Информационная война и геополитика

Панарин Игорь

В правой части американский орел спрятан за щитом с тринадцатью полосами и держит в правой лапе ветку акации с тринадцатью листьями и тринадцатью бутонами, а в левой — тринадцать стрел. Специалисты утверждают, что столь назойливое повторение числа «тринадцать» обозначает всего-то тринадцать первоначальных штатов Североамериканского Союза. Однако ведь в 1934 году штатов было явно не 13… Кроме того, христианско-протестантские апологеты (а Америка создавалась именно такими) вообще-то не любят жонглировать этим числом. В клюве орел держит ленточку с надписью из 13 букв: «E Pluribus Unum» («Из множества — одно»). Тринадцать ярусов, тринадцать стрел. И не окажутся ли стрелы направленными в ярусы? Над орлом безраздельно царствует звезда Давида, составленная из тринадцати пятиконечных звезд. Звезда Давида — это шесть треугольников, шесть тупых и шесть острых углов. Шестьсот шестьдесят шесть и тринадцать! Посередине купюры надпись: «Мы верим в Бога». (Перевод этой фразы на русский язык как «Мы верим в Бога» — не совсем точен и никак не отражает понимание Бога западной элитой. «In God We Trust» правильнее будет перевести как «Мы доверяем Богу». То есть Бог там — всего лишь один из элементов бизнеса, которому можно доверять, а можно и не доверять. В зависимости от текущей конъюнктуры.)

Неплохо, да? Что же касается «unuma», то во всех, даже в самых захолустных уголках планеты этот американский «unum» распространяется ужасающими темпами. Транснациональные корпорации, банки, безликие политические союзы, не имеющие ничего общего с интересами своих народов, и бесконечно воспроизводимые их экономиками одинаковые напитки, однотипные меню еды fast-food, одни и те же фильмы, одна и та же музыка, одна и та же архитектура, совершенно одинаковая, что в Пекине, что в Hью-Йорке. Из множества — одно. И вот уже везде одеваются в один и тот же «прикид», везде получают информацию, поставляемую тремя-четырьмя крупнейшими медиа-империями. Вавилон превращается в Содом — внешне сытую и довольную массу управляемых бездуховных людей. Можно много спорить, чем была Вторая мировая война для Германии или СССР, но не вызывает никаких сомнений, что для Америки это была новая война за деньги, война за золото. Америка, выиграв ее, не получила ни дюйма новых земель, ни цента контрибуции, она к этому не стремилась, ибо ее добычей было нечто несравненно большее. Относительно золотого ее итога приведем следующие цифры: в 1938 году золотой запас США составлял 13 000 тонн, в 1945 году — 17 700 тонн, а в 1949 году он увеличился до рекордной отметки — 21 800 тонн, составляя 70 % всех мировых золотых запасов. Победа Соединенных Штатов была достигнута уже в апреле 44-го в городке Бреттон-Вудс, причем статьи акта капитуляции были составлены все тем же Кейнсом, создавшим по сути современную валютную систему мира.

Под международной валютной системой понимают систему сложившихся стихийно или закрепленных законодательством и международными соглашениями институтов, правил и методов осуществления международных расчетов.

Она включает ряд элементов:

1. Определение основных международных платежных и расчетных средств.

2. Режимы валютных паритетов и валютных курсов.

3. Условия конвертируемости валют.

4. Межгосударственные валютные рынки.

5. Межгосударственные институты, регулирующие международные валютные отношения.

Принципы создания послевоенной международной валютной системы были заложены на конференции 44 государств в 1944 году в Бреттон-Вудсе (штат Нью-Гэмпшир, США).

Решения Бреттон-Вудской конференции заключались в следующем:

1. Были созданы МВФ и МББР — международные валютно-финансовые организации, задачей которых является регулирование финансовых отношений стран — членов новой системы.

2. Золото восстанавливалось в роли измерителя международной стоимости денежных единиц.

3. Все страны обязались поддерживать твердый курс своей валюты к ДОЛЛАРУ.

4. Межгосударственные валютные рынки.

Впервые за все время существования такого понятия, как «расчет», роль международного платежного эквивалента приобрела обычная бумага, те самые новые доллары, введенные в оборот в 1927 году (накануне депрессии). Дымящаяся и разрушенная американским вооружением Европа вынуждена была их принять. Можно не сомневаться, что если бы Германия или Япония в том же 44-м году заявили о принятии Бреттон-Вудских предложений, война с ними была бы тут же прекращена, ибо потеряла бы для Америки всякий смысл. Американцы всех успокаивали: «Не бойтесь, наши доллары — то же, что золото!» Более того, хранить активы в долларах, а не в золоте представлялось выгодным, ибо доллары приносили проценты, золото, лежавшее в сейфах, не приносило ничего. Устанавливался твердый тариф: 1 унция золота — 35 долларов. Да и не нуждалась в золоте Европа, не до золота ей было.

Американцы тем временем развивают успех. Вводится в действие так называемый «план Маршалла», призванный полностью подчинить Старый Свет финансово-экономическому диктату доллара. Суть «плана Маршалла» в нескольких словах выразил сам Джордж Маршалл в 1947 году на одной из своих гарвардских лекций, назвав его «продолжением войны иными средствами — средствами экономики». Еще через два года создается военный «оборонительный» союз НАТО. Теперь Америка наступала на всех фронтах: на военном, на финансово-экономическом и на идеологическом. И пока не было видно способа ее остановить.

План Маршалла «приняла» и Япония. Ей было выделено 2,15 млрд. долларов. А всей Европе — 12,4 млрд. Причем изначально планировалось растянуть кредитование на пять лет, но затем деньги были вложены за неполных три года. Сразу возникают подозрения относительно непонятной доброты американцев по отношению к бывшим врагам. То они уничтожают по сто тысяч мирных граждан за одну бомбардировку, то осыпают их миллиардами. Но все объяснялось просто. И европейцы если поначалу не обратили внимания на эти странности, то вскоре почувствовали, каким песком на зубах может обернуться для них щедрость американцев. Америка фантастически обогатилась в двух мировых войнах, но особенно во Второй. Причем для Штатов она началась не 7 декабря 1941 года, а тогда, когда США приняли самое деятельное участие в сталинской индустриализации и когда благодаря их вливаниям Адольф Гитлер модернизировал самые высокотехнологичные отрасли германской индустрии. Не сделай они этого, и мировой войны в тех масштабах, что мы видели, не было бы по причине чрезвычайной экономической отсталости потенциальных участников.

Американцы ведь прекрасно отдавали себе отчет, зачем Гитлеру нужны заводы по производству синтетического топлива или зачем Сталину быстроходные танки.

И на риторический вопрос: «А где ковался фашистский меч?» — ответ однозначен: в США. Там же, где и коммунистический. Там же, где и все остальное оружие ХХ века. После того как началась открытая фаза войны, американцы оказались чрезвычайно полезными для всех «участников антигитлеровской коалиции». Они вооружили практически все «союзные войска» (под словом «вооружили» подразумевается также «одели», «обули», «обогрели» и «накормили»), они своими ковровыми бомбометаниями уничтожили германскую индустрию, причем не в 1941–1942 годах, а в конце 44-го — начале 45-го, то есть когда европейцы успели получить от них достаточно вооружений для сокрушения мощи стран «оси». Теперь Америка появлялась в Европе реально, вот почему потребовалось нанести максимальный урон не столько немецкой армии, сколько экономике, от которой эта армия получает все необходимое, что, впрочем, не мешало совмещать удары по заводам с массированными ударами по жилым кварталам.

Разумеется, колоссальный рост производства вооружений требовал грандиозных капиталовложений. В 1942–1945 годах почти половина всего госбюджета США шла на военные расходы. Уровень жизни за четыре года войны опять рванул вверх. Безработица практически исчезла. Но ведь европейцы, да и Сталин реально не могли рассчитаться за несметные американские поставки. Ленд-лиз, предложенный Рузвельтом в начале 1941 года, предполагал бесплатные поставки вооружений американским союзникам при условии, что после окончания войны они его возвратят. Разговоры о «возврате» были пустой демагогией, ибо вооружение имеет свойство быстро расходоваться во время боевых действий, а, допустим, бомбы или снаряды вообще используются один раз, и безвозвратно. Был включен печатный станок доллара, и мы получили единственный в своем роде случай, когда при таких тратах на вооружение реальные доходы населения выросли чуть ли не в два раза. Вообразите себе, каким количеством пустых денег была накачана эта страна, если экономический рост США составлял в 1941–1945 годах 16–17 % в год, а прибыли промышленников увеличились в 5 раз, если было выпущено 300 тыс. самолетов, 100 тыс. танков, 124 тыс. кораблей и судов, 40 млрд. единиц боеприпасов.

Маленькое «но». В течение всей войны учетная ставка Федеральной резервной системы оставалась стабильной на уровне 1 % в год и только в 1948 году впервые поднялась до 1,34 %. Низкой на протяжении всей войны оставалась и инфляция, так что сбережения населения и при- были промышленников к концу войны достигли весьма внушительных размеров. Возникает вопрос: кто и чем платил за эти невиданные количества вооружений? И чем платили? А платили бумажными деньгами. За вооружение, которое не приносило прибыли, а часто и просто отдавалось даром. И работал денежный станок. Сначала один, потом множество. 24 часа в сутки, с редкими перерывами на техобслуживание. После войны, когда производство вооружений резко сократилось, станок выключили, но инфляционные миллиарды нужно было куда-то девать. Возникни такая ситуация лет двадцать назад, их бы просто девальвировали, и случилась бы такая депрессия, на фоне которой забыли бы ту, что стряслась в 29-м году. Не обеспеченные товарной стоимостью доллары было решено выбросить из Штатов по плану Маршалла. А для того чтоб они точно не возвратились, разработали концепцию «евродолларов» — комплекса мероприятий, обеспечивающих оборот долларов только в границах Европы.