Инферно Габриеля

Рейнард Сильвейн

— Конечно, ты мне нравишься. А если серьезно, то я хочу завоевать твое доверие. Куда нас это приведет, зависит от тебя.

Джулия потянулась к его волосам. Габриель закрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновениями. Он глубоко дышал, словно ее ласка была для него медитацией. Когда он открыл глаза, Джулия увидела в них голод. Она втянула голову в плечи. Но Габриель улыбнулся, и голод в его глазах сменился надеждой.

Она не хотела плакать. Слезы полились сами собой.

— Я себе это совсем не так представляла, — всхлипывала Джулия, вытирая лицо ладонью. — Я тебя нашла, но как

же все это далеко от моих снов и мечтаний. Я и подумать не могла, что ты… такой.

— Знаю. — Габриель снова обнял ее и поцеловал в лоб.

— Мне было семнадцать, когда я влюбилась в тебя. Как говорят, втрескалась с разбегу. Первый раз. А это был даже не ты. Я столько лет тешила себя обманом.

— Прости, что разочаровал тебя. Я и сам хотел бы предстать перед тобою рыцарем, а не драконом. Но я не рыцарь. — Он разжал руки и отошел на шаг. — Все зависит от тебя, Джулианна. Одним своим словом ты можешь меня спасти или прогнать.

Джулия прижалась мокрым лицом к его груди. «Можно подумать, у меня есть выбор».

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Пол, привет! Сигнала не слышала. Похоже, у меня что-то с домофоном.

Эмерсон отчитал по первое число, но выгонять не собирается (уф!). Придется искать нового руководителя. Этим и занимаюсь, вплотную. Потом поговорим. Спасибо за поддержку.

Джулия

Пол смотрел на текст эсэмэски, растерянно почесывая в затылке. Значит, домофон не работает? Что ж, удобная отговорка. И каков скрытый смысл этого послания? Может, она обиделась, что он сник и ретировался, когда Эмерсон на него шикнул? Или есть другая причина? Но времени разыскивать Джулию у Пола сейчас не было. Эмерсон прислал ему по электронной почте довольно внушительный список книг, которые нужно было взять в библиотеке и не позже часа дня доставить в профессорский кабинет.

Пол отправил Джулии короткий ответ, выразив радость, что с нею все в порядке, после чего покинул свое жилище и зашагал в сторону библиотеки имени Робартса.

* * *

Джулия сидела на кожаном диване, уперев подбородок в ладони. Из громадных окон гостиной Габриеля открывался захватывающий вид: почти весь центр Торонто и часть озера Онтарио. Городские деревья сменили цвет и теперь переливались золотистыми и желтыми оттенками с вкраплениями оранжевого и красного. Это напомнило Джулии канадские пейзажи в Художественной галерее Онтарио, куда они ходили с Полом.

После завтрака она предложила убрать со стола и вымыть посуду, но Габриель и слышать не хотел. Он поцеловал ее в лоб и велел отдохнуть, как будто это было легко сделать. Джулия смотрела на город, а мозг снова и снова воспроизводил их утренний разговор с Габриелем. Она пыталась соотнести нынешнего Габриеля с тем, прежним.

Как она могла быть настолько слепа? И почему Кларки скрыли от нее, что Габриель — наркоман? Они всегда считали ее членом семьи, но даже Рейчел ни единым словом, ни малейшим намеком не приоткрыла ей завесу над семейной тайной. Лишь во время их прощальной встречи подруга обронила несколько туманных фраз о тьме, окутывающей ее брата.

Или у Кларков было принято изъясняться метафорами в духе английских поэтов-романтиков из позапрошлого века? Для понимания всех этих намеков и иносказаний Джулии требовался солидный курс по английской поэзии.

Габриель стоял возле камина и смотрел на Джулию. Она удивительно вписалась в интерьер его гостиной и сейчас была похожа на любопытную кошку, разглядывающую мир за окном. Но ее напряженные плечи безошибочно подсказывали: Джулия все еще чего-то боится. Возможно, его. Габриель тоже сел, оставив между ними заметное расстояние. Джулия не делала попыток подвинуться или хотя бы посмотреть на него.

— А поближе сесть не хочешь? — с улыбкой спросил он, протягивая ей руку. Джулия не слишком охотно взяла его руку. Габриель осторожно подтянул ее к себе и поцеловал в волосы. — Ну что, так лучше?

Она вздохнула и закрыла глаза.

— Тебе удобно? — спросил он.

— Да.

Напряжение постепенно уходило из ее тела. Это вообще чудо, что после столь непростого разговора она сидит рядом с ним. Со стороны могло показаться, что Габриель рассеянно гладит ее по волосам, однако он сейчас вовсе не был рассеян.

— Когда тебя последний раз вот так обнимали? — спросил он.

— Вчера ночью.

— Это я помню. А раньше?

— А раньше я не помню.

Габриель понял, что и эту тему лучше не трогать.

«Похоже, она изголодалась по обычной ласке. Матери-алкоголички почти не заботятся о своих детях. А этот Саймон, видимо, тоже не часто обнимал ее — разве когда пытался раздеть».

Мысли о неизвестном ему Саймоне рассердили Габриеля. Но дело было даже не в нем. Джулия выросла среди черствых и равнодушных взрослых, и едва ли ее трезвый отец был многим лучше матери-алкоголички.

— Тебе приятно, когда я тебя так обнимаю? — шепотом спросил он.

— Да.

— А мне приятно тебя обнимать. Видишь, сколько приятного мы доставляем друг другу?

Джулия не лукавила: ей и в самом деле было приятно полулежать в объятиях Габриеля. Но ей не давал покоя вопрос, и через какое-то время она все-таки не утерпела и спросила:

— Скажи, а откуда у тебя тот снимок, что висел возле кровати? Ну, тот, где мужчина целует женщину в плечо? Где ты его приобрел?

— Нигде, — сухо ответил Габриель.

— Тогда где…

— А это так важно?

— Если не хочешь рассказывать, не надо. Просто я наткнулась на этот снимок в твоей гардеробной, когда искала себе свитер. Очень красивый снимок. — Джулия хотела было отодвинуться, но Габриель держал ее крепко.

— Ты и в самом деле считаешь тот снимок красивым? — уже намного мягче спросил он, приподнимая ей подбородок, чтобы видеть ее глаза.

— Да.

— А остальные?

— Они хуже.

— Я их сделал сам, — признался Габриель.

— Ты? — искренне удивилась Джулия.

— Да.

— Но они же…

— Эротические?

— Да.

— Мисс Митчелл трудно поверить, что я способен делать красивые и в то же время эротические фотографии? — лукаво улыбнулся Габриель.

— Я не знала, что ты фотограф. И эти снимки сильно отличаются от обычных.