Infernal
Шрифт:
Не сдержавшись, я кинулся в объятия, уронив малышку на постель. И я прижимался к ней и награждал её поцелуями, оставляя круглые синяки и кусая её соски. Мики вздрагивала, но не вырывалась. Она сделает меня счастливым. Потрясающая гейша, Мики!
– Вы чокнутый – точно! – забыла она все ругательства, – подождите! Я не та, кто вам нужен! – хихикала она так задорно, как в японских мультиках. – Вы сами как малое дитя!
– Мики! Мики! Ты моя маленькая дочурка! – почти прыгал я на надувном матрасе, рискуя лопнуть его и затопить постояльцев этажом ниже.
– Завтра вы приедете к станции Акихабара,
– Ты чудо!
– Я всего лишь выполняю волю своего господина, – подмигнула она и соскользнула с постели.
Настало время прощаться, но не навсегда, а до назначенного часа. Мы договорились обо всём, ведь она – последняя надежда. Я не порывался выкрасть её номер телефона, так как доверял ей, как Лизе, а она и не дала бы его, но я верил Мики – девочка с личиком младенца не подведёт.
Одевалась она медленно, слащаво и аккуратно, будто демонстрируя стриптиз наоборот. Теперь я не удержался и помог ей застегнуть молнию. Мики радовалась, словно получила самый яркий оргазм, ведь она любила ловить смертельные оргазмы не меньше, чем Лиза – в этом я был уверен. Я налил ей ещё вина – самому ужасно хотелось пить. Мы чокнулись победоносным звоном, и я уже забыл, что потерпел фиаско, возможно, впервые в жизни. Но это поражение помогло мне растопить её сердце, вызвав в ней островок жалости и чувство вины. В том и прелесть японских женщин, что они слишком много берут на себя ответственности за процесс, так и норовят подчиняться и искуплять вину, чем я умело воспользовался, сам того не желая.
Отныне я настоящий член «Ameuke» – и поэтому стоит посетить резиденцию, ринуться в тёмную клоаку и главное царство потусторонней секты. Там случится нечто важное, и я обрету свою потерянную мечту.
Воскрешение Лизы неумолимо приближалось…
Глава тринадцатая
РЕЗИДЕНЦИЯ
Коленки дрожали, а язык немел, когда я ждал Мики на станции Акихабара.
Денёк выдался погожий. От вчерашней облачности и смога не осталось следа. Дух захватывало от волнения, а я стоял и ждал, слепо веря, что чудо свершится: Мики подъедет и заберёт меня к Лизе.
Секунды бежали, стараясь поставить новый олимпийский рекорд, заглушая волнение, и оно чуть притихло, а дрожь в коленях превратилась в тик. Но я не отчаивался, выискивая глазами опознавательные знаки.
Дождался. Через дорогу сверкнула фарами смуглая, грязноватая «Мицубиши», и я поймал перст судьбы – это чертовка Мики. Подбежав к ней, как по невидимой зебре, заставляя проезжающих останавливаться, я поймал пернатую хищницу. Самое главное я не упустил.
– Долго ждёте?
– Знал, что приедешь.
– Даже не сомневались?
– Я доверяю добрым подружкам.
Мики оценила мой пассаж и погладила по щеке, снова добавив, что рада поучаствовать в моём счастье. Подчинила себе машину и двинула вперёд.
Весь путь жрица запретной любви трепалась о своём сакральном предназначении и о своей второй
По пути Мики упрямо расспрашивала меня о жизни. Отвечать не хотелось, как и снова ворошить былые воспоминания, но многое я позволял себе ей открыть. Вкратце я обрисовал, чем занимаюсь, и проговорился о «Солнечных черепах». Мики знала эту группу, отчего заинтересовалась мной ещё сильнее и попросила у них автограф. А затем вовсе обнаглела, став просить организовать ей встречу с «черепами», будто намекая на субботник. Я же отшучивался, говоря, что вряд ли получится, а потом прямо спросил, чем она будет заниматься в компании долговязых, длинноволосых придурков. Не тем ли самым сакральным действием? Мики не поняла юмора, но и не обижалась. Втайне она точно мечтала отдаться «Солнечным черепам» – всем сразу, чтоб три на одну и один в запасе – это наверняка её голубая мечта. Что ж, у каждого свои притязания, и незачем корить чудесную и светлую куртизанку, но я уже успел пожалеть о том, что когда-нибудь ей крепко-накрепко перетянут шею. Или она сама сделает последний смертельный ритуал, и ей придётся улететь в рай. Как всегда небо забирает самых лучших и самых красивых женщин.
Тем временем мы стремительно выезжали за город. Новостройки и небоскрёбы остались позади. Мелькали промышленные районы и надземное метро, когда то и дело по рельсам нас обгоняли суперскоростные поезда. Мики давила на педаль газа, пытаясь прикоснуться к прекрасному и догнать мчащийся поезд, как свою ускользающую жизнь, но у неё ничего не выходило. По её лицу пробегали нотки неудовольствия, а я старался поддержать, говоря ей, как здорово, что можно так лихо прокатиться из одной части острова в другую, сравнивая поездки в скоростных поездах с маршрутом от Москвы до Калининграда. Или вовсе с рекордным рейсом на Дальний Восток, что нельзя сопоставить по расстоянию, но Мики не понимала, что я имею в виду, но и не возражала.
Одновременно я думал о неминуемой встрече. Как она встретит меня? Готова ли? Знает ли, что я мчусь на всех парусах? Чтоб вернуть нашу любовь, изменить жизнь и открыться в ней новым артезианским источником. Уверен, Лиза всё предвосхитила, и никаким сюрпризом для неё лично наше воссоединение не окажется. Я всего лишь промчался бегом с препятствиями, и получился долгий марафон. Пусть немного опоздал и испытал ещё больше ужаса и гнева, чуть не оступился и много нагрешил, потерял почти всех друзей и близких, как будто рассыпал виноградные грозди любви, успевшие перебродить и превратиться в сладкое вино.
Как много сделано и прочувствовано. Как ещё доказать ей мою преданность? Что сделать? Достать Луну с небосклона? Зажечь звёзды? Всё это я проделывал не раз, и Лиза помнит об этом. Моя сладкая девочка помнит, как я старался, как мучился, как тысячу раз сходил с ума, думая лишь о ней. Она оценит, поймёт, примет, простит и не допустит расставания. Миллиарды оттенков сладострастного предвкушения накопились в моём чреве, и я готов был разорваться и поднять эту тачку в воздух до самой поднебесной радуги.