Инферно Габриеля
Шрифт:
К его удивлению, отец был немногословен. Ричард кивком указал на картину, что висела у него за спиной. То была репродукция с известного полотна Рембрандта «Возвращение блудного сына».
— Ты помнишь притчу, послужившую сюжетом этой картины?
Скотт нехотя кивнул. Сейчас он предпочел бы получить отцовский подзатыльник.
Проснувшись, Джулия села на постели, хватая ртом воздух.
«Это был только кошмарный сон. Это был только кошмарный сон. Всего-навсего сон».
Она
Джулия включила настольную лампу. Темнота мгновенно исчезла, и Джулия воочию убедилась, что это действительно дом Кларков. На столике, рядом с лампой, лежали обезболивающие таблетки. Их и воду заботливо принес Габриель, когда несколько часов назад укладывал ее спать. Он, не раздеваясь, лег рядом и держал ее в своих объятиях, пока она не уснула. Потом он ушел.
«Я не могу без него».
Габриель был ей нужнее таблеток, света и даже воздуха. Его объятия, его голос, шепчущий успокоительные слова. Только он один мог заставить ее забыть о случившемся. Джулии хотелось поскорее оказаться рядом с ним. Поцеловать его, вдохнуть его запах и тогда поверить, что все позади.
Она проглотила несколько таблеток, снимавших боль в лодыжке, после чего встала и на одной ноге запрыгала в комнату Габриеля, чтобы снять сердечную боль. В коридоре она замерла, прислушиваясь к звукам из других комнат. Убедившись, что везде тихо, она открыла заветную дверь и запрыгнула внутрь.
Глаза Джулии быстро привыкли к полумраку. Жалюзи не были опущены. Габриель лежал на спине, на той стороне кровати, где у него в квартире обычно лежала она. Хромая, Джулия подошла к другой стороне кровати, откинула одеяло и уже поставила колено на постель.
— Джулианна? — Тихий шепот Габриеля напугал ее, и она зажала ладонью рот, чтобы не вскрикнуть. — Постой.
Она замерла. Ей вдруг показалось, что Габриель не особо рад ее появлению.
— Прости, что напрасно тебя потревожила. Сейчас уйду. — Ей вдруг стало стыдно за свою навязчивость. Кусая губы, она стала медленно подниматься.
— Джулия, я не то имел в виду. Подожди, я сейчас.
Он встал, держась к ней спиной. Теперь она догадалась о причине его скованности: он лежал совершенно голым и не хотел смущать ее своей наготой.
Единственным светом в его комнате был сейчас свет звезд. Габриель на фоне звездного света. Короткие мгновения, пока он нагибался за трусами, Джулия беззастенчиво любовалась его телом: мощной спиной, широкими плечами, длинными сильными ногами и, конечно же, его бесподобными ягодицами.
Натянув трусы, Габриель повернулся к ней лицом, подарив новое удивительное зрелище. Даже дракон на его груди казался сейчас мирно спящим.
— Так, наверное, лучше, — засмеялся
Джулия не засмеялась вместе с ним, но смысл шутки поняла.
— Почему ты не спишь? — спросила она, укладываясь рядом.
— Я поставил будильник. Хотел проведать тебя среди ночи. Проснулся сам… Как твоя лодыжка?
— Болит.
— Ты приняла таблетки? Я их оставил возле стакана с водой.
— Две штуки проглотила. Но они действуют не сразу.
Габриель повернулся к ней боком и стал целовать ее пальцы.
— Ты моя маленькая воительница. — Он гладил ей волосы, пропуская пряди между своих пальцев. — Это боль в лодыжке тебя разбудила?
— Нет. Мне приснился кошмар.
— Хочешь об этом поговорить? — спросил Габриель.
— Нет.
Габриель крепче обнял ее, показывая: если она передумает, он готов выслушать ее самым внимательным образом.
— А ты хочешь меня поцеловать? — спросила она.
— Я думал, после случившегося ты вообще не захочешь, чтобы я к тебе прикасался.
Джулия потянулась к нему губами. Сама.
Они словно поменялись ролями. Теперь Габриель осторожничал, боясь малейшим движением причинить ей душевную боль. Но он ошибался. Джулия нуждалась в его поцелуях. Ей хотелось пить его тепло, греться в его огне, поскольку Габриель сейчас занимал все ее мысли.
Джулия провела языком по его нижней губе, потом ее язык проник глубже, и началось их неистовое «танго языков».
Ее окутала знакомая, приятная волна наслаждения. Джулия самозабвенно целовалась с Габриелем, и ей ни о чем не хотелось думать. Даже о своей покалеченной лодыжке. Вскоре к их поцелуям добавились знакомые ласки. Они оба стонали от наслаждения. Потом Габриель изменил позу и навис над нею. Его правая рука скользнула по ее шее, коснулась плеча, замерла над холмиком ее груди, миновала ребра и застыла на бедре. Одежда, которая сейчас была на Джулии, состояла из спортивного топика Рейчел и ее же облегающих спортивных трусов. Поскольку хозяйка одежды была худощавее своей подруги, наряд очень соблазнительно подчеркивал все выпуклости и округлости тела Джулии.
Даже в полумраке Джулия была прекрасна. Габриель любовался ею, пока вдруг не почувствовал, что его колено протиснулось ей между ног. До сих пор это был запретный прием, но сегодня Джулия сама с готовностью развела ноги.
Она хотела большего. Она требовала большего. Ее дыхание стало судорожным, прерывистым, а ее руки буквально вцепились Габриелю в волосы, не отпуская его голову и не давая оторвать губы от ее губ.
Габриель ласкал ей груди через ткань топика. Это было приятно, но сегодня Джулии хотелось переступить черту. Зачем одежда? К чему условности? Она хочет его. Не надо ждать никакой Флоренции. Пусть это случится сегодня. Сейчас.