Инициация
Шрифт:
Ятаган я тоже осваиваю. Даже провожу серию тренировочных поединков с Вэнром. Но опять же, сложно сказать, как поведёт себя тело в настоящем бою. Одной недели, в любом случае, слишком мало, чтобы полноценно освоить оружие.
В промежутках изучаю Устав Синклита, разбираясь по каким принципам функционирует организация и чего от неё можно ожидать.
Но заставлять себя ждать дольше я не могу. Во-первых, не хватает терпения. Каждый день, какая-то часть разума практически орёт на меня, призывая немедленно взяться за маршрутную монету и выполнить переход. Чем больше времени
Возможно, стоит потратить ещё какое-то время на подготовку. Но как мне кажется, вероятность того, что Мастер Айрв отдаст приказ выдвинуться на то или иное задание, постепенно растёт. И кто знает, как надолго всё это может затянуться. А готовиться можно до бесконечности.
Внутренний рационалист сопротивляется, как может. Убеждает, что выполнить ещё пару заданий, получить дополнительную амву и стать сильнее — это скорее плюс, чем минус. После этого мне будет куда проще разобраться с ситуацией на Домхане. Но к концу седьмого дня сдаётся и он.
Вопрос с хранением вещей я решаю ещё в первый день своего пребывания в Обители. Как выясняется, здесь имеется что-то вроде камер хранения. Запечатываются кольцом Странника либо его кровью. Недоступны ни для кого, кроме арендатора и защищены артефактами создателей Обители. Правда, в исключительных случаях, доступ к вещам внутри них может получить Мастер. Но для такого требуется решение общего собрания Странников, где должно присутствовать, как минимум, восемьдесят процентов членов Синклита.
Поэтому я со спокойной душой отношу все вещи в небольшую комнату, которая послужит им хранилищем, и возвращаюсь в апартаменты. По идее, мы с Вэнром должны отправиться в путь из специального зала. Но если верить Рэхтону, наши координаты будут моментально зафиксированы. А вот переход из собственной комнаты таких проблем не создаст. Пусть и будет формальным нарушением Устава. Насколько я понимаю, отталкиваясь всё от тех же бесед с Охотником, за такую мелочь уже давно никого не карают. Максимум можно получить что-то вроде устного взыскания, да впасть в немилость у вышестоящих.
Переодевшись, проверяю оружие. Лук, ятаган, кинжал с ножом. Полный колчан стрел. Шесть целебных артефактов, пара чистых маршрутных монет. Подойдя к зеркалу, не удерживаюсь от короткого смешка. Выгляжу как древний воин, вышедший на тропу войны. А золотистый цвет лука заставляет вспомнить сериалы об азиатских героях, которые за десять секунд выпускали сотню стрел, выкашивая целый отряд противника. Жаль, в реальной жизни такого не провернуть, сколько бы ты не тренировался.
— Уверен, что нам стоит отправиться прямо сейчас? Семь дней тренировок — это немного. Да и жизнь только начала налаживаться. Деньги, артефакты, оружие. Сейчас перед нами все дороги открыты, а там мы можем сразу вляпаться в Пёсье дерьмо и сдохнуть, — голос Вэнра звучит слегка мрачновато. Да и перспективы поэт обрисовывает не самые позитивные.
— Я уже говорил
Этот разговор происходит не впервые. И всегда заканчивается одинаково. Но поэт не оставляет попыток изменить мою позицию.
Предупреждаю его об отправке и взяв в руку маршрутную монету, обхватываю ладонью жетон. Концентрируюсь. Вот и образ нового мира. Зелёно-синий шарик, который сейчас стремительно увеличивается в размерах. Место, где я найду первую подсказку и получу ответы. Единственный след, который у меня есть. Меня едва ли не колотит от чувства предвкушения — сосредоточиться на появляющейся картинке нового мира выходит лишь с некоторым трудом.
Успеваю подумать о скале с пятью головами, надеясь, что в итоге нас выбросит где-то рядом, а через мгновение тёмные стены отсекают окружающую обстановку.
Ещё секунда и ноги снова оказываются на поверхности. Правда, она оказывается не слишком ровной — едва не падаю, заваливаясь на левый бок.
— Сожри Пёс их души! Давай назад, Кир! — голос Вэнра наполнен неподдельным страхом, а я оглядываюсь вокруг.
Мы на невысоком холме. Внизу поле, устланное трупами, и два строя солдат, готовящихся сойтись в битве.
Убираю маршрутную монету и тянусь за стрелой, когда справа слышится радостный голос.
— Странник! Слышите! Тут Странник! Нет нужды воевать!
Оглядываюсь на радостно прыгающего амбала, по чьему лицу проходят полосы синей краски, а в руке сжат солидного размера топор. Но отреагировать не успеваю — рядом ревут трубы, а оба строя солдат, почти синхронно рявкнув, начинают двигаться друг на друга.
Глава XXV
Уложив стрелу на тетиву, оглядываюсь вокруг. Какого чёрта? Почему мы оказались едва ли не посреди поля боя?
Воин, по чьим щекам проходят полосы синей краски, опрометью бросается вниз по склону, что-то крича на ходу, а рядом звучит голос Вэнра.
— Предлагаю тактически отступить вон к той роще. А ещё лучше — бежать, пока не свалимся с ног. Без револьверов у нас против этих парней ни единого шанса, — не сказать, что у поэта оптимистичный тон, но, по крайней мере, в истерику он не скатывается.
А вот я сам к ней близок. Два склона невысокого холма усеяны трупами. Не меньше полусотни мёртвых тел в похожей экипировке, на чьих лицах красная или синяя краска.
Внизу ещё около сотни трупов. И навскидку, не меньше пятисот живых воинов, готовых вот-вот начать убивать друг друга.
Если бы не ограничения маршрутной монеты, которые не позволяют использовать артефакт чаще чем раз в три часа, я бы уже рванул обратно и выждал какое-то время перед следующей попыткой. Без ставшего привычным огнестрела чувствую себя максимально дискомфортно. Да и если посмотреть на ситуацию объективно, никакая накачка лука амвой не поможет справиться с сотней прущих на тебя солдат.