Инферно
Шрифт:
– У Вас есть какая-нибудь идея почему Вы могли так говорить? Вы о чём-то жалеете?
Пока Лэнгдон исследовал тёмные закоулки своей памяти, он снова увидел женщину в вуали. Она стояла на берегу кроваво-красной реки, окружённая телами. Зловоние смерти вернулось.
Лэнгдона охватило внезапное инстинктивное чувство угрозы… не только для себя… но и для каждого. Пиканье кардиомонитора быстро ускорилось. Его мышцы напряглись и он попытался сесть.
Доктор Брукс быстро приложила твёрдую руку к грудине Лэнгдона, заставляя его откинуться. Она бросила взгляд на бородатого
Доктор Брукс нависла над Лэнгдоном и теперь прошептала:
– Мистер Лэнгдон, тревога распространена при черепно-мозговых травмах, но Вам нужно держать спой пульс под контролем. Никакого движения. Никакого волнения. Просто лежите неподвижно и отдыхайте. С Вами все будет в порядке. Ваша память понемногу вернётся.
Врач вернулся уже со шприцем, который он вручил доктору Брукс. Она ввела его содержимое Лэнгдону внутривенно.
– Просто лёгкое успокоительное, чтобы снизить напряжение, - объяснила она, - оно поможет справиться с болью.
– Она встала, собираяь уйти.
– С вами будет все в порядке, мистер Лэнгдон. Просто поспите. Если вам что-нибудь понадобится, жмите кнопку на вашей кровати.
Она выключила свет и вышла вместе с бородатым врачом.
В темноте Лэнгдон почувствовал, как лекарство проникло в его организм, почти незамедлительно увлекая тело назад в глубокий колодец, из которого он выплыл. Он боролся с чувством сна, заставляя глаза оставаться открытыми в темноте палаты. Он попытался сесть, но его тело как-будто превратилось в цемент.
Как только Лэнгдон сместился, он снова оказался лицом к окну. Огни погасли, а в тёмном стекле его отражение исчезло, сменившись святящимся вдалеке небом.
Среди очертаний шпилей и куполов один величественный фасад преобладал в поле зрения Лэнгдона. Строение было впечатляющей каменной крепостью с зубчатым парапетом и трёхсотфутовой башней, которая расширялась возле верхушки, выпячивая наружу массивную парапетную стену с бойницами.
Лэнгдон резко сел в постели, боль взорвалась в его голове. Он поборол жгучую пульсацию и пристально посмотрел на башню.
Лэнгдон хорошо разбирался в средневековой архитектуре.
Эта башня была единственной в мире.
К сожалению, она также располагалось в четырёх тысячах миль от Массачусетса.
За его окном, скрытая в тенях Виа Торрегалли, крепко сложённая женщина без усилий слезла со своего мотоцикла BMW и двинулась вперёд с энергией пантеры, преследующей добычу. Её взгляд был острым. Её коротко подстриженные волосы - уложенные в виде шипов - выделялись на фоне поднятого воротника её чёрного кожаного костюма для езды. Она проверила своё оружие с глушителем и смерила взглядом окно, где Роберт Лэнгдон только что погасил свет .
Незадолго до этого вечера ее основная миссия была ужасным образом провалена.
Воркование единственного голубя изменило всё.
Теперь она пришла, чтобы это исправить.
ГЛАВА 2
Я ВО ФЛОРЕНЦИИ?
Голова Роберта Лэнгдона болезненно пульсировала. Сейчас он сидел на больничной койке и тыкал пальцем по кнопке вызова врача. Несмотря на действие успокоительного, его сердце билось изо всех сил.
Доктор Брукс поспешила вернуться, ее конский хвост подпрыгивал при ходьбе.
– Вы в порядке?
Лэнгдон озадаченно покачал головой:
– Я в… Италии?
– Хорошо, - сказала доктор.
– Вы начинаете вспоминать.
– Нет!
– Лэнгдон указал на внушительное строение вдалеке.
– Я узнаю Палаццо Веккьо.
Доктор Брукс снова включила свет и силуэт Флоренции исчез. Она подошла к кровати, спокойно шепча.
– Мистер Лэнгдон, незачем беспокоиться. Вы страдаете от лёгкой амнезии, но доктор Маркони подтвердил, что функции Вашего мозга в порядке.
Также подбежал бородатый врач, очевидно услышавший кнопку вызова. Он проверил кардиомонитор Лэнгдона, пока молодой врач говорила с ним на быстром, беглом итальянском - что-то насчёт того как Лэнгдон был “взволнован”(ит.), узнав что он в Италии.
Взволнован? Подумал Лэнгдон сердито. Даже ошеломлен! Адреналин бушевал в его организме, сражаясь с успокоительным.
– Что со мной произошло?
– требовал он.
– Какой сейчас день?
– Все в порядке, - сказала она.
– Сейчас утро понедельника, восемнадцатое марта.
Понедельник. Лэнгдон напряг свою больную голову, пытаясь вспомнить последние образы - холод и темнота - дорога в одиночестве по гарвадскому кампусу на цикл вечерних субботних лекций. Это было два дня назад? Острая паника охватила его, когда он попытался вспомнить, что вообще было на лекции или после нее. Ничего. Частота сигналов кардиомонитора ускорилась.
Почесав бороду, старший доктор продолжил налаживать оборудование, пока доктор Брукс снова не села рядом с Лэнгдоном.
– Вы поправитесь, - заверила она, говоря спокойным голосом.
– Мы обнаружили у вас ретроградную амнезию, что обычно при травме головы. Ваши воспоминания в течение нескольких дней могут быть искажены или утеряны, но скоро все восстановится.
– Она сделала паузу.
– Вы помните мое имя? Я сказала его, когда пришла.
Лэнгдон задумался на мгновение.
– Сиенна. Доктор Сиенна Брукс.
Она улыбнулась.
– Видите? Вы уже формируете новые воспоминания.
Боль в голове Лэнгдона была почти невыносимой, и все вокруг расплылось.
– Что…произошло? Как я сюда попал?
– Я думаю, Вам надо отдохнуть и, может быть…
– Как я сюда попал?
– требовательно спросил Лэнгдон, и ритм его сердца на мониторе ускорился.
– Хорошо, только успокойтесь, - сказала доктор Брукс, перемениваясь нервным взглядом со своим коллегой.
– Я расскажу вам.
– Ее голос стал более серьезным.
– Мистер Лэнгдон, три часа назад, вы завалились в наше отделение скорой помощи с кровоточащей раной в голове и тут же упали на пол. Никто не имел понятия, кто вы и как сюда попали. Вы что-то бормотали на английском, поэтому доктор Маркони попросил меня помочь. Я из Великобритании, а сюда приехала в отпуск.