе, что не выношу путешествий и что мгновенное перемещение — одно из самых замечательных проявлений магии. Но нет же, тебе обязательно надо было взять и уничтожить ее… и дать нам взамен нечто несравненно лучшее.