Инфаркт
Шрифт:
Антоша всхлипнул.
— Не ори, — тихо попросил Тимур.
— Не мы первые, — Антоша поежился. — Сколько народу гадят на кладбищах. Развлекаются, спят, проводят черные мессы…
Игорь снова начал молиться вслух.
— Там могилы со звездами… — начал Тимур.
— Мертвые солдаты не стали бы за нами идти, — отрезал Витька. — Они…
Накатил поезд и замелькал, заглушив его последние слова: пассажирский, сине-зеленый, с белыми шторками на окнах, с табличками, которые невозможно было на скорости прочитать. Поезд вез людей далеко-далеко;
— Мы все четверо сошли с ума, — тоскливо предположил Тимур.
Шлагбаум не торопился подниматься.
— Ну давай, — забормотал со слезами в голосе Антоша. — Давай, давай… пожалуйста… Сука, пусти нас!
Послышался резкий звонок, и шлагбаум пополз вверх, открывая дорогу; Витька так рванул с места, что завизжали покрышки и повалил дым.
Следующие полчаса они молчали. Витька гнал, от него шарахались редкие встречные машины. Игорь оборачивался каждые десять секунд.
Было страшно не смотреть назад, не знать, что происходит за спиной. Еще страшнее было оборачиваться — Игорь всякий раз дергался так, что трещала шея. Оборачивал лицо к заднему стеклу и всматривался в тени на освещенной солнцем дороге, такой ясной, обыкновенной дороге, оставшейся позади. И в какой-то миг ему мерещился далекий силуэт.
Это всегда был обман зрения, всегда столбик пыли, или тень от тополя, или велосипедист, появившийся с проселка. От ужаса во рту появлялся противный привкус. Тенниска липла к телу, хоть кондиционер работал на полную мощность. Волна страха отступала — и после коротенького облегчения накатывала опять. И снова надо было оборачиваться.
На прямых участках Витька разгонял машину до опасной, очень опасной на такой дороге скорости. Нас не догонят, повторял про себя Игорь.
— Надо заправиться, — Антоша глядел через плечо водителя на стрелку бензобака.
— Увидишь заправку — скажи, — глухо отозвался Витька.
Чуть не врезались в козу на обочине. Витька скинул скорость, и очень счастливо: машину почти сразу повело на дороге, будь скорость повыше — улетели бы в кювет.
— Что это?!
— Колесо, — Витька не разжимал зубов. — Колесо меняем, мужики, быстро.
Запаска крепилась снаружи, зато ящик с инструментами Антоша хранил на дне багажника. Оттолкав машину к обочине, они суетливо, в восемь рук, стали извлекать, передавать друг другу, складывать на траве Антошину спортивную сумку, теннисные ракетки в чехлах, пустой баллон — для акваланга, компенсатор, портплед, набор для пикника, складные стулья, одеяло, куртку, пакет с полотенцами, еще что-то, еще что-то, еще что-то. Наконец извлекли инструменты, поставили домкрат, взялись менять колесо, мешая друг другу локтями и советами. Каждый старался не оглядываться.
Игорь вытащил сигарету, сломал, бросил на обочину. Ему казалось, что Витька, закручивая гайки, копается слишком долго.
…Тень упала на дорогу, где на обочине — свежие окурки и пустая пачка из-под сигарет, брошенная Витькой. Там они ждали Антона, убежавшего за елку. Там они стояли и болтали, глядя в голубое небо, а сейчас там тень, она движется медленно, но подползает с каждой секундой ближе.
— Он ближе, — прошептал Антоша, будто услышав мысли Игоря. — Витя!
— Все, — Витька в последний раз подтянул гайку. — По машинам!
Они забросили в багажник, не разбирая, сумки, пакеты, ракетки, баллон; пара складных стульев осталась лежать на обочине, Антоша махнул рукой:
— Хрен с ними! Поехали!
И Витька газанул.
Через четверть часа все одновременно поняли, что машина быстрее, что Антошин джип — чудо, что за ним не угнаться. Идущий следом отстал; они обязательно оторвутся от него совсем, вот только бы заправку, хоть какую-нибудь бензоколонку, потому что кончается бензин.
— Витя! Заправка! — Игорь и Егор закричали одновременно.
Витька сбросил скорость. Въехал на заправку, с визгом остановился рядом с бежевым «Шевроле», чистеньким и новым, как игрушка. Схватил со стойки «пистолет», обернулся к Антоше:
— У тебя есть деньги?
— Карточка…
— Мужики, у кого есть наличные?
— У меня, — Игорь пошарил по карманам. — Полный бак, я на кассу!
Было жарко и плотно, как в бульоне. Игорь пробежал десять метров, отделяющих его от стеклянного магазинчика, где пестрели бутылки и коробочки, рекламные плакаты машинного масла, где угадывались силуэты кассира и покупателя; Игорю казалось, что он бежит очень долго, что он бежит по эскалатору, относящему его назад.
Наконец он распахнул стеклянную дверь. Внутри работал кондиционер. Блондинка расплачивалась у кассы: с платиновыми волосами до середины спины, в голубых обтягивающих джинсах, в красной футболке с глубоким вырезом, аппетитная фигуристая блондинка лет двадцати.
Игорь остановился у нее за спиной.
— А это у вас какая кола? А без сахара есть?
Блондинка говорила медленно, будто издеваясь. Будто нарочно растягивая каждое слово. Будто впереди у нее был целый день в шезлонге на берегу бассейна, а потом еще вечность.
— У меня нет сдачи, — сообщила кассирша, тетка лет тридцати, загорелая вовсе не пляжным, а огородным иссушающим загаром. — Посмотрите мелочь.
— Простите, — сказал Игорь, и ему тоже показалось, что он говорит очень медленно. — Нам нужно срочно. Мы очень спешим. Полный бак. Пожалуйста.
Он оглянулся, будто ища, к кому еще обратиться, но больше никого в «аквариуме» не было.
— Одну минуту, — сказала кассирша. — Сейчас я рассчитаюсь с девушкой.
Игорь посмотрел наружу. Витька, Тимур и Антоша стояли у машины, шланг торчал из бензобака, трое смотрели на Игоря со странным выражением в глазах.