Infernal
Шрифт:
– Нет.
– Это хорошо. Как и у меня.
– Я люблю тебя, – шепчет Лиза и падает ко мне на колени.
Она целует мои бёдра и прижимается всё сильней и сильней, а я испытываю прилив неисчерпаемой нежности, как в лучшие периоды нашей любви. Как тогда, в первый раз… Лиза продолжает ласкать мои бёдра. Её ладонь проникает под брюки. Я чувствую её горячее дыхание и юркий змеиный язык. Лиза не даёт мне никаких шансов. Змеиный язык щекочет плоть. Я погружаюсь всё глубже. Лиза не задыхается. Её движения размеренны, плавны, и волосы колышутся, прижимаясь к животу. Я не выдерживаю и, после глубокого вдоха, кончаю. Лиза держит паузу, просто так не отпуская и продлевая моё блаженство. Затем резко откидывается на спину, и я отвечаю ей взаимностью, но сначала переворачиваю её на живот и прилипаю к её шаловливой змейке. Здесь сокрыта Лизина сущность. Придётся отблагодарить
За ночь мы повторили три раза.
Лиза так и не кончила.
Мне немного грустно, ведь я старался изо всех сил и превзошёл сам себя.
Лиза благодарна и преданна, но она не достигла пика блаженства.
Моя сладкая девочка права. Ей требуются новые ощущения. И ради неё я готов переступить через себя, расстаться с ревностью, эгоизмом и собственничеством.
Лиза хотела этого, и она получит сполна…
Глава третья
ЕВРОТУР
Я нашёл её в Амстердаме.
Не самое удачное место для обретения настоящей любви. Напротив, этот город погряз в грехе. Какая уж тут любовь?! Столица продажных наслаждений и всемирного порока не предрасполагает к романтическим отношениям. Как я очутился в этом незабываемом месте? Не как секс-турист и не как ценитель жёлтых тюльпанов и причудливой архитектуры исторических улиц, за исключением квартала красных фонарей. Но почему же за исключением? Там тоже есть, что оценить, и есть, что попробовать.
Вышестоящее руководство направило меня на недельку в Европу. Это случилось почти год назад, когда я продвигал танцевальные клубные проекты. Я должен был объездить несколько европейских столиц и заглянуть на Ибицу в поисках лучших диджеев. В то время назревал новый проект а-ля «water dance» с сумасшедшими гастролями по стране, охватывающими все города-милионники от Москвы до Новосибирска, и мельком заходя в городишки помельче. Наших приличных диджеев не хватало, и требовалось запастись иноземным братством. Денег в проект вложено немерено, раскрутка шла полным ходом на радио и тв, а подписать контракты с диджеями ещё только предстояло. На кону стоял большой кос, но его ещё следовало накосить. С группой энтузиастов меня и забросили в стан врага, чтоб я смолотил там отряд танцевального фронта. В амстердамских клубах мы отлавливали диджеев и всучивали им договоры. Как водится у артистов, диджеи имели безвылазный график, а отыскать их можно разве что за вертушками. Днём они отсыпаются и не отвечают на звонки, и лишь ночью их можно выловить, чем мы и занимались с переменным успехом. В нашем шорт-листе оставалось десять диджеев. Требовалось найти семь, а с тремя договорились заранее. Те уже готовили концертную программу, чтоб поразить Москву мегаваттами звука и самыми потрясными сетами. Пятерых пришлось вычеркнуть, так как два из них пропали без вести, один лечился в наркологической клинике, а третьего не устраивал гонорар. Таким образом, оставалось семь. Два диск-жокея ждали меня в Амстердаме, один в Будапеште, а другой крутил пластинки в Берлине. И последняя дружная парочка отрабатывала на Ибице.
В моей команде числились три придурка. Целая делегация для такого нехитрого дела. Два стажёра, поехавших с нами больше поклубиться, нежели заняться делом, и один опытный клаббер Плутон, выступающий в роли путеводителя, ибо для меня клубный мир был чем-то фантастическим. До этой аферы я никогда тесно не общался с подобной публикой. Плутон помогал мне во всём, выискивал прятавшихся диджеев или вычислял их номера. Настоящее имя он не раскрывал, и только паспортные данные знали, как его величать по батюшке, но на Плутона всегда можно было положиться. В отличие от двух других раздолбаев-стажёров, Митюхи и Гендальфа, вечно прокуривающих мозги в амстердамских конопляных салонах, Плутон отрабатывал вложенный в него щедрый аванс.
Времени не хватало, и из-за непредвиденных обстоятельств я не успевал объехать Будапешт и Берлин. Поэтому, чтоб жизнь стажёрам не казалась излишне сладкой, с ведома начальства мы решили отправить их в вышеназванные столицы, чтобы они лично откопали там недостающих диджеев. Выбора у них не было: или они соглашаются, или с позором возвращаются в Москву выплачивать неустойку Фридману за неоправдание
На вечеринке в полуподпольном клубе «Dzad» нам требовалось обработать двух залётных голландцев – dj Svinch и dj Milena – девочку, чёрт возьми.
Клуб «Dzad» кишел кислотной молодёжью как червями в навозной куче. Дым ходил сизым облаком, как в кобзоновском шлягере, и вызывал резь в глазах. Плутон отправился на поиски Свинча, а Милена должна появиться ближе к середине вечеринки.
В клубе часто слышалась немецкая речь. Наших было на удивление мало, почти никого, но даже знакомое матерное словцо на чужбине всегда приятно. Я сидел в уголке, подальше от динамиков. Возле меня лежала папка с контрактами и список музыкантов с галочками напротив. Свинч нужен нам по зарез, так как считался модным и шибко продвинутым диджеем, бывая гвоздём программы на любых дэнс-марафонах. Я же впервые слышал его имя, как и все другие имена вместе взятые, и я не отличал их ни по концепции сетов, ни по выдвигаемой ими танцевальной идеологии. Несколько раз мне пришлось отогнать от себя парочку проституток в малиновых юбках и шиповатых браслетах на шеях. Девки попались липкие и не собирались сдаваться. Нутром чуя иностранца с недельным воздержанием, они зареклись срубить на мне бабла, но девочки были изрядно потасканными и обкуренные анашой. Выглядели они дохло и вызывали презрение, но не желание, посему я, изъясняясь красноречивыми жестами, послал их на три советские буквы. Девочки показали мне пёстрые, проколотые кольцами, язычки и смылись, обнажив в кулачке третий палец. Я предпочёл не отвечать грубостью. Митюха и Гендальф, а по слухам они ходили всё время вместе (Гендальф явно походил на актива), успели где-то затеряться, так что я скучал один и ждал Плутона со Свинчом. Успел обозвать диджея Свинча Свищом, что позабавило меня от души, отчего я даже забыл неприятный разговор с проститутками.
Будучи первый раз в цитадели порока, я посчитал своим долгом посетить квартал красных фонарей и воочию прочувствовать остроту этого легендарного места. Я не собирался пользоваться услугами путан (это было не по карману, да и времени не хватало). В другой раз, успокаивал я себя. Постоянной подружки на тот момент у меня не водилось. Тоскливо было и на душе, и физически, но, как истинный «руссо туристо, облико морале», я сдерживал себя, обещая разрядиться по приезду в родные пенаты. Дома и стены помогают.
Прогуливаясь по оживлённой улице, я глазел, как блудливый кот, в окна, за которыми в призывающих позах издевались надо мной кружевные бестии. Тёк и тянуло зайти внутрь или хотя бы прикоснуться к стеклу, провести по нему пальчиком и послать потусторонним дьяволицам воздушный поцелуй.
Улица длинная и никак не собиралась кончаться. Куда ни глянь – бордель или секс – театр. Всё креативно и со вкусом. Дивный пейзаж, причудливая архитектура, а памятники напоминали демонов. Где-то за углом отдаётся похоти Маркиз де Сад, а по крышам скачет Казанова. Старые привычки не дают ему осознать, что скакать по черепице здесь вовсе не обязательно. Убегать не от кого, разве что от самого себя. Но именно для этого сюда и съезжаются как в Мекку. Публичные дома поражают роскошью. Окупаемость стопроцентная. Только Берлин может конкурировать, но в него нужно еще попасть, а уезжать отсюда совершенно не возникнет желания. Вот настоящий рай для неверных мужей, холостяков и порнорежиссёров. Ловишь себя на мысли, что на слуху не появлялась голландская клубничка. И сам отвечаешь себе: здесь и так всё в клубничке, поэтому клубничка на видео не пользуется спросом. Другое дело Германия, где всё сурово: и нравы, и законы.
За стёклами кружатся лесбиянки, привлекая туристов. Всё в типичном ажуре – светят те самые красные фонари. Вверху красное небо, освещаемое красной луной. Только звёзды не красные, что совершено неважно. Неважно. И всё…
Мои отвлечённые размышления прервала тонкая тень, промелькнувшая мимо. Очнувшись, я уставился вперёд. Спиной ко мне стояла симпатичная девушка в топике и чуть спущенных джинсах. Из-под них выделялся красивый нательный рисунок, привлекающий и останавливающий внимание.