Шрифт:
Литературный редактор Вероника Давыдова.
Пролог
Вдалеке раздался вой сирены, и вскоре из леса, вздрагивая на кочках, выехала карета скорой помощи. Размахивая руками, ребята бросились ей навстречу. Машина повернула к хутору и, миновав хозяйственные постройки, остановилась возле крыльца. Водитель выключил сирену, но мигалки продолжали работать, освещая темноту тревожным голубым светом.
Из скорой торопливо выбралась медицинская бригада и проследовала за Максимом. В перепачканной кровью куртке, с напряженным лицом, он шел впереди, непрерывно повторяя: «Сюда, сюда, за мной, скорее».
Уже через несколько минут Артему ввели
Инга неподвижно сидела сзади, наблюдая, как к Артему подсоединяют аппарат искусственного дыхания и какие-то датчики. Врач с медсестрой занимались каждый своим делом, изредка обмениваясь профессиональными терминами. По всему было видно: работают вместе давно, слаженно.
Проведя все необходимые действия, врач сразу же взял в руки рацию:
– Центральная, двадцать два семнадцать на связи.
– Слушаю, двадцать два семнадцать.
– У нас огнестрел. Готовьте операционную и бригаду хирургов.
– Состояние?
– Состояние тяжелое: сознание – сопор 1 , сатурация 2 – девяносто пять, дыхание – тахипноэ 3 .
– Принято. Везите в госпиталь. Я сейчас с ними свяжусь.
1
Сопор – глубокое угнетение сознания. – Здесь и далее примеч. ред., если не указано иное.
2
Сатурация – здесь: насыщение крови кислородом.
3
Тахипноэ – учащенное поверхностное дыхание.
Доктор повернулся в сторону водителя:
– Валера, слышал?
– Да, Сергей Степаныч, все понял, – ответил тот, не отрывая взгляд от дороги.
Доктор снова посмотрел на показания реанимационного монитора и, не оборачиваясь, спросил Ингу:
– Вы ему кто?
– Сестра.
С той самой минуты, как Инга оказалась внутри реанимобиля, она сидела, стиснув кулаки коленями и сжав губы, с застывшим на лице сосредоточенным выражением.
Врач бросил на нее взгляд: обычно в таких ситуациях все приставали с вопросами, а эта до сих пор не произнесла ни слова. Сразу видно: с характером! На коленях синяки и царапины, пучок кое-как собранных светлых волос вот-вот развалится, сама худющая, будто только что из Освенцима, а кулаки сжала так, что побелели костяшки пальцев. В тот момент, когда эта штучка полезла к ним в машину, Сергей Степаныч даже расстроился, представив, как она будет доставать всех своими истериками, а сейчас пригляделся и понял: зря грешил на девчонку. Эта не будет. Не та порода! Вон как смотрит на раненого. Переживает. Понятное дело, никакая она ему не сестра. Уж больно красивая, да и не похожа вовсе. Он парень крепкий, а эта прям как осинка. Полная противоположность. «Невеста, скорее всего», – догадался много чего повидавший на своем веку доктор и больше вопросов не задавал.
***
Через некоторое время в госпиталь приехали Максим и Марго. Хорошо, что в последний момент она отдала подруге свой
– Спасибо, – отрешенно произнесла Инга и передвинула пакет на сиденье.
– Как ты? – спросила Марго и, сев рядом, взяла ее за руку.
Инга сделала неопределенное движение головой. Марго понимающе кивнула и погладила ее по руке. Говорить ни о чем не хотелось.
В этой части больницы вообще было тихо. Операционный блок – безлюдное место, сюда без нужды не заглядывали ни посторонние, ни персонал. Холл специально отделили от коридора перегородкой с матовой стеклянной дверью. Вдоль желтой стены стояли скамейки с металлическими перфорированными сиденьями и пара дежурных каталок. У единственного окна – журнальный столик, коричневое велюровое кресло, по всей видимости принесенное кем-то из дома, и небольшое декоративное деревце в кадке.
Максим нервно расхаживал по этому пятачку взад-вперед, пока Марго не попросила его успокоиться. В прошлом году она сама вот так же маялась и ждала результатов, когда Максим попал в больницу с тяжелой травмой головы, и теперь знала, что, пока операция не закончится, никто ничего им не скажет. Максим сел на скамейку и уставился в окно. Подъехали остальные: Виктор Сергеевич, Филипп, Дина, Митрич – расселись на свободные места и тоже стали ждать.
Приблизительно через час в коридор вышел хирург. Сняв с лица маску, он каким-то внутренним чутьем определил, кому надо все сообщить, и подошел к Инге, которая от волнения не могла подняться со стула.
– Вот, держите.
С этими словами он достал из кармана небольшой продолговатый предмет.
– Что это? – растерянно спросила она, уже догадываясь, каким будет ответ.
– Пуля, – произнес хирург и положил ее на протянутую ладонь.
– Доктор, пожалуйста, не томите. Как он? – не выдержал Максим.
– Операция прошла успешно, – устало и словно заученно ответил хирург. – Состояние тяжелое, но стабильное. Жизненно важные органы не задеты, пуля извлечена. Организм у молодого человека крепкий, так что все должно быть в порядке.
Инга сидела неподвижно и смотрела на пулю. Марго понимала, что творится у нее на душе, и сама обратилась к врачу, указывая на подругу:
– Доктор, она ведь сейчас никуда отсюда не уйдет…
Тот нагнулся к Инге и слегка потряс ее за плечи, заглядывая в лицо:
– Девушка! Девушка, все нормально. С ним все будет хорошо. Это я вам как врач говорю.
– Спасибо, – кивнула Инга, давая понять, что все слышала.
– Вы можете поехать домой, – при этих словах Инга вздрогнула и с ужасом посмотрела на него, – а можете остаться. – Доктор пожал плечами. – Но сегодняшнюю ночь пациент проведет в реанимационном отделении, и вас к нему не пустят. Попросите у сестры белый халат и отдыхайте. А лучше выспитесь: когда он проснется, вам придется за ним ухаживать.
– Хорошо. Спасибо.
– На первом этаже днем работает буфет, – подсказал хирург, уже выходя из холла. – Там можно будет перекусить.
Инга снова послушно кивнула, и доктор ушел.
– Ты остаешься? – спросил у нее Максим, ничуть не сомневаясь в ответе.
Она кивнула.
С того момента, как ранили Артема, Инга почти все время молчала и о чем-то думала, но теперь словно пришла в себя:
– Максим, ты можешь купить все необходимое? Тапки, чашку, воду…
– Конечно. Утром привезу. – Максим достал кошелек и сунул ей несколько купюр: – Возьми на всякий случай.