Информаторы Сталина. Неизвестные операции советской военной разведки. 1944-1945
Шрифт:
Английское руководство делало все, чтобы пожар войны, разгоравшейся на просторах континентальной Европы, не перебросился через Ла-Манш. Но английский пролив не Атлантический океан. Он не мог спасти Британские острова от налетов германской авиации, а британский флот от торпедных атак немецких подводных лодок. Когда Чемберлен это понял, было поздно. Англия могла стать союзником СССР. Но на каких условиях? Об этом Сергееву тоже предстояло узнать.
Заключительная часть задания Сергееву на спецкомандировку в США, видимо, была стандартной и общей для всех разведчиков, выезжавших для работы в далекие страны. Старший лейтенант Сергеев, говорилось в задании, «должен быть примером в исполнении своих служебных
Это был приказ. Это была просьба. Это было выражение доверия офицеру-разведчику, резиденту, перед которым были поставлены сложные задачи, решить которые он должен был сам, опираясь прежде всего на свой личный жизненный опыт, используя свои специальные знания и способности.
Начальник военной разведки комдив И.И. Проскуров пожелал Морису успехов в работе. Это была их первая и последняя встреча…
Через несколько дней после беседы с Проскуровым Сергеев отправлялся в специальную командировку, где все его действия, все его поступки, его отношения Центр уже не мог ежедневно контролировать. Сергеев должен был действовать самостоятельно и контролировать все свои поступки и решения только собственной совестью.
Провожали Мориса в спецкомандировку майор Николай Ляхтеров и капитан Михаил Мильштейн, который уже имел опыт работы в США. Они были сотрудниками отдела, которым руководил майор Феденко.
Глава 3. Как активизировать Доктора?
Сергеев прибыл в американскую столицу в марте 1940 года. Вашингтон его ничем не удивил, разве что особым расположением улиц, которые были похожи на рыболовную сеть.
Сергеев быстро познакомился с такими же, как и он, водителями, работавшими в советском дипломатическом представительстве. Разные это были люди, но приняли они Сергеева в свой коллектив радушно. На более высокий уровень общения в посольстве Сергеев надеяться не мог. Это он понял с первых же дней. В среде дипломатических работников есть определенные, десятилетиями отработанные и устоявшиеся правила поведения и уровни взаимоотношений. Шоферу военного атташе, естественно, не было места даже среди дипломатических персон среднего ранга. Изменить что-либо в этой обстановке Сергеев не мог. Но круг общения резидента Мориса был безграничен. Необходимо было найти возможности для проникновения в этот круг.
В подчинение Морису был передан сотрудник Дортон, который был секретарем военного атташе. Под псевдонимом Дортон в Центре числился майор В А Судаков. Центр приказал Сергееву хранить все секретные документы в сейфе майора Судакова и через него поддерживать связь с Москвой.
Опытный Судаков негативно воспринял указание Центра о том, что он, старший офицер, должен по оперативной работе подчиняться новичку Сергееву, который не имел даже местного разрешения на управление автомобилем. Так начиналась оперативная работа Сергеева в Вашингтоне. В каждом клубе есть свои правила. Но не все их соблюдают.
Военный атташе при советском посольстве в Вашингтоне полковник Сараев получил указание от Проскурова о Сергееве.
Он определил круг задач, которые должен выполнять шофер военного атташе. Рабочий день с 9.00 до 18.00 с перерывом на обед. Выполнение срочных заданий при посещении военным атташе правительственных учреждений и официальных представительств иностранных государств. О других задачах Сергеева полковник Сараев своего шофера не спрашивал.
С первых же дней пребывания в служебной командировке Сергеев столкнулся с большими трудностями. Они были повсюду. Но он постепенно, настойчиво и дипломатично преодолевал преграды, которые мешали ему выполнять задания Центра. Полковник Сараев ему не мешал, но и не помогал. Трудно складывались отношения с майором Судаковым.
В подчинение Морису были переданы еще два разведчика: Галин и Драйвер. Через полгода по настоятельной рекомендации Мориса Судаков, не пожелавший выполнять требования Мориса, был отозван в Москву. Драйвера резидент Морис тоже отправил на родину за грубое нарушение правил конспирации в работе и тайную любовную связь с американкой. По просьбе Мориса Центр перевел Галина на новое место работы. Так что к середине июня 1940 года Морис остался без помощников и вынужден был начинать работу с нуля. Что из этого получилось, станет ясно только через некоторое время.
Морис без особых затруднений сдал экзамены в управлении дорожной полиции и получил американское удостоверение, разрешавшее ему управлять автомобилем. Стремясь стать образцовым водителем военного атташе, Сергеев ежедневно по четыре — пять часов проводит за рулем служебной автомашины.
Через некоторое время он изучил американскую столицу таким образом, что знал, когда и в какой последовательности переключаются светофоры на основных и второстепенных улицах Вашингтона.
Труднопреодолимой оказалась проблема поддержания связи с Центром. Для этого шоферу Сергееву нужно было работать в специальном помещении, где выполнял свои обязанности посольский шифровальщик. Военному атташе пришлось объяснить советскому послу и резиденту внешней разведки НКГБ, почему его шоферу Сергееву необходимо работать в спецкомнате. Были ли объяснения Сараева убедительными? Возможно. Но несомненно, у посла и резидента НКГБ вопросы о реальном положении шофера военного атташе остались. Посол сделал вид, что военный атташе его убедил, и не препятствовал появлению Сергеева в спецпомещении, однако потребовал, чтобы он появлялся там только тогда, когда шифровальщик посольства будет занят другими делами.
К середине 1940 года Сергеев хорошо разобрался в обстановке, которая была в американской столице. Эта обстановка не способствовала поиску лиц, которые могли бы согласиться выехать на работу в Германию или другие европейские страны — в Италию, Венгрию или Румынию.
Положение было нервным. Американские газеты практически ежедневно пугали обывателей, печатая на своих страницах статьи о борьбе, которую вело Федеральное бюро расследований против немецких шпионов и диверсантов. В июле 1940 года газеты сообщили о том, что в Нью-Йорке на Всемирной выставке германские агенты пытались взорвать английский павильон. Сообщалось и о подрывной деятельности на территории США японских разведчиков и русских эмигрантов, которых вербовали и немецкие, и японские агенты.
Сергеев подробно доложил в Центр о том, как продвигается выполнение задания начальника военной разведки. Донесение Сергеева поступило в Центр в начале августа 1940 года. В это время комдив Проскуров уже был смещен с поста начальника Разведуправления. Новым начальником военной разведки был назначен генерал-лейтенант Филипп Голиков. Это произошло 11 июля 1940 года. Сергеев не знал о том, что на должность директора назначен новый человек. Не знал Сергеев и о том, что его бывший начальник майор Федор Феденко убыл в спецкомандировку в Китай, где приступил к работе в качестве советника по разведке в китайской армии.
В Центре внимательно изучили донесение Сергеева и приняли решение нацелить разведчика на выполнение других, не менее важных задач. К августу 1940 года в Центре уже накопились сведения, поступившие от других разведчиков, которые свидетельствовали о том, что фашистская Германия начала подготовку к войне против Советского Союза. В Центре также было известно об усилении контроля за въездом иностранцев в Германию. Гестапо и другие специальные службы становились всесильными. Проникнуть сквозь их сети в Берлин, Дрезден или какой-либо другой крупный немецкий город американцу или выходцу из другой страны без разрешения гестапо было практически невозможно.